Активы Минобороны необходимо было проводить в порядок, а непрофильные продавать, и все в этой области делалось по закону, говорил в суде очередной свидетель, который стал получать миллионную зарплату после прихода в это подразделения Евгении Васильевой, главной фигурантки дела о хищениях в военном ведомстве. Во время предварительного следствия, правда, его личные оценки на этот счет были прямо противоположными. Почему так, спросили его. "У вас полегче", – ответил свидетель.
Вчера, 3 сентября, в Пресненском районном суде по "делу "Оборонсервиса"" допрашивали советника генерального директора ФГУП "ЦНИИ машиностроения" Бориса Дучкова, ранее работавшего заместителем директора Департамента имущественных отношений (ДИО) Минобороны. Руководитель этого подразделения военного ведомства – Евгения Васильева – сейчас сидит на скамье подсудимых. Обвинение называет ее главой мошеннической схемы, из-за которой Минобороны был нанесен ущерб в 3 млрд руб. Васильева обвиняется по 12 эпизодам по ст. 159.4, 174.1, 285 и 286 УК РФ – мошенничество, легализация денежных средств или иного имущества, превышение и злоупотребление должностными полномочиями; максимальное наказание – до 10 лет лишения свободы). Используя служебное положение, как считает обвинение, она выбирала наиболее ликвидные объекты недвижимости, пакеты акций и другое имущество, принадлежащие ОАО "Оборонсервис", и организовывала их продажу по заведомо заниженной цене, становясь конечным выгодоприобретателем.
Сначала прокурор Андрей Обухов дотошно выспрашивал у Дучкова, были ли у него замечания к следователю, который допрашивал его ранее, корректировал ли тот протоколы, верно ли все записано. Эти вопросы стали традиционными, так как на одном из предыдущих заседаний к качеству работы сотрудников СКР оказалось столько вопросов, что речь зашла о том, чтобы пригласить одного из них в качестве свидетеля в суд (подробнее>>). У Дучкова претензий к следователям не было.
Он был назначен замдиректора ДИО в марте 2010 года, за два месяца до того, как это позразделение возглавила Васильева. Другим ее замом был уже давший показания Виктор Карпунин, который начал работать летом 2010 года.
– Оказывала ли Васильева Карпунину особое расположение? – спросил прокурор.
– Особого не оказывала. Только в рабочих моментах, поскольку она его и назначила, – ответил Дучков. Васильева усмехнулась. Кто-то из защиты кашлянул.
– Кому больше доверяла, вам или Карпунину? – Обухов не был удовлетворен ответом. Но этот вопрос судья Татьяна Васюченко сняла – некорректный.
– А доверял ли [министр Анатолий] Сердюков Васильевой? – продолжал допрос Обухов. Снова послышался кашель со стороны защитников.
– Лично на их встречах не присутствовал, видел их во время совещаний. Была нормальная рабочая обстановка, – ответил свидетель.
– А какие были отношения у Васильевой и Сердюкова? – прокурор добивался более конкретного ответа.
– У них были рабочие отношения, – повторил Дучков и пожал плечами. Адвокаты кашляли.
– Ваша честь, третий раз после моего вопроса раздается кряхтение. Прошу адвокатов не кряхтеть! – не выдержал прокурор.
– А я прошу господина Хализова (прокурор Юрий Хализов. – "Право.Ru") головой не кивать! – воскликнул адвокат Васильевой Дмитрий Харитонов. Его коллеги засмеялись, прокуроры тоже, но сдержанно.
– Отдохнули? Продолжаем работать. Кряхтеть я запретить не могу, – отозвалась Васюченко.
Подписи Дучкова стоят на решениях от декабря 2011 года по продаже административного здания и земли на Большой Серпуховской улице в Москве компании "ВитаПроджект", которая, как считают прокуроры, принадлежала Васильевой. Недвижимость была оценена в 75 млн руб., что на 7,2 млн руб. ниже рыночной стоимости, говорится в обвинительном заключении, но сделка не состоялась, потому что недвижимость не была оформлена должным образом. Однако, по информации следователей, и за нее получил свои 375 000 руб. фиктивный агент по продаже активов Минобороны – Центр правовой поддержки "Эксперт". Возглавляла эту организацию Екатерина Сметанова. Она признала свою вину в предъявленных ей эпизодах мошенничества в особо крупном размере и коммерческом подкупе (ч. 3 ст. 204 – до семи лет лишения свободы), ее поместили под госзащиту якобы из-за давлении со стороны Васильевой, суда по ее делу еще не было. Однако, по версии прокуроров, роль Сметановой была формальной, а фактически "Экспертом" управляла Васильева.
– Почему вы не вдавались в подробности об оценке, о необходимости продажи? – интересовался прокурор.
– Необходимость была очевидна, один за другим банкротились [госструктуры]. А оценивать… Как я мог, я не оценщик. Если бы знал – сам бы назвал цену, – говорил свидетель. По его словам, об одобрении сделки была директива министра обороны – ее Дучкову продемонстрировали, да и вообще он не помнил случаев, когда обходились без них, а об агентах и приобретателях ему никаких подробностей известно не было. Однако он вспомнил эпизод, связанный с Динарой Биляловой, которая стала руководить "Экспертом" после Сметановой. Билялова уже осуждена по делу "Оборонсервиса" по ч. 4 ст. 159 УК на три года колонии общего режима, признав вину и дав показания на Васильеву.
Билялова, по словам Дучкова, договор по зданию на Большой Серпуховской дала ему подписать задним числом. Прокурора Веру Пашковскую это удивило:
– Как так можно было? Были какие-то личные с Биляловой отношения?
Дучков отрицал – лишь рабочие.
Судью Васюченко, как и во время прошлого заседания (подробнее>>), особо интересовал эпизод, связанный с продажей недвижимости пансионата "Эллада", в том числе участка земли площадью 3,12 га, компании "СитиИнжениринг", которая, по версии обвинения, также контролировалась Васильевой. Эта сделка в августе 2011 года прошла по цене 77,1 млн руб., заниженной, как считают прокуроры, почти на 7 млн руб. Васюченко недоумевала, каким образом государственная земля, сданная в аренду на 49 лет Федеральной налоговой службе, вдруг перешла к Минобороны и имело ли право министерство так распоряжаться недвижимостью, что она ушла в частные руки. Дучков сказал, что нарушений не было, но затем добавил, пожав плечами:
– Но надо альтернативный орган запросить, чтобы дали правовое заключение.
– Юрэкспертизу мы сами будем делать. Прокуроры – в своей стадии, адвокаты – в своей, – отрезала судья.
Прокурор Хализов стал выяснять подробности по этому эпизоду. Он спрашивал, вызывала ли свидетеля в мае-июне 2010 года Васильева, передавала ли приказ Сердюкова, касающийся "Эллады", говорила ли, что срочно надо решить и подписать.
– Васильева меня вызывала все время по разным делам. Конкретно приказами такого рода занималось другое подразделение… – начал отвечать свидетель. А прокурор стал настаивать на подробностях: зачем вызывала Васильева, о чем шла речь.
– До сегодняшнего дня мои допросы продолжаются. У меня физически все запомнить не получается. Работа была намного шире и объемнее, чем только приказы, – объяснял Дучков.
Тогда прокурор Пашковская заявила ходатайство об оглашении его показаний следователям. Из них следовало, что Васильева вопрос по земле "Эллады" держала на контроле. Также следователю Дучков говорил, что Минобороны не имело права так распоряжаться этим участком.
Адвокат Харитонов заметил, что это лишь личная оценка, которую Дучков озвучил по просьбе следователя.
– Почему вы изменили показания? – спросила судья.
– Я не меняю показаний, – ответил Дучков. – Но на тот момент было тяжело, допросы были не по одному часу, с девяти до шести. Моральная атмосфера была очень тяжелой.
– У нас тут лучше? Мы вас тоже уже четвертый час опрашиваем, – улыбнулась судья.
– У вас полегче, – заметил свидетель. А из зала раздалось: "И с кондиционером!"
– И тогда, и сейчас вы давали свою оценку. Тогда было тяжело, а сейчас полегче, так? – уточнила Васюченко.
– Ну не полегче, просто все как-то улеглось, стало понятнее, – сказал свидетель.
– Почему было важно продавать имущество "Оборонсервиса"? – стала спрашивать Дучкова Васильева. Прокуроры поправили: надо спрашивать "было ли важно?"
– Да, там имущество было ненужным. В частности, было много военных городков, надо было ими распоряжаться. Иначе деньги тратились на их содержание, а это непрофильные траты. Были необходимы выплаты, в том числе зарплат, а денег не было, – ответил Дучков.
– Насколько сложно было продавать по тем ценам, которые установлены? – продолжала Васильева.
– Насколько я знаю, народ не желал приобретать, – сказал свидетель. Также он заметил, что ДИО создал отдел реестров и впервые занялся инвентаризацией имущества Минобороны – раньше такого не было, а это было необходимо.
Затем Васильева вывалила на Дучкова, как и на всех свидетелей, которые с ней работали, вопросы, вызванные негативными показаниями и другой информацией, характеризующей ее личность. "Я могла украсть картины из Министерства обороны? Ругалась ли я матом? Высказывалась ли пренебрежительно в отношении военнослужащих? Они были у меня в подчинении? Проводила я с ними совещания? Складывалось ли ощущение, что я обманывала министра обороны?" – спрашивала она. Дучков все отрицал.
Тут прокурор Пашковская поинтересовалась, изменились ли условия работы в ДИО с момента прихода Васильевой – стало ли, например, работы больше. Дучков сказал, что нет. Тогда Пашковская огласила табель по зарплате свидетеля – до мая 2010 года он получал в месяц около 60 000 руб., в мае уже в десять раз больше, несколько последующих зарплат были более миллиона рублей.
– Нормальные такие зарплаты госслужащих, – сказал кто-то со стороны представителей потерпевших с одобрением. А Пашковская попросила прокомментировать такие изменения.
– Это вопрос к министру обороны и руководителю департамента, – ответил Дучков и его отпустили. Сегодня процесс продолжается.
