Тверской районный суд отклонил иск о защите чести, достоинства и деловой репутации, с которым к газете "Коммерсантъ" обратилась сотрудница Департамента имущественных отношений Минобороны времен Анатолия Сердюкова. Ее фамилия прозвучала в неоднозначном контексте в одной из статей о деле "Оборонсервиса" вместе с именами тех, кто оказался на скамье подсудимых по обвинению в махинациях с активами Минобороны. Моральный вред она оценивала в 5 млн руб.
28 августа 2013 года в газете "Коммерсантъ" вышла статья "Анатолия Сердюкова заменили женщинами" Юрия Сенаторова, связанная с делом "Оборонсервиса" – серии расследований, предметом которых были подозрительные операции с имуществом Минобороны. В материале говорилось о том, что Главная военная прокуратура возбудила дело о незаконной продаже 144 га земли неподалеку от поселка Нахабино Красногорского района Московской области. Три участка земли, несмотря на то что ни они, ни расположенный на них лес продаже не подлежали, были высвобождены в 2011–2012 годах на основании документов, подготовленных в Департаменте имущественных отношений Минобороны, который возглавляла Евгения Васильева. Сейчас она находится на скамье подсудимых. Ей инкриминируется 12 эпизодов преступной деятельности по ст. 159, 174.1, 285 и 286 УК РФ (мошенничество, легализация денежных средств, злоупотребление должностными полномочиями – до 10 лет лишения свободы). По версии следствия, из-за действий Васильевой в рамках этих эпизодов военному ведомству был нанесен ущерб примерно в 3 млрд руб. А в статье Сенаторова говорилось, что потери государства из-за отчуждения земель Минобороны превысили 5,8 млрд руб.
Земельные участки у Нахабино были проданы на аукционах ООО "Промресурс" и ООО "Партнер-Капитал", лес был частично вырублен, началось коттеджное строительство. А соучастницей "сомнительных сделок", как писал "Коммерсантъ", оказалась замначальника лесного отдела ДИО Анна Дука. "Неоднократно опрошенные прокурорами, они подтвердили, что действовали по указанию госпожи Васильевой, которая и вела переговоры с предпринимателями о продаже нахабинских лесов", – говорится в материале Сенаторова. Эти фразы и привели Дуку в Тверской районный суд. Она подала иск, в котором потребовала признать эти сведения порочащими ее честь, достоинство и деловую репутацию, удалить статью с сайта издания, опубликовать приложенное к иску опровержение и возместить моральный ущерб в размере 5 млн руб.
По словам Дуки, она не имеет никакого отношения к реализации указанных земельных участков. Работы по их высвобождению были организованы на основании приказов министра обороны РФ, что установлено в рамках ряда арбитражных дел (дела А41-50146/2013, А41-61707/2013 и А40-119953/2013). В их судебных актах указано, что проекты приказов министра, а также все документы к сделке были подготовлены в отделе по реализации недвижимого имущества ДИО, а не в отделе лесного хозяйства, где работала Дука. Она указывала, что отдельных поручений об участии в подготовке тех самых приказов Сердюкова не было, не визировала чиновница и никаких бумаг, связанных с продажей земли в Нахабино.
Истица признает, что ГВП интересовалась ее участием в этой истории. Когда в 2012 году прокуратура затребовала объяснения по поводу сомнительных сделок, от лица отдела лесного хозяйства давала их именно Дука, но опрашивалась она не "неоднократно", как говорится в публикации, а всего один раз. И, по ее словам, во время опроса никаких ссылок на то, что получала распоряжения от Васильевой, она не давала.
– Статья содержит резкие суждения о моей причастности к продаже земли, – говорила вчера в суде Дука. – Не имея на то никаких оснований, автор говорит о моем участии в преступлениях, нанесших Российской Федерации ущерб почти в 6 млрд руб. В глазах читателей "Коммерсанта", а также других СМИ, перепечатавших данную статью, я становлюсь соучастницей по делу "Оборонсервиса". Она предположила, что информатор журналиста, готовившего материал, ввел его в заблуждение, поскольку с самого начала работы в ДИО Дука, по ее словам, была категорически против реализации земель Минобороны. "Поэтому считаю, что моя фамилия в материале указана ошибочно", – резюмировала Дука. По ее словам, отдел лесного хозяйства занимался охраной и воспроизводством лесов на землях Минобороны.
– Но если вы занимались охраной лесов на этих участках, то почему на момент заключения договора они массово вырубались под коттеджное строительство? – спросил Сенаторов.
Дука поинтересовалась, какое отношение этот вопрос имеет к предмету иска, а журналист уточнил, что самое прямое, ведь тогда понятны будут полномочия отдела лесного хозяйства и его руководителей. "А вы разве при подготовке материала с положением об отделе не знакомились? – удивленно подняла брови истица и без паузы задала вопрос оппоненту: – Скажите лучше, почему на мое письмо в декабре с просьбой убрать статью я из редакции не получила никакого ответа?"
– Подождите, – остановил ее судья Алексей Стеклиев, – пусть Юрий Николаевич уточнит, что он у вас спросить хотел.
– Почему, когда был заявлен аукцион, ваш отдел не занимался вопросом вырубки лесов на участках? – повторил Сенаторов свой вопрос.
– На тот момент я работала советником отдела, и у меня были руководители, которые должны были за это отвечать, – раздраженно пояснила истица. А затем повторила, что к рассматриваемому делу эта информация никакого отношения не имеет.
Представитель же "Коммерсанта" считал, что в статье нет ни одного повода для судебного разбирательства. "Мы называем данные сделки сомнительными – они такие и есть. Говорим, что истец занимала пост заместителя начальника отдела лесного хозяйства, она и сама этого не отрицает. Как и того, что давала пояснения военной прокуратуре. Ни в каком соучастии в преступлениях мы ее не обвиняем и порочащих истца сведений не распространяем", – уточнил юрист. А Сенаторов добавил, что тоже не видит в своей публикации никаких порочащих Дуку сведений. По его словам, речь в статье шла о том, что всю вину Сердюкова пытаются свалить на женщин – его подчиненных, которые как раз таки ни в чем не виноваты.
– Это ваше личное мнение? – поинтересовался Стеклиев.
– Да, такова моя позиция в статье, – подтвердил Сенаторов.
– Вот вы говорите, что меня эта информация никак не порочит, а я после выхода статьи пришла в отдел кадров, и мне эту газету практически швырнули в лицо со словами "смотри, какими ты делами занимаешься, и об этом говорит "Коммерсантъ"", – горько заметила Дука, а потом спросила Сенаторова: – Почему вы решили, что виноват отдел лесного хозяйства, и решили упомянуть именно мою фамилию?
– Потому что у нас были сведения, что вас опрашивали в ГВП, – отозвался журналист.
– А какие-то сведения об этом вы непосредственно в прокуратуре запрашивали? – истица начала бомбардировать Сенаторова вопросами. – Интересовались, в каком статусе были приглашенные лица? Спрашивали, о чем шел разговор? Официально можете подтвердить правдивость полученной информации?
Сенаторов несколько смутился и тихо сказал, что сведения получены из надежного источника, разглашать который он бы сейчас не хотел.
– То есть какой-то конкретики нет, – резюмировал судья, и автор статьи согласно кивнул. А Дука вернулась к вопросу о письме с предложением миром урегулировать конфликт, которое она направляла в редакцию еще в декабре 2013 года. "Ответа на него я так и не получила, в результате чего вынуждена была пойти в суд, – рассказала она. – У вас были какие-то уважительные причины не отвечать?"
У истца было уведомление о том, что письмо в газете получили, а вот представитель "Коммерсанта" и Сенаторов не смогли вспомнить, что они видели этот документ.
– А есть ли у вас на руках документы, подтверждающие, что я была соучастницей сомнительных сделок? – спросила истица.
– У нас что, так и написано – "соучастницей"? – не смог вспомнить автор статьи. В статье так и было написано, что Дука тут же и подтвердила. А Сенаторов сказал, что на руках документов нет, но фамилию истицы ему назвали в Главном военном следственном управлении СКР. "Мы при подготовке материалов часто берем устные комментарии, поскольку ответа на письменный запрос можно ждать несколько недель, а нам важна оперативность", – объяснил он.
"Хорошо, – продолжила Дука, – вот вы называете сделки сомнительными, а решения арбитражей по ним были приняты только в 2014 году, задолго после выхода статьи. Причем, одна из сделок была признана законной…" Тут истица, судя по всему, имела в виду дело А41-61707/2013, где Арбитражный суд Московской области и 10-й арбитражный апелляционный суд отклонили иск Московской городской военной прокуратуры к "Промресурсу" по поводу земельного участка площадью 48,42 га. Другой, площадью 51,89 га, оказавшийся у этой же компании, по решению 9-го арбитражного апелляционного суда (дело А40-119953/2013) должен вернуться государству. Аналогичный процесс против "Партнер-Капитала" (дело А41-50146/2013) в первой инстанции завершилось победой властей, а апелляция еще не высказалась.
– Сомнительными я эти сделки назвал лишь потому, что прокуратура проводила по ним проверки, – защищался Сенаторов. – К тому же вы сами знаете, что эти участки продавать нельзя было, они должны были вернуться в Рослесхоз после истечения срока пользования ими Минобороны. Это собственность государства. Вместо этого господин бывший министр вместе с ДИО решили их продать, причем не как лес, а как обычные земельные участки. Да, эти сделки вызывали сомнения, поэтому назвать их иначе, как сомнительными, я не мог.
После этого журналист попытался рассказать собравшимся, в чем именно, по его мнению, состояла афера с продажей участков леса рядом с Нахабино, но судья решительно пресек эти попытки, объявив, что эти сведения уж точно не относятся к рассматриваемому вопросу. А в итоге требования Дуки были отклонены. "Очень жаль, – прокомментировала она, – моя фамилия прогремела на всю страну в уважаемом издании, и совершенно незаслуженно".
