Юридические заключения: зачем нужны во время санкций

Юридические заключения, или legal opinion, — один из базовых юридических продуктов, который всегда пользовался популярностью. Обычно клиенты запрашивали подобные услуги перед совершением комплексных сделок, например финансирования, лизинга, а в некоторых случаях — по сделкам M&A, говорит Константин Гармонин, партнер ЛГС Юридические Услуги ЛГС Юридические Услуги Результаты рейтинга «Право-300» будут доступны после 5-го декабря × С момента начала СВО количество юридических заключений выросло и в среднем, и в геометрической прогрессии — по санкционной тематике, отмечает Андрей Рябинин, партнер, соруководитель санкционной и международной практик КА Delcredere Delcredere Результаты рейтинга «Право-300» будут доступны после 5-го декабря ×

Спрос на заключения по санкционной тематике высок. Интерес клиентов обусловлен тем, что именно санкции не в последнюю очередь вынуждают бизнес уходить с уже насиженных мест.

Мария Чуманова, управляющий партнер FTL Advisers FTL Advisers Результаты рейтинга «Право-300» будут доступны после 5-го декабря ×

Это касается бизнеса, который контролируется российскими гражданами и располагается в недружественных странах, продолжает Чуманова. Компаниям нужно решать насущные задачи: что делать с текущими структурами, где, как и в какой форме «приземлить» международные ветки своего бизнеса, объясняет эксперт. Поэтому, по ее словам, крайне велик спрос на сравнительный анализ новых юрисдикций, поиск новых инструментов, банков, решение корпоративных вопросов в абсолютно новых правовых системах.

Западные доверители просят заключения о российских контрмерах и их применении, о законных способах ухода с рынка РФ. А наши бизнес-компании просят legal opinion о санкционных, регуляторных и репутационных рисках для себя, своих акционеров (бенефициаров) и топ-менеджеров.

Сергей Гландин, партнер BGP Litigation BGP Litigation Результаты рейтинга «Право-300» будут доступны после 5-го декабря ×

Рябинин добавляет, что запросы исходят не только от подсанкционных компаний. По его оценкам, скорее больше запросов от крупного и среднего бизнеса, для которого цена принятия тех или иных решений значительна и оправдывает расходы на получение независимого экспертного мнения от ведущих юристов в соответствующей области.

Когда может помочь legal opinion

Чуманова разделяет заключения, которые запрашивают из-за санкций, на три группы. Первая — это те, что связаны с отраслевыми ограничениями. Подобные бумаги просят подготовить для банков, агентов и контрагентов клиента. В таких случаях важно понять, насколько деятельность фирмы подпадает под санкционные ограничения, и, следовательно, можно ли с ней работать. После введения санкций заключение о неподсанкционном статусе лица стало самым популярным, продолжает Татьяна Невеева, управляющий партнер VERBA LEGAL VERBA LEGAL Результаты рейтинга «Право-300» будут доступны после 5-го декабря ×

По словам Чумановой, доверители также обращаются за заключениями, которые касаются конкретных компаний и граждан: тех, кто подпал под санкции или связан с этими лицами. Эксперт отмечает, что часто legal opinion просят подготовить, если санкционные лица участвуют в капитале, но на незначительную долю. В таком случае необходимо обосновать, почему это лицо не контролирующее и, следовательно, его санкционный статус не распространяется на саму компанию. Чуманова говорит, что такие заключения действительно помогают клиентам сохранить счета в банках, взаимоотношения с контрагентами и регистрационными агентами, а также заключенные контракты. 

Также клиенты обращаются за разъяснениями, если их включили в ограничительные списки. Фирмы хотят получить заключение относительно содержания и применения новых санкционных пакетов, отмечает Невеева. Они интересуются, как они влияют на их деятельность.

Некоторые заключения связаны с расширительным толкованием статуса клиента в информационных базах, таких как World-Check. Речь идет о статусе politically exposed person (PEP, «политически значимое лицо»). Его получают топ-менеджеры государственных компаний, госслужащие, члены политических партий. Если гражданин имеет этот маркер, то его финансовые операции подвергают тщательной проверке. Ему может быть сложнее открыть счета в зарубежных банках, получить визу. Также из-за этого лицо рискует оказаться под санкциями. 

Чуманова говорит, что существуют определенные регламенты. Если сослаться на них, можно подготовить заключение и обратиться в то или иное агентство (базу) и добиться изменения информации и снятия статуса PEP.

При предметном анализе сделки в legal opinion важно не только подсветить клиенту риски, но и представить рабочие рекомендации для их минимизации, говорит Диана Болевич, юрист группы международных проектов юрфирмы VEGAS LEX VEGAS LEX Результаты рейтинга «Право-300» будут доступны после 5-го декабря ×

Как готовят legal opinion

Гландин рассказал, что в практике BGP Litigation заключения делятся на небольшие, средние и большие. Первые представляют собой справку. Большое заключение предполагает проведение интервью топ-менеджмента, выезд в офис доверителя. Это помогает понять, как протекают бизнес-процессы, как управляют компанией, как принимают решения. На подготовку таких основательных legal opinion уходит примерно три недели. А вот среднее заключение юристы готовят за две. Чуманова соглашается, что сроки и объем работы зависят от конкретной ситуации. Под каждый запрос собирают подробный «анамнез», готовят аргументы в пользу клиента. Сроки на подготовку подобных legal opinion у FTL Advisers в среднем составляют 5–20 дней.

Готовые документы также не единообразны, их форма зависит от запроса, продолжает Болевич. При sanctions due diligence (комплексная санкционная проверка) в отношении контрагентов клиента запрашивают информацию о корпоративной структуре, уставные документы затрагиваемых компаний, свидетельства ОГРН и ИНН, корпоративные решения о назначении органов управления, паспортные данные конкретных лиц, должностные инструкции работников, занимающих руководящие должности. А при проверке сделки важно посмотреть на сам договор со всеми приложениями и дополнениями, получить информацию о контрагенте и предмете сделки, отметила Болевич.

После анализа деятельности клиента и проверки документов выявленные фактические обстоятельства соотносятся с применимым иностранным санкционным регулированием, объясняет Гармонин. В таких случаях могут привлечь иностранных консультантов. Таких экспертов по одному проекту может быть несколько, делится Болевич. В этом случае задача российского юриста — подготовить унифицированное заключение, доступно излагающее суть анализа. Заключения иностранных консультантов могут быть приложены к такому документу.

По словам Рябинина, раньше заключения российских юристов иностранные контрагенты принимали преимущественно в части анализа вопросов российского права. Сейчас же все чаще учитывают legal opinion отечественных специалистов, специализирующихся на санкциях, в принципе.

В нашей практике только за последний год наши заключения по санкциям, подготовленные для российских клиентов, успешно приняли минимум пять иностранных компаний, и это позволило заключить новые контракты или продлить существующие отношения. При этом мы видим, что в дружественных странах шансы на принятие заключений российских юристов в среднем выше.

Андрей Рябинин, партнер КА Delcredere Delcredere Результаты рейтинга «Право-300» будут доступны после 5-го декабря ×

Чуманова говорит, что зачастую эти юристы должны быть включены в рейтинги Legal 500, Chambers. Хотя в настоящее время они не принимают заявки, данные последнего года допустимы с точки зрения принятия «подписи» и заверения конкретных компаний и юристов. 

Риски для юристов

При подготовке заключений о санкциях нужно сохранять независимый характер суждения, уверен Рябинин. Важно понимать, что legal opinion зачастую попадают к квалифицированным специалистам в области комплаенса или юристам другой юрфирмы, представляющей контрагента. Однобокая поверхностная аргументация или манипулирование фактами не поможет клиенту достичь поставленной цели и подорвет репутацию автора заключения. Некачественное legal opinion может привести и к претензиям, как правило со стороны клиента, и к охлаждению или разрыву отношений юридической фирмы с таким клиентом, уверен Рябинин.

Также есть вероятность, что иностранный банк, контрагент или госорган не примут legal opinion, предупреждает Гландин. Поэтому в таких случаях нужно предупредить получателя, что их будут направлять, и получить его согласие.

С проблемами специалист может столкнуться, если запрос касается иностранного права. Риск упустить что-то важное и совершить ошибку достаточно высокий, особенно учитывая динамичность изменения санкционного законодательства и практики его применения, уверена Болевич. Если же клиент не хочет или не может привлекать таких консультантов, стоит оговорить границы, в которых помогут российские юристы, считает Болевич. Их очерчивают в заключении дополнительными оговорками, в частности указывая, что анализ ограничен открытыми источниками информации и специализации по праву соответствующей юрисдикции у юристов нет.

Чуманова говорит, что сейчас во многих юрисдикциях, как и в России, начинает активно формироваться практика привлечения консультантов к ответственности за убытки, причиненные при оказании услуг. То есть особенное значение приобретает как формирование условий и оговорок при представлении юридического заключения, так и раскрытие в нем всех возможных рисков для клиента. Это необходимо, чтобы минимизировать потенциальные риски юристов.

При этом также важно обозначить, что правовой анализ, выводы и рекомендации, приведенные в заключении, не направлены на обход санкционных режимов и ограничений или содействие такому обходу. Это нужно, чтобы заключение не интерпретировали в таком ключе, а у самого консультанта не возникло каких-либо санкционных рисков, считает Болевич.