По 7 новых дел в день и чуть больше часа на полное рассмотрение каждого – такова была нагрузка на бывшего судью Арбитражного суда Москвы Виталия Зубарева, по словам его представителя. Зубарев, лишенный мантии за волокиту и прогулы, оспаривал решение Дисциплинарной коллегии в апелляции. На заседании его представитель ссылался не только на высокую нагрузку, но и на личную заинтересованность председателя АСГМ.
Судья Виталий Зубарев пришел работать в АСГМ почти одиннадцать лет назад, в июле 2005 года. А в октябре прошлого года председатель московского арбитража Сергей Чуча обратился в ККС Москвы с представлением, в котором он просил привлечь подчиненного к дисциплинарной ответственности за "нарушения арбитражно-процессуального законодательства, ненадлежащее исполнение своих профессиональных обязанностей, игнорирование прав и законных интересов участников процесса, сознательное пренебрежение интересами правосудия, подрыв доверия общества к судейской профессии и грубые, систематические нарушения трудовой дисциплины".
Поводом для обращения в квалифколлегию стали результаты служебных проверок, проведенных в августе и сентябре 2015 года. В них говорилось о том, что судья с нарушением сроков принял к производству 82 иска, в 59 случаях несвоевременно известив об этом стороны (по одному из дел просрочка составила 214 дней). Он с опозданием изготавливал итоговые акты (по 136 делам), отправлял их сторонам (по 114 делам), выдавал исполнительные листы (по 191 делу), направлял апелляционные (в 200 случаях) и кассационные (в 54 случаях) жалобы в суды вышестоящих инстанций. Кроме того, Зубарев не вовремя вносил в ПК "Судебное арбитражное делопроизводство" (САД) информацию о движении дел и прикреплял туда принятые судебные акты. В представлении говорилось и о том, что судья пытался скрыть нарушения, искажая качественные показатели работы. Например, в оперативной отчетности за 2-й квартал 2015 года говорилось, что с нарушениями сроков изготовлены решения по 34 делам, проверка же выявила, что их было 136.
Указывал председатель суда и на то, что 12 февраля и 26 марта прошлого года Зубарев не пришел на работу и пропустил 81 заседание. Причем определения об отложении разбирательств должен был подписать председатель судебного состава Андрей Гречишкин, но тот в своих объяснениях дважды указал, что не ставил свою подпись ни на одном из них. Часть определений подписал сам Зубарев, на остальных сымитирована подпись Гречишкина.
ККС Москвы посчитала все перечисленные нарушения подтвержденными и 19 ноября прошлого года оставила Зубарева без мантии. Он обжаловал это решение в Дисциплинарную коллегию ВС (дело № ДК15-85), но безрезультатно (см. "Судья-волокитчик из АСГМ не смог оправдать нарушения высокой нагрузкой"). Судьи ДК посчитали недоказанными прогулы, но "недоказанность фактов указанных нарушений не может служить основанием отмены решения квалификационной коллегии судей города Москвы о наложении на Зубарева дисциплинарного взыскания, поскольку установлены другие, изложенные выше нарушения, свидетельствующие о совершении им дисциплинарного проступка", отметила коллегия в своем решении. 15 июня жалобу экс-судьи рассмотрела уже апелляционная коллегия Верховного суда.
"Неконкретная" справка и "личная заинтересованность" председателя
Сам Зубарев на заседание прийти не смог по семейным обстоятельствам, а его представитель Кирилл Балакин просил перенести рассмотрение жалобы на месяц – он из-за своего отъезда не успел ознакомиться с 700 томами дел Зубарева, в которых по результатам служебной проверки были обнаружены нарушения. ККС передала эти материалы в ВС по просьбе судей Апелляционной коллегии. Зампред московской ККС, судья АСГМ Павел Марков возражал, считая, что процессуальный оппонент злоупотребляет своими правами. "Сейчас отложим, потом придет другой представитель, тоже начнет знакомиться с материалами, снова будем откладывать?" – спрашивал он. Коллегия под председательством Галины Манохиной решила слушание не откладывать.
Балакин говорил долго и обстоятельно. Начал он с того, что ККС приняла решение о прекращении полномочий на основании доказательств, подобранных "по минимуму и исключительно тенденциозно, что изначально исключало объективное и всестороннее рассмотрение представления [председателя АСГМ]". Всего материалы дела насчитывали 50 листов, 39 из них занимала справка с результатами служебных проверок. По мнению представителя, в ней по большей части содержатся абстрактные обвинения. Например, написано, что "по 65 делам определение о принятии иска вынесено с просрочкой от 1 до 5 дней", а номера конкретных дел не приведены. Кроме того, судья и его представитель нашли в справке немало фактических ошибок: указано, что Зубарев затянул с изготовлением решения по делу, которое оставлено без рассмотрения, говорится, что он не вовремя направил апелляционные и кассационные жалобы, хотя они вообще не подавались, и так далее.
И если ККС хватило 50 страниц доказательств, то на заседание ДК были представлены дополнительные материалы, характеризующие судью Зубарева, на 434 листах. "Это существенное различие в объеме представленных доказательств лучше всего свидетельствует, что 40-минутное разбирательство в квалифколлегии носило исключительно формальный характер, при полной солидарности судейской квоты ККС с председателем АСГМ", – говорил Балакин. Он неоднократно намекал на личную заинтересованность Чучи в исходе дела, говорил о том, что Анна Васильева, заместитель начальника организационно-аналитического и контрольного отдела аппарата суда, которая была одним из проверяющих и давала свидетельские показания на разбирательстве в ККС, находится в прямом должностном подчинении председателю АСГМ. Представитель даже предположил, что текст решения квалифколлегии "писали в АСГМ, а не в ККС", поскольку данные проверки, приведенные в нем и в справке, разнятся. Марков это отрицал, как и то, что мнение членов коллегии зависело от позиции председателя московского арбитража.
Виноват ли помощник?
Как и на заседании ДК, Балакин пытался оправдать волокиту высокой нагрузкой Зубарева. Суд первой инстанции пришел к выводу, что она примерно такая же, как и у остальных судей АСГМ. Однако с этим выводом податель апелляционной жалобы не согласился. Ежедневно к нему поступало 7 новых дел, тогда как в среднем по суду эта цифра составила 5,13 дела, подсчитали экс-судья и его представитель. Чтобы не допускать нарушения процессуальных сроков, они, вместе с помощником и секретарем, должны были полностью рассматривать, разрешать и завершать оформление одного дела в течение 1 часа 15 минут. По мнению Балакина, "неправильно ставить вопрос о виновности судьи и его аппарата в такой ситуации".
Тем более, что Зубареву приходилось работать с неполным штатом – без постоянного специалиста, обязанности которого поделили между собой помощник судьи и секретарь. Кроме того, помощник, ввиду загруженности судьи, изготавливал большинство определений, которые Зубарев подписывал, проверяя лишь выборочно. "Ему ничего не оставалось, кроме как доверять подчиненному, – оправдывал своего доверителя Балакин, – кроме того, стопроцентная проверка определений означала бы, что судья должен делать работу за помощника". Так, например, без проверки и по ошибке Зубарев подписал часть определений об отложении заседаний за предсостава Гречишкина. Отдельно Балакин отметил, что имитировать подпись Гречишкина Зубарев не пытался, и недопустимо обвинять его в фальсификации без проведения почерковедческой экспертизы.
Также, по словам представителя, ни ККС, ни ДК не приняли во внимание, что именно помощник, а не судья, согласно должностной инструкции, должен был вносить в ПК "САД" сведения о движении дел и прикреплять туда судебные акты. Составлением оперативной отчетности по карточкам дел также занимались сотрудники аппарата, а не сам Зубарев. Если какой-то информации не было в карточках, которые секретарь заполняла вручную, она могла не войти в отчет, объяснял Балакин. Так что намеренного искажения показателей работы судья не допускал.
"Даже если Зубарев и виноват, мера дисциплинарной ответственности выбрана несоразмерно", – убеждал судей Апелляционной коллегии Балакин. Марков в ответ заметил, что если бы на заседании ККС Зубарев признал нарушения и покаялся, его могли бы и не лишать полномочий, но тот все отрицал. "Это какая-то безнаказанность, безалаберность и полная бесконтрольность [сотрудников аппарата]", – говорил зампред ККС, настаивая на том, чтобы решение квалифколлегии оставили в силе. После приблизительно получасового совещания судьи ВС отказали в удовлетворении жалобы Зубарева.
