Является ли высказанное присяжным мнение о деле – не прессе — коллеге в стенах суда поводом для отвода заседателя? Судья Мосгорсуда Павел Мелехин решил, что, безусловно, и по рапорту пристава с отменным слухом вывел присяжного из коллегии, рассматривающей дело об убийстве обозревателя "Новой газеты" Анны Политковской. По словам адвоката Мурада Мусаева, присяжная отрицала то, что она говорила указанное в рапорте пристава "все равно всех посадят". Но судья поверил приставу.
Вчерашнее заседание началось с бурного обсуждения ходатайства адвоката Джабраила Махмудова (по версии следствия, он со своим братом Ибрагимом следил за журналисткой перед убийством) Мурада Мусаева. Защитник уже не в первый раз требовал выпустить из СИЗО своего доверителя по состоянию здоровья – простреленная в августе неизвестными злоумышленниками нога Джабраила остается недолеченной, подсудимый испытывает сильнейшие боли, которые мешают ему полноценно участвовать в заседании. Джабраил подтвердил, что у него от боли "пошатывается психика". И попросил отметить, что он сам пришел специально в суд на заседание 2 сентября, несмотря на то, что еще не поправился – чтобы не затягивать процесс. И в итоге именно на том заседании по ходатайству прокуроров судья изменил ему и Ибрагиму меру пресечения с подписки о невыезде на арест – за то, что братья покидали Москву и ездили на Кавказ.
- Милиционеры непонятные! Сделали провокацию и прострелили Джабраилу ногу! Пожалуйста, окажите медицинскую помощь моему младшему брату! Ему плохо! Я что должен сделать? Биться об стекло здесь? Если не будет судьей принято мер, то мы сюда больше не придем – будем вешаться, убиваться, вскрываться! – эмоционально поддержал ходатайство Рустам Махмудов (как считает следователь Петрос Гарибян, работающий с делом, Рустам и был киллером).
- Если Джабраил не может присутствовать на заседании, то надо в отношении него выделить отдельное уголовное дело, — заметил прокурор Борис Локтионов. Кстати, речь об этом уже шла – когда Джабраил только попал в больницу, обвинение ходатайствовало о выделении дела в отношении него.
- Процесс не пострадает от того, что Джабраил Махмудов будет находиться на свободе. Если его вина будет доказана, то он и так сядет. При этом состояние его здоровья действительно тяжелое. Потерпевшие не хотят, чтобы таким способом решался вопрос о виновности или невиновности этих людей. Содержать подобного больного в изоляторе нельзя. Прошу суд изменить меру пресечения Джабраилу Махмудову, — сказала представитель потерпевших адвокат Анна Ставицкая.
Судья, пробыв минут 20 в совещательной комнате, все же Джабраила не отпустил, но обязал своим постановлением руководство СИЗО предоставить необходимую медпомощь и врача.
- Вы провоцируете меня, чтобы я повесился тут? Что мне делать как старшему брату! — воскликнул Рустам.
- Не угрожайте мне! – отрезал Мелехин.
- Если я умру, прошу винить в моей смерти этого судью, этих прокуроров и Гарибяна! – продолжал ругаться Махмудов. Мусаев жестом приказал подсудимым молчать.
На свои места пустили присяжных заседателей. Судья подозвал к себе стороны и присяжного №12. Тихие переговоры у стола шли около 10 минут, после чего присяжные удалились. Оказалось, от одного из приставов поступил рапорт на присяжного. Автора рапорта Кристину Мальцеву опросили в качестве свидетеля.
– 12 сентября в Мосгорсуде, когда я провожала коллегию, присяжная номер один обратилась к присяжной под номером 12 со словами "что-то Сережа молчит". Та ей в ответ сказала: "Он все прекрасно понял, что ему кранты и все равно всех посадят". Это было сказано в присутствии других заседателей. Они удивились, но промолчали, — рассказала пристав.
- А кто сказал, что речь именно о Хаджикурбанове? – спросила представитель потерпевших Ставицкая.
- Потом прозвучало слово "Хаджик", — пояснила свидетель. Подсудимые рассмеялись. Но стали между собой обсуждать, что "Хаджиком" Хаджикурбанова называют только опера и вряд ли интеллигентного вида присяжная могла так говорить.
- На основании какой нормы закона вы провожаете присяжных? Кто вам позволил собирать сведения фактически о судьях, каковыми являются присяжные? – адвокат Мусаев углядел в удалении присяжного интриги обвинения.
- Закон 118 о безопасности присяжных почитайте, — на каждый вопрос женщина отвечала одинаково.
- Вас кто-нибудь просил слушать? – спросил судья. Пристав сказала, что нет.
И не каждый разговор, по ее словам, становится предметом рапорта. В данном заседании подобный рапорт был первым, пояснила свидетель. Подсудимые все громче и громче выражали свое возмущение. И потребовали удалить данного пристава из зала суда вообще – за введение суд в заблуждение.
- Не верю Мальцевой ни секунды, знаю ее как совершенно неадекватного человека. Прошу для проверки сведений истребовать с камер Мосгорсуда видеозаписи, на которых она провожает заседателей! – заявил ходатайство Мусаев. Прокурор Борис Локтионов выразил сомнение, что пристав может быть заинтересованным лицом, и попросил отстранить присяжную №12. Недовольный гул из "аквариума" уже мешал процессу совершенно.
- Я молоток скоро буду применять! – рассердился судья. И отклонил ходатайство Мусаева.
- Давайте за клевету возбудим дело, блин, в отношении этой дамы [пристава]! — заявил Хаджикурбанов.
- На каждый чих присяжных скоро такими темпами будут рапорты писать, мы против выведения заседателя! — заявил защитник Хаджикурбанова Алексей Михальчик.
Когда позвали присяжных, подсудимые захлопали – в поддержку. Судья сделал им замечание и объявил, что выводит из коллегии присяжного номер 12. На ее место был взят запасной. Хаджикурбанов стал кричать, чтобы его в таком случае тоже удалили и он больше не намерен участвовать в этом цирке. К нему присоединились братья Махмудовы. Джабраил, яростно хромая, перемещался из одного конца "аквариума" в другой. Мелехин попросил недовольство в суде выражать процессуальными способами и удалил Хаджикурбанова, правда, после перерыва вернул. Михальчик и Мусаев заявили возражения на действие председательствующего.
- У присяжного был разговор с другим. На каком основании его вывели? Непонятна избирательность. Необоснованно использовать рапорт пристава для удаления присяжного, — завил Михальчик.
А Мусаев сказал, что имело место оскорбление коллегии присяжных – их подслушивали, за ними следили и в итоге так просто исключили одного из них.
- Это классический случай избавления от присяжного, — заявил он.
Но в итоге после всех перепалок заседание продолжилось. Обвинители пригласили свидетеля Владимира Набатова, охранника, который передал тогдашнему начальнику 6-го отдела ОПУ ГУВД Москвы Дмитрию Павлюченкову пистолет с глушителем, из которого, по версии следствия, киллер – Рустам Махмудов – и стрелял в журналистку. Показания Набатова были краткими и лаконичными – он явно старался не говорить лишнего. Как выяснилось, он был раньше в статусе обвиняемого. Он подтвердил, что передал пистолет Павлюченкову. "Отдал просто так", бесплатно. Зачем Павлюченкову был пистолет, свидетель "понятия не имел". Ничего большего от него добиться не удалось, кроме того, что пистолет он нашел "в вещах покойного тестя" и хранил его в тряпке, на работе "под крышей". С Павлюченковым он познакомился "на работе". Пистолет и патроны передал ему в августе 2006 года в районе метро "Улица 1905 года".
Как считает следствие, к Павлюченкову (он уже осужден за убийство журналистки, его дело рассматривалось отдельно в особом порядке) обратился получивший заказ на убийство чеченский криминальный авторитет Лом-Али Гайтукаев. Павлюченков подключил своих сотрудников к слежке за журналисткой, а также раздобыл оружие для киллера — Рустама Махмудова. В итоге пятеро — Гайтукаев, его племянники братья Махмудовы и Сергей Хаджикурбанов сейчас в СИЗО, и коллегия присяжных в Мосгорсуде решает их судьбу.
