Экс-министр обороны Анатолий Сердюков заявил сегодня в Пресненском райсуде Москвы, что его бывшие подчиненные, которых обвиняют в мошенничестве и ряде других преступлений при продаже непрофильных активов военного ведомства, ничего незаконного не делали. Он рассказал, что реализация объектов собственности дочерних и зависимых обществ холдинга "Оборонсервис" была вынужденной мерой и неоднократно обсуждалась. Многие ДЗО, по его словам, к тому моменту находились в предбанкротном состоянии, и приватизация, а также реализация их имущества могла спасти положение. Таким образом удалось спасти 90 предприятий, добавил бывший министр. Более того, Сердюков уверен, что без этих мер ситуация была бы гораздо плачевнее, и считает, что никакой необходимости в инициировании уголовного дела не было. "Считаю, что никакого ущерба Минобороны не нанесено, более того, если бы вся эта работа не проводилась, ущерб был бы гораздо больше. Все сделано правильно", – заявил он.
Сердюков также сообщил, что решения о реализации имущества принимал самостоятельно – по заявкам от потенциальных покупателей, а экс-директор Департамента имущественных отношений Евгения Васильева, главная фигурантка дела "Оборонсервиса", и остальные выполняли его прямые указания.
Также экс-министр говорил, что "плохо относится" к разнообразным слухам о Васильевой. "Ни о каких похищенных вами из Министерства обороны картинах мне не известно. Более того, незадолго до моего увольнения в Министерстве прошла прокурорская проверка, которая никаких пропаж не зафиксировала", – сказал Сердюков.
– Скажите, я вас когда-нибудь обманывала? – поинтересовалась Васильева.
– Нет, это невозможно, – ответил Сердюков.
На вопрос о том, предупреждал ли министр свою подчиненную о готовящихся в адрес его и его сотрудников провокациях, Сердюков ответил утвердительно, сообщив, что этим могли заниматься некие "сотрудники Минобороны в отставке". Васильева в ответ вспомнила о Константине Мирошникове, экс-сотруднике министерства, передавшем Екатерине Сметановой денежные средства, с которыми ее арестовали. "Я выяснил, как он попадал в министерство, знаю, что он говорил с некоторыми сотрудниками, и в конечном итоге распорядился, чтобы у него изъяли пропуск", – вспомнил Сердюков.
