Как устроена деприватизация и кому она угрожает

Что происходит?

В последние месяцы Генпрокуратура все чаще предъявляет иски к собственникам приватизированных много лет назад инфраструктурных (и не только) объектов: портов, заводов, санаториев. При этом тренд начался еще в 2020 году, отмечает управляющий партнер Бартолиус Юлий Тай. Например, тогда был предъявлен иск о возврате государству «Башкирской содовой компании» (дело № А07-20576/2020). 

Но в этом году Генпрокуратура нацелилась на действительно дорогие предприятия.

Так, в начале сентября суд по иску прокуратуры взыскал в пользу РФ 94,2% акций «Метафракс Кемикалс». Истец настаивал, что приватизация предприятия в 1990-х (тогда — ГПО «Метанол») была незаконной, так как действовал прямой запрет в отношении приватизации предприятий, производящих ядовитые вещества. Кроме того, разрешение на приватизацию стратегического предприятия выдал неуполномоченный государственный орган. 

Один из самых громких исков об изъятии частной собственности относился к энергетическим активам, купленным у структур экс-министра Михаила Абызова компанией Андрея Мельниченко. Но этот спор уже закончился: Генпрокуратура в начале октября отозвала иск против основателя «Сибирская угольная энергетическая компания» («Сибэко»), миллиардера Мельниченко, «Кузбассэнерго» и «Хакасской сервисно-ремонтной компании». В обмен ответчики обязались направить некую сумму на благотворительность, сообщал РБК.

Партнер «Рустам Курмаев и партнеры» Василий Малинин поделился сводной таблицей с 14 самыми крупными деприватизациями последних двух лет. Государство не проиграло ни в одном приведенном споре, но иногда надзорное ведомство отказывалось от предъявленных требований.

По подсчетам РБК, всего с февраля 2022-го по ноябрь 2023-го органы прокуратуры подали 55 исков о передаче частной собственности государству, но здесь не учтены все иски вне зависимости от основания их подачи.

Что об этом говорят?

Официальные лица отрицают системность процесса. Владимир Путин в выступлении на Восточном экономическом форуме 12 сентября заявил: деприватизации в России не будет. «То, что прокуратура активно работает по отдельным направлениям, компаниям, — правоохранительные органы имеют право оценивать то, что происходит в экономике, в конкретных случаях. Но это не связано с какими-то решениями по поводу деприватизации», — подчеркнул он.

Днем ранее глава Российского союза промышленников и предпринимателей рассказал об опасениях бизнеса из-за происходящих процессов. «Никто не знает, кто в очереди может быть следующим», — заявил Александр Шохин в интервью РБК. Глава Сбера Герман Греф высказал во время Восточного экономического форума похожую позицию и предупредил: при нарушении незыблемости права частной собственности экономика становится «малопривлекательной». «Прокуратура должна защищать интересы бизнеса в такой же мере, как интересы государства, потому что интересы государства и бизнеса неразделимы. Это очень важная задача, и нам важно эту грань не перейти, чтобы и права собственности, и стабильность хозяйственного оборота присутствовали», — добавил банкир.

Генпрокурор Игорь Краснов заявил: «В рамках деофшоризации российской экономики, а также защиты интересов государственной собственности судами удовлетворено свыше 24 000 наших исков, касающихся незаконной утраты государственной собственности на сумму более 187 млрд руб. Средствами надзора мы также добились выхода из-под иностранного контроля ряда ключевых стратегических предприятий, которые имеют существенное значение для экономики и безопасности нашей страны». 

Какое имущество находится в зоне риска?

Большинство предъявленных исков Генпрокуратуры касаются трех конкретных отраслей: оборонной и энергетической промышленности и транспортной инфраструктуры. При этом еще четыре иска из таблицы выше предъявлены по совершенно другим отраслям. «Отсюда следует вывод, что никто не защищен. Нет той отрасли, куда прокуратура не могла бы дотянуться. Соответственно, делать вывод о собственной безопасности на основе непривлекательности, неактуальности, малозначительности бизнеса нельзя», — делает вывод Малинин.

В первую очередь в зоне риска компании, которые взаимодействуют с государственным оборонным заказом (ГОЗ), уверен партнер практики разрешения споров ALUMNI Partners Иван Веселов: от тех, кто прямо включен в структуру ГОЗ в качестве низовых исполнителей, до компаний, от которых, пусть и косвенно, зависит логистика. «Логистические компании, впрочем, важны не только в связи с ГОЗ. От них в значительной мере зависит перестройка импорта и экспорта любых товаров, в том числе и стратегически значимых. Не исключено, что по этому принципу в орбиту деятельности правоохранителей попадут не только системно значимые порты, но и перевалочные базы и иные логистические хабы, у которых имеются скелеты в шкафу, связанные с приватизацией», — объясняет юрист.

Практика набирает обороты, уверен Тай. Малинин также считает: практика деприватизации может быть масштабирована, поскольку прокуратура использует аргументы, позволяющие ей пересматривать приватизационные акты прошлых лет, переступая практически все способы защиты, которые существуют у частных собственников по действующему законодательству.

Вопрос о масштабности тенденции связан с подходом государства к перестраиванию экономики в нынешних условиях, считает Веселов: чем более «ручной» метод управления будет вводиться, тем больше компаний, имеющих значение для экономики, должны концентрироваться в руках государственных управленцев.

Ответчиком по иску прокуратуры может стать любой собственник, у которого спорное имущество находится в настоящее время, предупреждает руководитель практики разрешения споров юрфирмы Инфралекс  Михаил Гусев. При этом совершение некоторых сделок по отчуждению имущества не препятствует предъявлению требований к конечному собственнику. В связи с этим полностью исключить возможные претензии со стороны надзорных органов не может ни один собственник, объясняет юрист. «Под угрозой находятся акции и доли в юридических лицах. Объединяющим будет не вид актива, а способ его приобретения», — подчеркивает партнер «Пепеляев Групп» Юрий Воробьев.

Проблемы миноритариев

Под угрозой находятся даже миноритарные собственники предприятий, которые приобрели акции на публичных торгах на бирже. В августе 2022-го Генпрокуратура предъявила иск к миноритариям Соликамского магниевого завода, чтобы взыскать с них остаток еще не перешедших в пользу государства 10,5% ценных бумаг предприятия (дело № А50-21394/2022). По состоянию на конец 2023-го иск еще не рассмотрен.

Несмотря на это, у собственников активов уже возникают проблемы. Так, в октябре 17-й ААС по требованию надзорного органа принял по делу обеспечительную меру в виде запрета на выплату дивидендов по ценным бумагам, деприватизации которых добивается государство. В декабре окружной суд отказал миноритариям в жалобах и не стал отменять обеспечение.

В ноябре в защиту миноритариев высказалась Мосбиржа. Об этом писал РБК. Представители биржи считают, что изъятие у миноритариев акций Соликамского магниевого завода может противоречить законодательству об организованных торгах, и настаивают на невозможности истребования активов у добросовестных приобретателей. «Мы считаем, что, с точки зрения публичной компании, это вообще недопустимая история: у нас организованные торги, сделки на организованных торгах защищены напрямую законом. То есть закон об организованных торгах презюмирует, что публичная сделка она неоспорима, ее нельзя развернуть», — объяснила управляющий директор по взаимодействию с эмитентами и органами власти Мосбиржи Елена Курицына.

Ближайшее заседание Арбитражного суда Пермского края по этому делу назначено на начало февраля.

Стратегия Генпрокуратуры

Первая и наиболее распространенная стратегия, которую эксплуатирует Генпрокуратура в подобных исках, основана на ревизии актов приватизации 1990-х годов, рассказывает Малинин. Проводятся «раскопки» в архивах в поиске каких-либо нарушений порядка приватизации.

В других же случаях, например в деле «Сибэко» и Мельниченко, Генпрокуратура требовала изъятия акций на основании подп. 8 п. 2 ст. 235 ГК в связи с совершением коррупционного правонарушения. «Эти случаи в настоящее время в прессе именуются «делами о деприватизации», поскольку все они направлены на изъятие частной собственности в казну государства. Но с юридической точки зрения, этот термин не совсем корректен, поскольку не во всех делах оспаривается акт приватизации прошлого», — объясняет Малинин.

Что можно сделать, чтобы не отняли имущество

В отношении давно приобретенных активов с приватизационной историей следует провести внутреннюю проверку, возможно, с привлечением внешних консультантов, чтобы оценить правомерность приватизационных процедур, советует Веселов. Гусев рекомендует получить документы, подтверждающие чистоту сделок, на случай возможных претензий со стороны надзорных органов.

На этапе предъявления иска общими линиями защиты, по мнению Тая, станут прежде всего истечение срока исковой давности и ссылка на добросовестность приобретателя. «Она, как показывает практика, может сработать при условии, что актив приобретается на рыночных условиях неаффилированными лицами, то есть в условиях, когда все претензии по поводу незаконной приватизации возможно адресовать иному лицу, уже продавшему актив на рыночных условиях дальше», — соглашается Веселов.

Малинин предупреждает, что со ссылкой на добросовестность могут возникнуть трудности. Суды в таких делах признают всех приобретателей недобросовестными, так как выбытие актива из собственности государства произошло без его воли. Из этого следует, что даже у добросовестного приобретателя можно истребовать акции, если они выбыли из владения федерального собственника в обход его желаний.

Со сроками давности еще сложнее. Юристы предупреждают, что суды считают их по дате прокурорской проверки, в которой были выявлены какие-либо нарушения. «В большинстве дел суды используют любые предлоги, чтобы обвинить ответчика в недобросовестном поведении и применить ст. 10 ГК. Практике известны случаи, когда суды умудрялись отказывать в защите со ссылкой на истечение срока давности по мотиву того, что ответчик действовал недобросовестно», — делится Малинин.

Такое применение сроков превратило сделки с любыми активами в рисковые, уверена юрист корпоративной и арбитражной практики АБ «Качкин и Партнеры» Юлия Загинайко. Это связано еще и с тем, что в 2023 году, как правило, сложно найти документы в отношении приватизационной процедуры, что существенно затрудняет защиту интересов приобретателей такого имущества в суде. В подобных делах приходится анализировать весьма разнообразные формы и способы приватизации, которые существовали в соответствующий период, доказывая соблюдение норм ответчиком, продолжает Веселов.

При защите от иска есть смысл провести экспертизу стоимости акций или долей, которая позволит подтвердить увеличение текущей цены актива по сравнению с той, что была в девяностых. Подобное сравнение позволит подчеркнуть, что изъятие предприятия в казну в текущих условиях влечет неосновательное обогащение государства, поскольку за историю предприятия в частных руках его стоимость существенно увеличилась, в том числе благодаря инвестициям в развитие, объясняет Малинин.

Но такой подход не сработает, если суд решит применить ст. 169 ГК о совершении сделки с нарушением основ правопорядка с конфискацией всего полученного сторонами сделки в пользу государства, предупреждает юрист. В любом случае экспертизу лучше оформлять в виде нотариальной, так как суд в ее проведении запросто может отказать.

Если же речь идет о предстоящей покупке активов, обремененных приватизацией, то здесь значительную роль играет выявление и профилактика подобных рисков еще на этапе планирования сделки, уверен Веселов: «В связи с этим особое значение сегодня приобретает работа консультантов по сделке, которые на этапе проверки актива могут помочь с выявлением исторических рисков и настроить механизмы защиты покупателя по сделке соответствующим образом».