1 марта в Москве прошел круглый стол "Защита прав адвокатов от произвола судей", где представители адвокатского сообщества поговорили о судейском произволе и других проблемах, с которыми сталкиваются они и их коллеги. "Карманные" адвокаты, двойные стандарты в действиях следствия, различные фальсификации и упомянули ряд конкретных судов.
На основании данных комиссии адвокатской палаты города Москвы по защите профессиональных и социальных прав адвокатов за 2014 год, случаи нарушения прав представителей адвокатского корпуса зафиксированы в 44 субъектах РФ. Лидерами по этому показателю являются: Московская область, Волгоградская и Свердловская, город Москва – на четвертом месте. По статистике чаще всего нарушаются не социальные права адвоката, а именно профессиональные, когда ему мешают защищать его клиента. Самым распространенным нарушением является незаконный допрос (или его попытка) адвоката в качестве свидетеля с целью вывести защитника из процесса по уголовному делу.
Именно эти проблемы 1 марта в агентстве ИТАР-ТАСС на круглом столе под рабочим названием "Защита прав адвокатов от произвола судей" обсудили представители адвокатского сообщества: Роберт Зиновьев, председатель комиссии Адвокатской палаты города Москвы по защите профессиональных и социальных прав адвокатов, Борис Кожемякин, заместитель председателя комиссии Адвокатской палаты города Москвы по защите профессиональных и социальных прав адвокатов, а также Вадим Клювгант и Анатолий Бурмистров, члены совета Адвокатской палаты Москвы.
Зиновьев: "Суды деградируют"
Во вступительном слове Роберт Зиновьев взял резкую ноту: он кратко рассказал о работе комиссии по защите прав адвокатов, а потом перешел к критике судебной власти. По его мнению, уровень ее в России снижается: с момента основания комиссии адвокатом Генри Резником в 2008 году число нарушений на стадии правосудия не уменьшилось. "Наши суды деградируют профессионально, они разучились проводить состязательный процесс и заниматься исследованием доказательств", заявил Зиновьев и привел статистику судебного департамента ВС, согласно которой около 70 процентов дел в уголовном процессе проходят по упрощенной процедуре. "Судьи мне признавались, что в Мосгорсуде каждый оправдательный приговор признается как брак в работе суда", – отметил адвокат. – "Даже в сталинские времена оправдательных приговоров по уголовным делам было больше".
Досталось от Зиновьева и правоохранителям, которые, по его мнению, "привыкли работать с "карманными" адвокатами, а появление жесткого, бескомпромиссного и юридически грамотного адвоката их возмущает".
Кожемякин: "Владимир Владимирович Путин, наверное, читает наши дела"
В свою очередь Борис Кожемякин привел примеры из конкретных дел, где можно увидеть проявление нарушений прав профессиональных судебных защитников. Одним из ярчайших примеров, по его словам, является дело адвоката Антона Матюшенко. "Крепкий парень – адвокат – приезжает на обыск в фирму к своему доверителю. В какой-то момент он замечает, что следователи начинают ломать дверь в другую компанию. Матюшенко начинает снимать их действия на камеру мобильного телефона. Полиция предложила ему прекратить съемку, он отказался, ссылаясь на свои права, тогда оперативники его подняли, заломили руки за спину и ударили об стену. На 21 листе мы тогда получили отказ в возбуждении уголовного дела на тех сотрудников правоохранительных органов, одна из формулировок была примерно следующая: "Повреждения на теле Матюшенко вызваны воздействием нательного креста".
В том деле меня возмутил колоссально низкий уровень оперативных работников: применяя физическую силу к адвокату и удаляя видео с его телефона, они не учли, что в этом офисе работают стационарные видеокамеры. Мосгорсуд тогда проявил себя блестяще, признав незаконными постановления об отказе в возбуждении уголовного дела (см. "Насилие над адвокатом как дисциплинарное нарушение").
Но говорил Кожемякин не только про дело Матюшенко, подчеркивая, что проблемы есть с негативным отношением к адвокатам со стороны правоохранительных органов: "Адвоката вызывают на допрос как свидетеля со словами: "Это по вашим законам мы вас не можем вызвать, а у нас есть свой УПК". Любой следователь может сказать: "Этот человек для меня не предприниматель, а участник организованного преступного сообщества".
Кожемякин назвал три черты идеального правосудия – "классное следствие, блестящая защита и независимый суд": "Если все вышеперечисленные черты будут присутствовать, то тогда общество может спать спокойно, а любая критика не будет страшна ни адвокату, ни судье, ни следователю. Даже Владимир Владимирович Путин недавно выступил с замечательными тезисами о защите прав предпринимателей, такое ощущение, что он читает наши дела".
Бурмистров: "Наша обязанность в силу закона – защищать людей"
Бурмистров большую часть своей речи посвятил истории о том, как лично столкнулся с нарушением своих прав: "Сейчас я защищаю экс-руководителя бывшего уже ведомства – Росграницы Дмитрия Безделова и лично столкнулся с грубым нарушением своих прав. Меня обманным способом вызвали на допрос в качестве свидетеля якобы по другому разбирательству. На месте же мне предложили дать показания по поводу моей жалобы по делу Безделова. После моего отказа следователь следственного департамента сфальсифицировал протокол допроса, чтобы отвести меня от дела. Я дошел с жалобой до Мосгорсуда, но судебный орган признал, что следователь вправе допрашивать адвоката. Следователи идентифицируют нас с нашими доверителями".
В результате по делу Безделова Бурмистрову удалось добиться переквалификации обвинения и назначения служебной проверки в правоохранительных органах: "Такое отношение ко мне, как шутят коллеги, можно сравнить с награждением звездой героя", резюмировал он.
Клювгант: "Во все времена в любой стране и для любой власти адвокаты были злом"
Клювгант отметил важность заявленной темы не только для адвокатов, но и всего общества: "У нас сегодня разговор не про адвокатуру, а про каждого из нас и любого прохожего на улице. Адвокатура – институт гражданского общества, чуть ли не единственный реально существующий в нашей стране и являющийся законным оппонентом власти. Не будет адвокатуры – не будет защиты у людей. Во все времена в любой стране и для любой власти адвокаты были злом. Менялась только степень терпимости к адвокатскому сообществу".
Далее Клювгант упомянул, что в процессе почти не стало состязательности: "Состязательность – это не когда тебя выслушивают или сделают вид, а когда каждое слово защитника сеет сомнение в позиции обвинения. Каждое слово анализируется судом. А наши суды любят делать прекрасные формулировки: "Довод защиты сам по себе не свидетельствует о…", "Довод защиты сам по себе не опровергает виновности…". И привел пример проекта Постановления ВС "О практике применения судами законодательства, обеспечивающего право на защиту в уголовном производстве": "Там были страшные вещи: подразумевалось, что суды не должны оставлять без внимания "недобросовестное осуществление обвиняемым и его защитником их правомочий в уголовном судопроизводстве (злоупотребление правом)"
"Даже журналисты защищены лучше адвокатов"
В конце мероприятия экспертам круглого стола задала вопрос присутствующая в зале коллега – адвокат из Краснодара Валентина Дублина:
Иногда мне кажется, что мы работаем статистами, проходим одну инстанцию за другой, а результата нет. Какие конкретные действия предпринять, чтобы адвокат не был статистом?
Клювгант ответил, что важно самому не считать себя статистом и продолжать бороться: "Болезнь нужно точно диагностировать, прежде чем лечить. Проблема должна звучать, быть на повестке, а мы не должны опускать руки".
Зиновьев посетовал, что даже журналисты по закону защищены лучше адвокатов: "У нас в законодательстве нет нормы, предусматривающей наказание за противодействие осуществлению деятельности адвоката. В Госдуме сейчас находится законопроект об обеспечения права адвоката на сбор сведений, необходимых для оказания квалифицированной юридической помощи (прим. ред. – внесен на рассмотрение в Госдуму 18 февраля 2016 года), регламентирующий подачу адвокатского запроса и предусматривающий штрафы за отказ от ответа на него. Но у этой инициативы немало противников".
А Кожемякин дал напутственный совет, исходя из своего опыта: "Мы ведь оказываем людям не только сухую юридическую помощь, а по уголовным делам еще и моральную поддержку, человеческую. У меня было дело: обвиняемый – отец четверых детей с хорошим образованием, великолепными успехами по работе и блестящей репутацией – оказался в тюрьме, хотя был невиновен. В какой-то момент ему предложили согласиться взять на себя вину за хищение 17 миллионов руб. Он с этим вопросом и пришел ко мне. Я ему сказал, что он на всю жизнь поставит на себя ярлык мошенника, если согласится с таким развитием событий. Он подумал и решил бороться. Кажется, что сплошная безысходность, а потом появляется лучик света. Таким человеком оказалась судья районного суда – она его оправдала. Апелляция 1 апреля 2011 года признала приговор обоснованным. Это ведь счастье. С такими решениями можно жить годы. Если есть хотя бы один освобожденный за всю нашу жизнь, значит, мы ее уже не зря прожили, значит, мы – не статисты".
На прощание Вадим Клювгант предположил, что адвокатам не без помощи журналистов удастся привлечь внимание всего общества к существующим проблемам, чтобы добиться принятия в том числе и законодательных мер по их решению: "Сегодня первый день весны – время надежд, а надежда, как известно, умирает последней".
Эксперты: нарушают ли судьи их права в профессиональной деятельности
"Право.ru" опросило других представителей адвокатского сообщества – не только по уголовным делам, как судьи нарушают их права в профессиональной деятельности и нарушают ли.
Антон Соничев, адвокат компании "Деловой фарватер", привел два момента произвола, с которыми сталикваются адвокаты: "Адвокатов стремятся всеми силами не пускать в процесс с самого начала, когда производятся первоначальные следственные действия с фигурантами дела, так как это самая уязвимая с точки зрения закрепления доказательств ситуация. Не дают переговорить с клиентом перед совершением процессуальных действий, то есть перед обыском или опросом требуют ордер, подтверждающий полномочия в ситуациях, когда оформить документы невозможно – например, ночью или на выходных. Кроме того, адвокатские запросы по расследованию дел часто игнорируются ведомствами, в которые они направлены, а порой остаются и совсем без ответа. Запросы адвоката не имеют той степени информативности и юридической силы по сравнению с запросами следственных органов. Нет ответственности за их игнорирование, в то же время игнорирование запросов органов может стать основанием для административной и уголовной ответственности".
Павел Хлюстов, адвокат и партнер коллегии адвокатов г. Москвы "Барщевский и Партнеры", соглашается с коллегой: "Произвол судей – явление многообразное и, к сожалению, встречающееся в реальной жизни. К счастью, случаев откровенного, незамаскированного произвола достаточно мало. Однако не редки случаи латентного произвола, когда судья формально соблюдает нормы законодательства, но фактически грубо их игнорирует. Например, такая ситуация происходит, когда суд не исследует должным образом доводы и доказательства, представленные адвокатом, или необоснованно отказывает в удовлетворении ходатайств. Особую актуальность латентный произвол судьи проявляет себя в уголовном процессе, когда судья фактически становится вторым прокурором, а не бесстрастным отправителем правосудия. В связи с этим борьба со случаями латентного произвола является одной из важнейших задач на пути формирования современной судебной системы".
Александр Орлов, советник Федеральной палаты адвокатов России, подводит своеобразный итог: "Необходимость защиты профессиональных и социальных прав не теряет своей актуальности, косвенным подтверждением чему является создание практически в каждой адвокатской палате комиссии по защите прав адвокатов".
В 2015 году Федеральная палата адвокатов подготовила и распространила большим тиражом "Памятку адвокату при проведении у него обыска, вызове его на допрос, проведении в отношении него оперативно-розыскных мероприятий"
Кроме того, по его словам, был принят долгожданный закон о сообщении в региональную палату сведений при задержании адвоката. Эта обязанность позволяет вовремя направить представителей палаты для оказания адвокату профессиональной помощи и поддержки.
Часто встречаются случаи нарушений профессиональных прав адвоката и в суде, когда он удаляется из зала судебного заседания. Другое нарушение, связанное с их профессиональной деятельностью, – незаконные обыски в адвокатских образованиях и дома у адвокатов, проведение в отношении адвокатов оперативно-розыскных мероприятий, возбуждение уголовных дел в отношении адвокатов. Практически каждый адвокат при этом заявляет, что дело в отношении него имеет заказной или сфабрикованный характер.
Разумеется, профессиональное сообщество обязано дать возможность ему обратиться в палату за поддержкой. На сегодняшний день не существует единой методологии работы комиссии по защите прав в отношении подобных нарушений. В этой связи проведение таких круглых столов предоставляет отличную возможность для обмена опытом и выработки единых подходов в адвокатском сообществе и реагированию на случаи нарушения профессиональных прав адвокатов.
