Мосгорсуд сэкономил "решальщику" МВД три месяца свободы и 23 млн руб.

Председателя Мосгорсуда Ольгу Егорову позабавило, как бывший работник МВД Максим Каганский стоит на зоне, откуда он по видеосвязи пытался доказать ей свою невиновность. Да и сидит он не совсем правильно, решил сегодня президиум. Три месяца от срока в пять с половиной лет ему отняли – не все показания против осужденного за мошенничество были исследованы судом перед вынесением приговора. Теперь он сможет подать на условно-досрочное освобождение уже в сентябре, когда истечет половина его наказания. Денег своим жертвам он тоже не должен, решила кассация.

Экс-сотрудник МВД России Максим Каганский стал широко известен в 2011 году как фигурант громкого дела о коррупции. По версии следствия, в 2011 году Каганский вместе с Нелли Дмитриевой, бывшим следователем по особо важным делам московского управления МВД, предложили руководителям ООО "Медика" Борису Юдину и Алексею Царькову "сделку" на $3 млн. За эти деньги они обещали, что помогут закрыть уголовное дело по ч. 4 ст. 188 УК (теперь эта статья утратила силу, но тогда грозила лишением свободы до 12 лет) о контрабанде медицинских томографов.

Для передачи денег Каганский привлек двух своих охранников и водителя, которых полиция задержала в сентябре 2011 года при получении части из оговоренной суммы. Позже была задержана и Дмитриева, а вот Каганскому удавалось скрываться от следствия еще год. Однако 17 января 2012 года он был задержан в Новосибирске с поддельными документами. Изначально Каганского обвиняли в посредничестве во взяточничестве (ч. 4 ст. 290.1 УК – до 12 лет лишения свободы), однако потом следствие его переквалифицировало на мошенничество в особо крупном размере (ч. 4 ст. 159 УК – до 10 лет лишения свободы).

Летом 2012 года ГСУ СК по городу Москве возбудило в отношении Каганского еще одно дело по той же статье. По версии следствия, "решальщик" уже в 2009 году предлагал Юдину и Царькову свою помощь. Тогда в отношении ООО "Медкор-2000", которым они владели, расследовалось дело об уклонении от уплаты налогов. Каганский пообещал коммерсантам закрыть дело за $800 000 и, по версии следствия, в конце 2009 года получил всю оговоренную сумму. Вскоре бизнесмены действительно получили уведомление, что дело закрыто, но в реальности его закрыли только почти три года спустя.

8 августа 2013 года Хорошевский районный суд приговорил Каганского к пяти с половиной годам лишения свободы в колонии общего режима. А Дмитриева получила три с половиной года по той же 159-й статье – у нее был только один эпизод. Кроме того, суд обязал Каганского выплатить штраф в размере 400 000 руб., а также заплатить Юдину и Царькову, которые проходили по делу в качестве потерпевших, по 11,5 млн руб. каждому.

Приговор Каганский обжаловал, однако в декабре 2013 года апелляционная инстанция оставила его без изменения, а жалобу без удовлетворения. Тогда Каганский направил кассационную жалобу, и сегодня, 6 июня, президиум Мосгорсуда ее рассмотрел.

"О как Каганский встал, как на подиуме прям!" – со смехом заметила председатель Ольга Егорова, указывая своим коллегам на экран телевизора, где Каганский стоя ожидал начала заседания (осужденный участвовал в заседании посредством видео-конференц-связи). Каганский посмеялся и сразу сел на лавку. 

Адвокат осужденного Бася Жучкова настаивала, чтобы приговор отменили и прекратили производство по делу. По ее словам, объективных доказательств виновности Каганского нет. "Виновность установлена исключительно на показаниях Юдина", – поясняла она. Кроме того, по мнению Жучковой, в основу обвинения положены показания Буцаева (знакомый потерпевших Юдина и Царькова, присутствовавший при их встрече с Каганским в 2009 году), которые в ходе судебного разбирательства не исследовались.

Жучкова также просила суд обратить внимание, что заявление Каганского о явке с повинной не было добровольным и подписывалось в отсутствие защитников. А гражданские иски потерпевших Юдина и Царькова, удовлетворенные судом первой инстанции, по ее словам, противоречат п. 30 постановления пленума ВС № 24 от 9 июля 2013 года: "Освобождение от уголовной ответственности взяткодателя либо лица, совершившего коммерческий подкуп, которые активно способствовали раскрытию и (или) расследованию преступления и в отношении которых имело место вымогательство взятки или предмета коммерческого подкупа, не означает отсутствия в их действиях состава преступления. Поэтому такие лица не могут признаваться потерпевшими и не вправе претендовать на возвращение им ценностей, переданных в виде взятки или предмета коммерческого подкупа".

Каганский в своем выступлении коротко объяснил, что первый эпизод в его деле не доказан, а второй спровоцирован:

– Хотел бы обратить внимание, что эпизод 2009 года основан только на показаниях Юдина, которые частично опровергаются материалами дела. А что касается эпизода 2011 года, то у меня не было никакого умысла. Преступление не было бы совершено без активного участия правоохранительных органов!

– Хотите сказать, что это была провокация? – спросила его Егорова.

– Именно так!

Прокурор частично согласился с защитой:

– Показания Буцаева действительно не исследовались в судебном заседании. Поэтому я согласен, что их нужно исключить, – говорил он. – Но это никак не влияет на доказанность вины Каганского. Все доказательства по делу можно признать обоснованными и относимыми.

В итоге судьи, немного посовещавшись, решили исключить из приговора ссылку на показания Буцаева, уменьшить приговор Каганскому на три месяца – до пяти лет и трех месяцев, а также отменить гражданские иски Юдина и Царькова и направить их на новое рассмотрение.