Страсбургский суд выписал бывшим акционерам ЮКОСа самую крупную компенсацию в своей истории – 1,87 млрд евро. Однако, как и в любом громком деле, тут присутствовали отличные мнения. Скажем, судья из Норвегии нашел себя в странной ситуации: вроде изначально он был против присуждения заявителям какой-либо компенсации, а теперь вынужден работать с коллегами над определением ее размера.
Европейский суд по правам человека завершил рассмотрение жалобы ЮКОСа к России, определив отдельным решением размер компенсации, которую страна-ответчик должна выплатить за нарушение двух статей Конвенции – ст. 6 (право на справедливое судебное разбирательство) и ст. 1 Протокола № 1 (право на защиту частной собственности). Решение по существу в этом деле было вынесено еще в 2011 году. Тогда Страсбургский суд постановил, что налоговые органы незаконно истребовали с компании двойной неуплаченный налог в 2000–2001 гг. К тому же Арбитражный суд города Москвы, рассматривая налоговую тяжбу, не дал юристам ЮКОСа достаточно времени, чтобы ознакомиться с материалами дела: 43 000 страниц адвокаты изучали всего четыре дня.
Изначально ЮКОС требовал большего – признать его преследование в судах: а) дискриминационным; б) политическим. ЕСПЧ, впрочем, подтверждений этому не увидел. Но за доказанные нарушения все же нужно было платить, и суд поначалу оставил решение о компенсации на откуп сторонам. ЮКОС вначале требовал "не менее 100 млрд евро", потом конкретизировал сумму – 98 млрд евро, а затем понизил ее до 38 млрд. Россия платить не желала вовсе, поэтому суду пришлось собраться вновь для решения денежного вопроса. Четверо из семи судей, рассматривавших дело в 2011 году, уже оставили свои должности, однако им пришлось по этому поводу взяться за случай вновь. Россия представлял Андрей Бушев, ad hoc судья, который занял место Анатолия Ковлера, заявившего самоотвод (причины он объяснять отказался).
Поскольку нарушения уже были доказаны, ЕСПЧ в этот раз лишь определял размер справедливой компенсации. "Лишние" налоговые выплаты составляли 1,08 млрд евро. К этой сумме были добавлены исполнительские сборы, которые, соответственно, тоже были уплачены ЮКОСом незаконно. Однако ставку по требованию правительства ЕСПЧ сократил с 7 до 4%. При этом суд счел возможным индексировать сумму с учетом инфляции в 12%. Итоговые выплаты бывшим акционерам ЮКОСа (их список будет учтен на момент ликвидации компании в 2007 году) составили 1,886 млрд евро. Это самая крупная компенсация в истории евроинстанции.
Судьи Бушев и Ханлар Хаджиев (Азербайджан) заявили отличное от коллег мнение. Они посчитали, что в данном деле суд не мог назначать компенсацию, так как ее получателем было бы не конкретное лицо (что заложено в правилах суда), а их группа – акционеры ЮКОСа, около 50 000 человек. Помимо этого, судьи думают, что акционеры, вкладываясь в компанию, принимали риски менеджерских ошибок и правонарушений, которые в итоге повлекли крах ЮКОСа, и если у них имеются претензии, то они должны быть обращены к руководству нефтяной компании.
Еще одно мнение заявил судья из Норвегии Сверре Йебенс. Из текста даже нельзя с уверенностью понять его суть: оно озаглавлено как "совпадающее", но сам он говорит о "частично отличной позиции". Ситуация, которую описывает Йебенс, весьма примечательна. В решении по существу, вынесенном в 2011 году, он голосовал против признания нарушения по ст. 1 Протокола № 1, из-за которого и возникла нужда определять сумму компенсации. Теперь же он, будучи по-прежнему против присуждения акционерам ЮКОСа денег, вынужден обсуждать с коллегами и принимать решение исключительно по финансовой части дела. Голосовал он снова "против" (позиции, как и в прошлый раз, разделились как четыре против трех), однако выразил недоумение по поводу своей роли в процессе.
Россия еще может оспорить решение – на это у нее есть шесть месяцев. Однако попытка перенаправить разбирательство в Большую палату ЕСПЧ – ее апелляционный орган – не обязательно приведет к пересмотру дела: для этого суд должен признать "его особую важность", что случается крайне редко. В решении тем временем содержатся требования к правительству России проработать план выплаты компенсаций пострадавшим, а в первую очередь – идентифицировать их. Такое замечание можно увидеть в решениях ЕСПЧ впервые.
