Сперва в квалифколлегию пожаловались, что судья Арсен Гаджимагомедов совершил дисциплинарный проступок – в анкете кандидата на должность судьи не указал своего судимого брата. ККС нарушения не нашла, но Гаджимагомедова уволила. Тот обжаловал решение в Верховный суд, где подтвердили: проступок все же был. Но не сразу.
Запутанная история приключилась с увольнением судьи Кумторкалинского районного суда Республики Дагестан Арсена Гаджимагомедова. Впервые он занял пост в январе 2007 года. В августе 2010-го его переназначили на неограниченный срок, а 31 октября 2014 года местная квалификационная коллегия судей лишила его полномочий на основании п. 7.1 ст. 6 закона о статусе судей. Эта норма устанавливает, что в случае выявления факта назначения судьей лица, не соответствовавшего на тот момент требованиям, предусмотренным п. 1 ст. 4 того же закона, ККС рассматривает вопрос о прекращении его полномочий. Требования таковы: высшее юридическое образование, отсутствие судимости, иностранного гражданства или вида на жительство за рубежом, дееспособность, надлежащее здоровье.
Принимая решение, ККС указала, что дисциплинарного проступка в действиях Гаджимагомедова нет, однако обжаловать бумагу тот пошел именно в Дисциплинарную коллегию Верховного суда. Заседание состоялось 22 декабря прошлого года – производство прекратили и передали дело в административную коллегию, где к рассмотрению приступила судья Алла Назарова (подробнее>>).
Как выяснилось, анкета, ставшая камнем преткновения, была подана 21 октября 2009 года, когда Гаджимагомедов переназначался. В ней не был указан один из его умерших братьев, а также брат, у которого в 2008 году образовалась судимость. Этого заявитель не отрицал, однако отмечал, что много лет семья не общается с ним – он вычеркнут из их жизни. Его представитель Камилла Алиева добавляла, что по приведенному в решении ККС пункту лишить Гаджимагомедова полномочий невозможно, ведь всем перечисленным в ней требованиям к судье он соответствует. Затронула она и момент о дисциплинарном проступке: если все же считать случившееся таковым, то и тут наказывать Гаджимагомедова нельзя – решение о взыскании не может быть принято позднее, чем спустя шесть месяцев со дня обнаружения и двух лет после совершения (п 6 ст. 12.1 закона о статусе судей).
Назарова перенесла заседание, чтобы запросить все материалы из ККС, в том числе и анкету, которую Гаджимагомедов подал, когда собирался стать судьей впервые. Вновь стороны собрались вчера. ККС Дагестана, как и в прошлый раз, заседание проигнорировала.
Назарова вновь доложила дело, а Алиева повторила прежние доводы, отметив, что статистические показатели Гаджимагомедова высокие, и никаких взысканий за семь лет не было, как и жалоб на него.
– Все же поясните, вам понятна графа 9 в анкете: "Сведения о других близких родственниках (отец, мать, братья….)"? Вам не понятна эта фраза? – поинтересовалась Назарова.
– Да, я понимаю, кто такие близкие родственники. Да я даже не знаю, где он [брат] живет, мы не общаемся, – говорил Гаджимагомедов.
– Но можно же было так и указать, что сведений не имеете… А коллегия уже решит, общаетесь или нет. Вы же понимаете, вы же судья…
Больше вопросов не было, и Назарова приступила к изучению материалов. Жалоба на Гаджимагомедова с сообщением о судимом брате попала в ККС летом прошлого года, ее заявила супруга другого брата. Как оказалось, писала она не только в квалифколлегию, но и в администрацию президента с Верховным судом республики, Высшую квалифколлегию и другие инстанции, озаглавливая петиции как "Призыв о помощи". Нашлись аналогичные бумаги и от ее супруга, однако тут оказалось не все так просто.
– У вас конфликт с ней? – спросила Назарова.
– Она в 2003 году разошлась с братом. После аварии, из-за того, что он стал инвалидом. Я не понимаю, почему она пишет, – объяснял заявитель.
В доказательство он привез свидетельство о разводе, а кроме того, сильно удивился письму брата. Дело в том, что после аварии он находится в очень плохом состоянии. По словам экс-судьи, за ним требуется постоянный уход, потому что он сам не может ни писать, ни говорить.
Нашлась и объяснительная брата, которого Гаджимагомедов в анкете не указал. Тот сообщал, что заявителю было известно о его судимостях в 1980 и 2008 годах.
– Знали об этом? – поинтересовалась Назарова.
– В то время я в армии служил, уже тогда с ним не общались, – пояснил автор жалобы.
– Его почерк?
– Не знаю.
Следующим документом, на который суд обратил внимание, стала анкета от 26 января 2007 года, заполненная, когда Гаджимагомедов впервые собирался стать судьей. Там тоже не было судимого родственника, зато был другой, еще живой тогда брат, что в целом подтверждало версию заявителя. О наличии вычеркнутого брата экс-судья не вспомнил даже в своей автобиографии.
– Хотим уточнить, что сам Гаджимагомедов не был заинтересован в представлении недостоверных сведений. Ведь отказ в рекомендации не может быть вынесен только из-за наличия судимости близких родственников, но предоставление недостоверной информации является основанием для отказа. Судья, зная [о последствиях], просто не пошел бы на это, – прокомментировала Алиева.
Суд ушел на решение и провел в совещательной комнате довольно много времени – почти полтора часа. "В удовлетворении жалобы отказать. Изменить основания прекращения полномочий по п. 7.1 ст. 6 закона "О статусе судей" на подп. 13. п. 1 ст. 14", – огласила Назарова.
Новое основание означает, что полномочия судьи прекращены за дисциплинарный проступок. Заявитель намерен обжаловать приговор. Если признавать случившееся проступком, то со дня его обнаружения, может, и не прошло полугода, но день совершения в крайнем случае должен датироваться 2009 годом.
