Несмотря на то что формально судья просил не говорить при заседателях о деталях расследования заказного убийства Анны Политковской, которое проводила редакция "Новой газеты", на деле получилось то, чего, по его собственному признанию, опасался адвокат одного из подсудимых Мурад Мусаев. Зам. главного редактора газеты Сергей Соколов, который расследованием и занимался, пересказал свои разговоры с неким Олегом Голубовичем, знакомым Дмитрия Павлюченкова. Именно после его показаний, раскрывающих схему преступления, Павлюченкова посадили, а затем и вычислили всех остальных. Сам Голубович скрывается за границей, опасаясь преследования со стороны фигурантов процесса. Напомнить перед присяжными защитникам подсудимых, что за информацию об убийстве журналистки редакция обещала 25 млн руб., судья не разрешил.
Самыми опасными среди сидящих в Мосгорсуде на скамье подсудимых, по мнению Голубовича, являются чеченский криминальный авторитет Лом-Али Гайтукаев и бывший сотрудник милиции Сергей Хаджикурбанов. Гайтукаева следствие считает "приемщиком" заказа на убийство журналистки, Хаджикурбанова – "координатором" преступления на последнем этапе. Двое братьев Махмудовых – Джабраил и Ибрагим, — как полагают следователи, выслеживали Политковскую перед убийством, а третий – Рустам – непосредственно стрелял в нее 7 октября 2006 года. Братья Махмудовы – племянники Лом-Али Гайтукаева. Гайтукаев и Махмудовы родом из села Ачхой-Мартан Чеченской Республики. Главой того же района был Шамиль Бураев, которого на прошлом заседании упоминал Дмитрий Муратов, и что не раз подчеркивали прокуроры. Следствие ранее подозревало Бураева в организации убийства, но в итоге его отпустили.
Перед тем как в зал впустили присяжных, чтобы при них допросить Сергея Соколова, было бурное обсуждение того, что можно спрашивать у свидетеля, а что нет. Судья Павел Мелехин попросил не упоминать расследование, которое проводит редакция "Новой газеты".
- Доказательства, собранные журналистами, не являются доказательствами по делу, вопросы должны относится именно к подсудимым, — заметил судья. Адвокат Джабраила Махмудова Мурад Мусаев чуть ли не впервые за процесс поддержал судью, на что прокурор Борис Локтионов заметил, что адвокаты боятся журналистского расследования.
- Я ничего не боюсь, только Бога! – парировал было с пафосом адвокат Мусаев. Позвали заседателей.
По просьбе Локтионова Соколов рассказал, что был знаком с Анной Политковской с 1999 года — тогда она пришла работать в "Новую газету".
- Основная тема публикаций Политковской – расследования преступлений, которые совершали как представители бандитского подполья, так и федералы на территории Северного Кавказа. Основная сфера деятельности – защита прав человека, проблемы Кавказа – Чечня, Ингушетия, Дагестан. Занималась вопросами похищений, пыток, убийств людей. Она писала и о других громких событиях, которые происходили в России – зачистке в Благовещенске, террористических актах в Москве, вела переговоры с захватчиками, пыталась людям помочь. Две трети ее публикаций – повод для недовольства огромного количества чиновников. Люди к ней обращались постоянно за помощью, — отметил свидетель, в общем повторяя слова главреда "Новой газеты" Дмитрия Муратова. По словам Соколова, Политковская говорила осенью 2006 года (незадолго до смерти — "Право.Ru") о том, что "ей не по себе — какие-то люди вокруг подъезда крутятся".
- У нас в газете, к сожалению, это не первая жертва, было убито уже шесть журналистов. И у редакции большой опыт сбора доказательств и помощи следствию. Я разговаривал с людьми, которые обладали какой-то информацией и доносил все до следственной группы [занимающейся расследованием убийства Политковской]. Я прекрасно понимаю, что журналистское расследование не является процессуальным моментом, но скажу самое главное. Весной 2010 года ко мне обратился наш внештатный автор нацбол Роман Попков, который сказал, когда он сидел в СИЗО, с ним вместе находился некто Олег Голубович. Голубович якобы хотел встретиться с газетой и рассказать все, что ему известно. Мы встретились с ним около метро "Выхино". Он сказал, что хорошо знает подполковника ГУВД Дмитрия Павлюченкова и знает ряд его подчиненных – Лебедева, Шошина, и что он осведомлен, что именно Павлюченков организовал наружное наблюдение за Политковской по просьбе Лом-Али Гайтукаева, — говорил Соколов.
Голубович, по словам свидетеля, опасался за свою жизнь, не доверял следователям, боялся ФСБ, но хотел дать показания. Он был на тот момент человеком "без определенных занятий", ранее — выполнял различные мелкие поручения Дмитрия Павлюченкова. За что Голубович сидел — Соколов не рассказал. Первая встреча с ним проходила без диктофона.
- Мы решили его опросить и вывезли его в итоге за пределы РФ. Опросили его с представителями потерпевших в Симферополе летом 2010 года под видеокамеру. Он дал развернутые показания, подписал их. Когда его безопасности ничего не угрожало, он согласился дать показания следствию – в Белоруссии. Господин Голубович подтвердил информацию, которой я обладал ранее. Помимо одного круга наблюдения — преступного, за Политковской осуществлялось профессиональное наблюдение – его и организовал Павлюченков. Эти показания мне подтвердил и один из сотрудников ОПУ, в котором работал Павлюченков. Самого Павлюченкова о слежке попросил Лом-Али Гайтукаев – он якобы в июне 2006 года передал Павлюченкову на это некую сумму денег. Павлюченков привлек подчиненных, и они стали следить за Политковской, но не нашли "объект"– она уезжала в командировку. Павлюченков не очень хотел участвовать в деле, и фактически заказал убийство Гайтукаева Голубовичу. Он отказался. Но [косвенно] принимал участие в деле Политковской. Вместе с товарищем по имени Червоня Оглы они ездили передавать оружие человеку по имени Наиль (у Рустама Махмудова был поддельный паспорт с именем Наиль — "Право.Ru"). Когда уезжали – Голубович спросил, кто такой Наиль, Павлюченков сказал — киллер. Павлюченков еще два раза встречался с Наилем. Спустя три-четыре дня после убийства, Оглы, Голоубович и Павлюченков вместе отдыхали, у Павлюченкова была большая сумма денег, которые он передал Червоня Оглы и сказал – "все нормально, Наиль отработал хорошо", — говорил Соколов.
- А что вам известно о причастности подсудимых к убийству Политковской? — продолжал допрос обвинитель.
- Со слов свидетеля Голубовича известно, что Гайтукаев просил установить слежку. А после 7 октября Голубович несколько раз передавал деньги Сергею Хаджикурбанову, он также говорил, что Хаджикурбанов все взял на себя после того, как Гайтукаев сел. Известно, что Рустам [Махмудов] – это Наиль. Голубович знал, что Джабраил и Ибрагим — племянники Гайтукаева, но ничего конкретного о них не говорил.
- Обсуждал ли с кем-либо Гайтукаев заказ на убийство? — спросил прокурор.
- У Гайтукаева была встреча с Шамилем Бураевым. Но о чем они говорили – неизвестно.
- Какие взаимоотношения были у Голубовича с Павлюченковым? – спросила представитель потерпевших адвокат Анна Ставицкая.
- У них был "совместный бизнес" — махинации с квартирами. Совместные криминальные дела, и Павлюченков обращался не раз за помощью к Голубовичу и оплачивал ему услуги. Жили в одном городе – Люберцы. Некоторое время Голубович даже подрабатывал водителем Павлюченкова, тот предлагал Олегу даже "последить [за Политковской]", но Голубович отказался. Сотрудники Павлюченкова Лебедев, Шошин и Червони Оглы – согласились, — говорил Соколов. Он рассказал также, что подполковник ФСБ Павел Рягузов (он был подсудимым по делу, но оправдан в предыдущем процессе по убийству в Московском окружном военном суде — "Право.Ru") плотно общался с Павлюченковым и этой "тесной группой"- они часто встречались вместе в ресторане рядом с Потаповским переулком (рядом с "Новой газетой" и одним из отделений ФСБ), на этих встречах появлялись и Бураев, и Гайтукаев.
- Рягузов был знаком с Гайтукаевым и с Наилем-Рустамом. Рягузов был тесно связан со всей этой компанией, — пояснил Соколов. Также он рассказал, что Шамаль Бураев — это бывший глава Ачхой-Мартановского района Чечни, знакомый Гайтукаева, баллотировался даже на пост президента республики. Потом Бураев переехал в Москву и занялся бизнесом. При этом неожиданно в 2006 году Бураев стал достаточно зажиточным человеком. Не знаю, знаком ли он с Джабраилом и Ибрагимом, но по словам Голубовича, с Рустамом он знаком. Хаджикурбанов же хорошо знаком с Гайтукаевым – он его задерживал.
- А понятно, после этого они стали дружить, — иронично заметила прокурор Мария Семененко.
- Я не баллотировался в президенты, не говорил Голубович? – съязвил Гайтукаев.
- Не допускаете ли вы, что весной 2010 года вам этого Голубовича могли "подсунуть" следователи? – спросил Мусаев. Судья хотел вопрос снять, но Ставицкая сказала, что это очень интересно, в итоге Соколов ответил.
- Я знаю, что он женился и появилась дочка – решил завязать с прошлым. А его показания во многом подтвердили мои догадки и то, что я знал из других источников. Если бы он рассказывал сказки и прибаутки, я не стал бы его слушать и привлекать уважаемое следствие, — сказал Соколов.
- Голубович рассказал о двух просьбах Павлюченкова – проследить за Политковской и заказать убийство Гайтукаева. Почему именно ему можно было заказать убийство? — намекал Мусаев на небезупречный род деятельности Голубовича.
- Он от этого отказался. И надо отметить, что только благодаря Голубовичу посадили Павлюченкова, — ответил Соколов.
В начале августа 2006 году Павлюченков предлагал Голубовичу убить Гайтукаева, пояснил Соколов по просьбе адвоката Ибрагима Махмудова Саидахмеда Арсамерзаева. Подробностей не было. Гайтукаев удивленно спрашивал — "За что?" Соколов, сославшись на Голубовича, пояснил, что Павлюченков хотел взять себе все деньги, а при этом не "работать".
- А меня не заказывал Павлюченков Голубовичу? – поинтересовался Рустам Махмудов. Голубович об этом не говорил. Мусаев продолжал выяснять, какое впечатление производил Голубович.
- Попрошу больше эту тему не развивать, — предупредил судья. Участники процесса все же не унимались, Мусаев спрашивал, похож ли был Голубович на честного человека или же на подосланного следователями для продвижения нужной им версии, так что пришлось выводить присяжных.
- Если вы меня не хотите слушать, я могу уйти, занимайтесь тут сами чем хотите. Присяжные должны оценивать доказательства, а не мнения. Если вопрос снят, то он снят, и прошу не предпринимать попыток его задавать. Еще раз предупреждаю о необходимости задавать вопросы только в рамках предъявленного обвинения, — сказал судья.
- Возражения на действия председательствующего. Случилось то, чего я опасался – мы услышали про журналистское расследование и кучу процессуальных моментов. Были доведены сведения, полученные от некого неограниченного круга лиц. Мне больше других интересно, что за Бураев и с чем его едят – но вы мне ведь не позволите развить эту тему, — заявил Мусаев. – Я пытаюсь понять, эта вся история — легенда Голубовича или соответствует действительности. Свое мнение я выражу в прениях, а сейчас лишь задаю вопросы.
- Я не буду с вами разговаривать. Вы продолжаете и продолжаете развивать тему и меня еще в чем-то обвиняете, — сказал судья.
- Я же не спросил при присяжных, является ли Голубович "подсадной уткой". Я просто спросил – не сложилось ли у него такое впечатление! – не сдавался Мусаев. Впрочем, Соколов пояснил конкретнее, что о Бураеве редакция узнала от ГРУ-шника Сулима Ямадаева (был убит 29 марта 2009 года. Один из обозревателей газеты Вячеслав Измайлов называл его одним из возможных заказчиков).
- Вы говорили, что показания Голубовича подтвердил один из сотрудников Павлюченкова, — обратился к свидетелю Мусаев.
- Да вроде бы Рысаков его фамилия. В 2012 году или конце 2011 я встречался с ним на Новослободской. Рысаков подтвердил, что Павлюченков не раз давал задания вне основной работы следить за кем-то за отдельную плату. Но была ли объектом слежки Политковская – он не мог сказать. О том, что следили за Политковской, сказал лишь Голубович, а он об этом догадался уже после того, как журналистку убили. В начале октября Павлюченков распечатывал у себя дома какие-то данные по слежке — по машине и адресам и увез их, — рассказал свидетель.
- Гайтукаев нанял Павлюченкова, чтобы следить за Политковской. И сам же сказал, что ее нет в стране. Вы можете пояснить? – говорил Мусаев. Но Соколов не смог ответить.
- Голубович с кем-либо советовался во время ваших бесед, звонил ли кому-нибудь? – спросил адвокат Гайтукаева Владимир Фурманов. Соколов отрицал.
- Безопасность Голубовичу могла обеспечить "Новая газета"? – спросил Арсамерзаев. Да, безопасность была обеспечена, подтвердил Соколов.
- А в какую сумму вам это обошлось? — спросил Арсамерзаев. Судья вопрос снял. Но Арсамерзаев продолжил про возможный гонорар Голубовичу. Пришлось удалять присяжных. Судья предупредил, что адвокат может быть также удален из зала за споры с судом.
- Я что здесь, как мальчик сижу?! Взять и снять вопрос! Объясните за что! – возмущался Арсамерзаев.
- Сошлитесь на норму закона, по которой вам позволено в таком тоне общаться с председательствующим! – возмутился в свою очередь судья.
- А вы сошлитесь на норму, по которой вы так к нам обращаетесь! Вы орете на нас!! – послышалось из "аквариума".
Мусаев прочел целую лекцию о том, как судья "угрожает, шантажирует и нарушает закон, не объяснив, почему снят вопрос".
- Вот вы действительно оказываете давление на защитников! К сожалению, мы не можем удалить председательствующего! — восклицал адвокат.
Судья молча выслушал и объявил замечание за давление на председательствующего. Мусаев заявил, что это незаконно и что председательствующий злоупотребляет правом делать замечание. И снова получил замечание. И снова заявил возражение.
- Я вам угрожаю? За что замечание? – продолжал Мусаев.
- Да. Вы мне угрожаете. Я не обязан перед вами отчитываться, — спокойно сказал судьи и попросил присяжных войти.
Арсамерзаев трижды на разные лады пробовал спросить, почему сведения, полученные от Голубовича, не оказались в следственных органах. Судья вопрос снял, и когда Арсамерзаев стал возражать, сказал, что адвокат оказывает давление и на председательствующего и на присяжных. Заседателей пустили обратно.
Соколов по просьбе защитника Хаджикурбанова Алексея Михальчика сказал, что Хаджикурбанов, по словам опять-таки Голубовича, "взял на себя руководство после того, как Гайтукаев оказался за решеткой".
- Говорил ли вам Голубович, почему была выбрана именно эта дата? – спросил Михальчик. В прессе после убийства появились предположения, что убийство критиковавшей власть журналистки связано с днем рождения Путина — этакий "подарок".
- Убийство могло произойти раньше, исходя их показаний Голубовича, наоборот, они все время говорили, что задерживаются из-за того, что Политковской не было в России, — развеял миф Соколов.
- Складывается ощущение, что Голубович этакий душеприказчик Павлюченкова. Откуда он знал такие подробности? — спросила Анна Ставицкая.
- Они же постоянно общались с этой компанией, вместе выпивали. Это были спонтанные разговоры, в подпитии. Сам Голубович потом говорил, что он сопоставил все действия, которые совершали и о которых рассказывали Павлюченков и его знакомые, и понял, что это было дело Политковской. Понял сразу после убийства и четыре года молчал, — говорил Соколов.
- Боялся, трус оказался! — воскликнул Гайтукаев. Допрос на этом был закончен.
