В 2010–2014 годах АО «Северсталь — Сортовой завод Балаково» построило металлургический завод в Саратовской области. Региональное законодательство позволяло таким инвесторам применять пониженную ставку по региональной части налога на прибыль организаций — 13,5 вместо 18% «в течение пяти налоговых периодов с момента отражения произведенных капитальных вложений в бухгалтерском балансе организации-налогоплательщика». В 2011-м компания отразила свои затраты по инвестпроекту на счете 08 «Вложения во внеоборотные активы» как капитальные вложения в незавершенное строительство. Такие же вложения в основные средства попали на счет 01 бухотчетности только в 2013-м, когда завод начал работать. После этого компания начала применять льготную ставку.
«Вновь создаваемые организации-инвесторы, осуществившие капитальные вложения в основные средства, расположенные на территории области, в размере не менее 50 млн руб, а в строительстве — в размере не менее 650 млн руб., реализующие инвестиционный проект в соответствии с приоритетными направлениями развития экономики области, вправе применять пониженную ставку по налогу на прибыль организаций, зачисляемому в бюджет Саратовской области, в размере 13,5% в течение пяти налоговых периодов с момента отражения произведенных капитальных вложений в бухгалтерском балансе организации-налогоплательщика» — ч. 1, 2 ст. 1 Закона Саратовской области от 01.08.2007 № 131-ЗСО.
Позже МРИ ФНС провела камеральную проверку «Северстали» как ответственного участника консолидированной группы налогоплательщиков, в которую входит и АО «Северсталь — Сортовой завод Балаково», за 2017 год. И решила, что в этот период использовать льготу уже было нельзя. Считать пятилетний срок нужно с 2011 года, объяснила инспекция и потребовала доплатить в бюджет Саратовской области 172 млн руб. «Северсталь» не смогла оспорить акт налоговой ни в ФНС, ни в трех судебных инстанциях (дело № А40-248146/2019). Но убедила судью экономколлегии Татьяну Завьялову передать жалобу на рассмотрение Верховного суда.
Пониженная ставка применяется лишь после принятия в эксплуатацию готового завода, настаивает «Северсталь». Ведь вложения во внеоборотные активы не приносят никакого дохода. А льгота имеет смысл только тогда, когда есть прибыль, к которой ее можно применить.
Вспомогательные основные средства
15 сентября жалобу «Северстали» рассмотрела «тройка» во главе с Завьяловой. Компанию представляли ее сотрудники: Татьяна Козырева и Алексей Голощапов. Козырева попросила отменить акты нижестоящих судов и признать решение налоговой недействительным. Она объяснила, что до ввода в эксплуатацию завода у компании не могло быть прибыли. Ведь это новая организация, созданная специально для реализации инвестпроекта.
Завьялова заметила, что в этом деле две спорные составляющие. Первая — достаточно ли капитальных вложений в незавершенное строительство по счету 08 для того, чтобы льгота начала работать. И второе — можно ли ее применять, когда при строительстве капвложения в основные средства достигают 50 млн руб., или нужно дождаться капвложений на 650 млн руб. Налоговая во всех инстанциях утверждала, что «Северсталь — Сортовой завод Балаково» могла применять пониженную ставку, как только отразила 50 млн руб. таких затрат в бухотчетности. Оказалось, что еще в 2011 году у «Северсталь — Сортовой завод Балаково» были основные средства на 80 млн руб.
— Это два разных положения. Мы не реализовывали проект по вложению в существующие на территории Саратовской области основные средства. Мы осуществляли инвестиционный проект по строительству металлургического завода, — объяснила Козырева.
Голощапов добавил, что 50 млн руб. компании хватило только на то, чтобы начать подготовку к строительству:
— Если мы посмотрим оборотно-сальдовые ведомости, мы увидим автомобиль, перевозку рабочих, создание и введение в эксплуатацию модульных зданий для размещения рабочих, закупку грузов-противовесов для кранов. Вот по таким позициям и набирается 80 млн руб. Безусловно, после создания компании у нее начали формироваться основные средства. Но они напрямую не являются инвестициями по проекту строительства завода. Данные основные средства обеспечивали этот процесс, поэтому не подпадают под положения закона Саратовской области [о налоговой льготе. — Прим. Право.ru].
От ФНС на процесс пришли четыре представителя. Один из них, Дмитрий Полозков, рассказал, что налоговая не сама дала такое толкование региональному акту. Инспекция обратилась в Минфин Саратовской области с просьбой разъяснить, когда у компании «Северсталь — Сортовой завод Балаково» появилось право на льготу. А тот сообщил, что общество могло применять льготную ставку по налогу на прибыль, как только отразило на счете 08 сумму 50 млн руб. То есть с 2011 года.
— В чем в 2011 году экономический эффект инвестиционного проекта по строительству завода, который еще не закончен? В чем эффект, когда только построены вагончики и приняты рабочие, которые будут в перспективе строить завод? — засомневалась Завьялова.
«В чем экономический эффект инвестиционного строительства, когда только построены вагончики и приняты рабочие, которые будут в перспективе строить завод?»
На вопрос отвечала представитель ФНС Анна Титова. По закону об инвестиционной деятельности капитальные вложения — это и затраты на новое строительство и покупку оборудования, объяснила она. То есть 80 млн руб. подходят под это определение.
— Судя по материалам дела, в 2010–2012 годах шли подготовительные работы, а строительство окончательно завершилось только в 2015-м. То есть сроки льготы текут, хотя прибыли нет? — спросила Завьялова.
Обосновать такую логику попытался уже третий представитель ФНС Александр Шемякин:
— У нас единые условия для применения льготы. Например, при строительстве домов инвестор заинтересован в том, чтобы в течение пяти лет не только построить их, но и реализовать. Квартиры чаще всего продаются на первичном этапе. Здесь налогоплательщик получает экономический эффект гораздо раньше. Если разрешить ему пользоваться льготой только через 5 лет, он точно так же [как «Северсталь». — Прим. Право.ru] скажет о несправедливости закона.
Правда, Шемякин упустил, что «Северсталь» говорила не просто о вводе в эксплуатацию. Она привязывала к этому моменту даже не реальное получение прибыли, а возможность ее получения.
— У нас был огромный проект. Финансовый объем инвестиций — более 20 млрд руб. Во всех трех инстанциях мы говорили о том, что больше 650 млн руб. капитальных вложений мы произвели еще в 2008 году. То есть тогда льгота изначально неработающая. Налоговый орган заявил, что в 2011-м году пошла экономическая активность — эффект для области есть. А для инвестора? — возмутился Голощапов.
А есть ведь еще срок окупаемости.
— Только в 2016–2017 годах мы смогли реально применить льготу [до этого не было прибыли. — Прим. Право.ru]. Но, с точки зрения налоговой, мы даже на это не имеем права. Добросовестный инвестор, который в чистом поле построил огромный металлургический завод! — подчеркнул представитель «Северстали».
«С точки зрения налоговой, мы не имеем права на льготу. Добросовестный инвестор, который в чистом поле построил огромный металлургический завод!»
Получается, что компания не получила никакой поддержки от государства, заключил Голощапов.
В совещательной комнате судьи были около получаса. И в итоге отменили акты нижестоящих инстанций и приняли новое решение. «Признать недействительным решение МРИ ФНС по крупнейшим налогоплательщикам № 5», — зачитала резолютивную часть Завьялова. Мотивы станут известны, когда СКЭС опубликует определение в полном объеме.
Региональные «мины замедленного действия»
С региональными льготами периодически возникают сложности. Очень часто нормы о льготах сформулированы непонятно, противоречат федеральным законам или экономической логике, говорит Алексей Артюх, партнер . Передача жалобы «Северстали» в СКЭС — приятная неожиданность, считает Денис Храмкин, старший юрист налоговой практики . Обычно сразу после ввода объекта в эксплуатацию прибыли нет, объясняет он. Основной же довод компании сводится к тому, что льгота не имеет смысла без прибыли. Но если толковать закон Саратовской прибыли буквально, привязки льготы к прибыли там нет. В федеральном же законодательстве сроки похожих льгот по тому же налогу четко привязаны к получению первой прибыли, рассказывает Храмкин.
В ситуации, когда у инвестора и так нет прибыли в первое время после запуска производства, региональный законодатель еще больше сократил потенциальный срок применения пониженной ставки, подчеркивает Артюх.
Такие формулировки регионального налогового законодательства — это «мины замедленного действия», подрывающие доверие к инвестиционному климату, который и без того не идеален. Государство сначала обещает льготу, а спустя годы в лице налоговых органов успешно оспаривает ее постфактум. Конечно, это неприемлемо.
С 2023 года почти все льготы по налогу на прибыль будут предоставляться только инвесторам, говорит Артюх. И в большинстве случаев в обмен именно на капитальные вложения. Скорее всего, спор «Северстали» сыграет хорошую роль в установлении логичных и понятных правил игры на этом поле, полагает юрист.
Старший партнер Роман Речкин уверен, что суды неправильно применили региональные нормы. Закон Саратовской области фактически отдает вопрос о периоде применения льготной ставки на усмотрение налогоплательщика, считает юрист. Ведь там указано: «...в течение пяти налоговых периодов с момента отражения произведенных капитальных вложений в бухгалтерском балансе организации-плательщика». Каждая компания отражает свои затраты в бухгалтерских документах в соответствии со своей учетной политикой, напоминает Речкин. Но суды почему-то не увидели разницу между отражением капитальных вложений «в бухгалтерском балансе» и «в бухгалтерском учете». Внеоборотные активы, которые «Северсталь — Сортовой завод Балаково» отразила в 2011 году, являются регистром бухгалтерского учета, но не бухбалансом, подчеркивает юрист.
Пересмотр дела «Северстали» на уровне ВС может оказать влияние и на других инвесторов. Тех, которые работают в регионах, где используется такой же подход к установлению сроков налоговых льгот.