Незаконное сочувствие к "чернобыльцам" сначала дорого обошлось казне, потом самим ветеранам, а теперь и тем, кто устроил им многомиллионные компенсации. Представителя ликвидаторов Леру Алхасову заподозрили в мошенничестве. Теперь она под арестом, а судьи, поддавшиеся ее убеждениям, одна за другой теряют мантии в Дисциплинарном судебном присутствии. Уголовное преследование одной из них ККС уже разрешила.
В 2011 году в районные суды Кабардино-Балкарии поступила серия исков от ликвидаторов аварии на Чернобыльской АЭС и других радиационно-опасных объектах Советского союза и от участников ядерных испытаний. В самом факте ничего примечательного не было, но вот требование было новым – "чернобыльцы" просили взыскать компенсацию морального вреда. Судьи Нальчикского городского (Фатима Нахушева, Елизавета Бечелова) и Терского районого суда (Рита Балкарова) вместе с апреля 2011 года по июль 2012 года присудили каждому ветерану 1,2-1,5 млн руб., а в общей сложности около 700 млн руб.
История закончилась для истцов трагедией. Деньги, которые они получили из казначейства, обернулись тем самым бесплатным сыром, который бывает только в мышеловке. От "приманки" им доставалась только половина — вторую они отдавали надоумившей их судиться Лере Алхасовой. Но вернуть компенсации они должны целиком — почти все судебные решения в их пользу отменены и теперь у ликвидаторов арестовывают счета, в том числе пенсионные, и имущество.
Ситуацией с массовыми выплатами занялась и квалифколлегия КБР, правда, с подачи Верховного суда РФ. Тот, получив статистику по делам чернобыльцев, направил главе ВС КБР Юрию Маирову письмо с рассказом о постановлении Пленума ВС (от 14 февраля 2000 года), запрещающем применять по делам о компенсациях чернобыльцев нормы ГК о "возмещении морального вреда". Они не имеют обратной силы, а приняты были гораздо позже ликвидации аварии, которая случилась в 1986 году, не говоря уже об аварии на комбинате "Маяк" в 1957 г. "Решения судов КБР <…> не могут оцениваться иначе как заведомо неправосудные", — говорится в письме от 29 июня 2012 г. за подписью председателя состава по трудовым и социальным делам ВС РФ Бориса Горохова. "Для устранения негативных последствий" он попросил назначить служебную проверку, выяснить, почему дела рассматривались с нарушением закона, и выявить "лиц, причастных к вынесению заведомо незаконных решений".
Проверки закончились обращением Маирова в ККС. В августе 2012 года коллегия вынесла предупреждение Балкаровой (рассмотрела заявления двух чернобыльцев), а затем приняла ее отставку. 6 ноября 2012 года ККС прекратила полномочия Нахушевой (рассмотрела два дела, по каждому проходили 13 истцов, общая сумма чуть более 30 млн руб.), тогда же был лишен должности, но оставлен судьей зампред горсуда Мухамед Ольмезов, дела не рассматривавший, но по должности курировавший их. 7 декабря 2012 года ККС добралась до Бечеловой (47 дел, 456 истцов, удовлетворены иски на сумму на 642,7 млн руб.) и лишила ее мантии.
Кроме того, в конце февраля этого года ККС по представлению главы Следственного комитета Александра Бастрыкина разрешила уголовное преследование Бечеловой, а в начале апреля ВС КБР оставил это решение в силе. Он же 4 апреля оставил под стражей Алхасову (арестована в конце марта), в отношении которой было возбуждено дело по обвинению в мошенничестве — суд решил, что, будучи на свободе, она может оказать давление на свидетелей.
Такая обстановка и то, что попытка Нахушевой оспорить свою отставку провалилась в ДСП в середине марта, не избавили Бечелову от намерения опротестовать решение ККС.
Представлявшая вчера заявительницу адвокат Бэла Даутокова начала издалека: "Хотела бы отступить немного от существа, хотя, может, это и есть существо, поскольку Бечелова обвиняется в умалении достоинства судебной власти…" Как она рассказала, "для адвокатов было счастьем, если дело попадало к Бечеловой", ведь это означало, что оно "будет рассмотрено в срок и в строгом соответствии с законом".
"Создалось впечатление, что проверяющие не старались соблюдать процедуру, видимо, попав под влияние количества дел или суммы", — сетовала она и, покончив с лирическим отступлением, перешла к конкретным обвинениям, которые ККС вменила судье:
- приняты исковые заявления, не соответствующие требованиям ст. 131, 132 ГПК (содержание иска, его форма и документы к нему),
- укрытие гражданских дел от своевременного учета и регистрации,
- не обеспечение лицам, участвующим в деле, возможности участия в судебном разбирательстве,
- рассмотрение дела с участием представителей сторон, обеспеченных ненадлежаще оформленными полномочиями.
Первый пункт Даутокова предложила вообще не записывать на счет Бечеловой – по действовавшей на тот момент в суде процедуре исковые заявления принимал сотрудник, который и должен был проверять подписи истцов и их сличение с оригиналами (впоследствии часть "чернобыльцев" заявили, что вообще не обращались за компенсациями).
Что касается дел, то они "были приняты и переданы секретарю, она должна была их зарегистрировать. Действительно по части дел не было регистрации. Работник – уволена из суда по недоверию. Ее ККС не допросила, не проверила. Может, у нее вообще злой умысел был", — предположила адвокат.
Третье обвинение заявительница признала как проступок, сообщила Даутокова: "ГПК предусматривает извещение лиц – это закон. И этот пункт [обвинения] Бечелова признает". А на отсутствующие в ряде дел доверенности представитель заметила, что по некоторым они нашлись.
Завершая выступление, адвокат указала на нарушения процедуры, которые по ее мнению, совершила квалифколлегия: "На момент обращения председателя ВС КБР 2 августа 2012 года еще ни одно решение Бечеловой не было отменено. Он сам дал оценку и коллегия приняла такое заявление". Также Бечелову выгнали перед заключительным словом Маирова: "Что он там говорил, неизвестно". И наконец, в решении не были учтены биографии и репутация: "Считаю, что можно было ограничиться менее значительным наказанием", — заключила Даутокова.
Сама Бечелова была кратка: "Я все время думаю над этими решениями и задаю себе вопрос, как я могла так заблуждаться. Я отправила жалобу, но перед этим долго думала, подавать ее или нет, но все же решилась".
- Судя по выступлениям, вы считаете, что проступок выразился в том, что не отправлялись извещения о заседании сторонам, так? – поинтересовался судья присутствия.
- Да. Но у них был представитель и они обычно не приходили. Я была убеждена, что они были извещены [через него].
- А почему вы вышли из зала во время заседания ККС?
- Мне сказали: "Бечелова выйдите". Я и вышла.
Прояснить ситуацию "с выходом" не смогла и выступавшая от квалифколлегии судья Майского районного суда Марина Кулеш – ее при этом не было. Однако в остальном ее позиция была довольно жесткой: "В части того, что судья ссылается, что было столько доверенностей, а столько не было… По мнению ККС, отсутствие даже одной — серьезное нарушение. Законодатель записал нормы, можно так образно сказать, чтобы соблюдались правила игры. И если они соблюдаются, то никто не может усомниться в принятом решении".
Некоторые дела, по ее словам и материалам проверки, рассматривались без уведомления истца и ответчика, часть дел не регистрировалась, но решения по ним выносились: "Мы обнаружили, что дела были зарегистрированы, уже когда надо было выдавать исполнительные листы".
Выслушав Кулеш, судьи присутствия решили вернуться к заявительнице.
- Я хочу понять это для себя. Вот есть Пленум о том, что возмещение морального вреда для этой категории лиц не предусмотрено. Мы же с вами юристы, а потом судьи. Так вот сформулируйте правовую позицию, а мы постараемся понять, — попросил один из них.
- Сама формулировка о том, что не предусматривается компенсация, не говорит о том, что ее нельзя выдать. Я считала, что даже если закон изначально не предусматривал, то они же продолжают нести нравственные страдания…
- Хорошая позиция, это очень человечная позиция, но сошлитесь на закон.
Бечелова ответить не смогла, и судьи перешли к исследованию материалов. И снова к ней возникли вопросы.
- Вот к иску приложены: копия паспорта, копия справки о инвалидности, копия удостоверения. Что подтверждают эти документы, почему вы взыскиваете, вот к примеру, 1,3 млн руб.?
- На основании справки, у него вторая группа бессрочно, — пояснила заявительница.
К прениям стороны приступили через пять часов после начала заседания, и они стали его самой непродолжительной частью. Бечелова напомнила присутствию о его важной роли и ответственности и попросила жалобу удовлетворить: "Я проработала 12 с половиной лет без единого нарекания, мера слишком жесткая". За это тут же зацепилась Кулеш: "Судья с таким стажем не должна была позволять себе таких нарушений". Она попросила оставить решение без изменений: "Нормы процессуального законодательства были нарушены. Действиями или бездействиями был нанесен ущерб судебной власти. Люди [ветераны, вынужденные возвращать деньги] ищут виноватых, и многие обвиняют именно суд".
Ожидать решения ДСП пришлось почти два часа, и для заявительницы оно оказалось неутешительным — в удовлетворении ее жалобы отказано.
