Неверный диагноз: ВС разбирался с компенсацией за смерть пациента

У Святослава Неверова* был рак желудка. Но врачи Губкинской центральной районной больницы, в которой мужчина лечился с 2014 года, долго не могли выявить опухоль. Они поставили правильный диагноз только в декабре 2015-го. Через полгода Неверов скончался.

В апреле 2020-го его дочь Екатерина Макарова* обратилась с иском к Губкинской больнице. Она просила суд взыскать в ее пользу 500 000 руб. компенсации морального вреда, настаивая, что врачи оказали ее отцу некачественную медицинскую помощь.

Но три инстанции ей оказали. Они приняли во внимание результаты судебной экспертизы, согласно которым неверный диагноз не повлиял на состояние здоровья погибшего. В таком случае моральный вред, даже если он был, причинили самому погибшему, как потребителю, но не Макаровой. «Право на компенсацию морального вреда неразрывно связано с личностью потерпевшего, а потому оно не могло перейти к дочери по наследству», – указал в своем решении Губкинский горсуд.

Безуспешно пройдя три инстанции, Макарова обратилась в Верховный суд. В кассационной жалобе она, в частности, отметила, что суды неправильно распределили бремя доказывания. Это больница должна была доказывать отсутствие своей вины, указала заявительница.

«Врачи особо не разговаривают»

На процесс в Верховный суд от больницы никто не пришел, хотя ответчика известили надлежащим образом. Макарова же приехала на заседание лично. Помимо нее на суде присутствовала прокурор Эльмира Засеева. Она полностью поддержала доводы кассационной жалобы, отметив, что по закону бремя доказывания действительно лежало на ответчике.

По словам прокурора, врачи Губкинской больницы не провели исследования, которые предусмотрены стандартами медицинской помощи. «Они их назначили, но фактически не провели. Хотя только с помощью них можно было поставить правильный диагноз», – пояснила Засеева.

– Почему так вышло? Не было специалистов, оборудования? – уточнила председательствующая судья Людмила Пчелинцева.

– Знаете, губкинские врачи особо не разговаривают, – заметила Макарова.

Она рассказала, как пыталась узнать у медиков, почему у ее отца произошла перфорация кишечника [образование в кишечнике сквозного отверстия]: «Спрашивала, может ли причиной быть рак. Ведь у него мать умерла от онкологии…».

– Даже так? – удивилась Пчелинцева.

– Да. Но врач мне ответил: «Я специалист высшей категории, вы что меня сейчас учить будете». Я потом сама изучила медицинскую литературу по этому вопросу и никакой другой причины кроме как онкологии там не нашла, – вздохнула Макарова.

Судьи удовлетворили ее жалобу. Они отменили акты нижестоящих инстанций, направив дело на новое рассмотрение в Губкинский горсуд (№ 57-КГ21-11-К1).

* Имя и фамилия изменены редакцией.