Верховный суд принял документ, разъясняющий судам, как применять заключение под стражу, арест и залог. В прошлый раз проект постановления пленума содержал двойные редакции некоторых позиций, и к сегодняшнему дню от них удалось избавиться. Почти. Прямо к заседанию появилось двойное толкование пункта об особенностях избрания меры пресечения лицам, имеющим заболевания. Судьи указали, что продлевать содержание под стражей в таком случае нельзя, но чем его заменять, не сказали: обязывать суды направлять на медосвидетельствование — задача законодателя.
В конце ноября пленум Верховного суда отправил на доработку в редакционную коллегию 20-страничный проект постановления "О практике применения судами законодательства о мерах пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста и залога". Докладчик судья Александр Червоткин и выступавшие документ в целом похвалили, но некоторые пункты в нем были изложены больше чем в одном варианте, причем зачастую противоположных (Подробнее >>).
Итоговый документ также представлял Червоткин и остановился на внесенных изменениях. По его словам, была незначительно изменена структура. Составители объединили ряд пунктов в условном блоке об особенностях применения мер пресечения для бизнесменов (ранее 7-9, теперь 7-8) без "существенного изменения содержимого". Из постановления были исключены пункты 14 (продление меры пресечения лицам, в отношении которых направлен или получен запрос о выдаче) и 25 (о проверке доводов следствия о невозможности окончания расследования в установленный срок), так как они "содержат очевидные указания и не содержат разъяснений сущностного характера" (подробнее со старой редакцией можно ознакомиться здесь). Кроме того, на прошлом заседании замгенпрокурора Сабир Кехлеров просил поменять местами п.п. 4 и 2. Первый из них гласит, что в каждом конкретном случае суду необходимо проверять обоснованность подозрений в отношении представшего перед судом человека, однако делать выводы о виновности недопустимо. Обоснованное подозрение предполагает наличие достаточных данных, что лицо могло совершить преступление (застигнуто на месте, есть потерпевшие, очевидцы указали и т.п). А второй — п.2 — о необходимости для суда проверять возможность избрания более мягкой меры пресечения и о реальной возможности обвиняемого, например, скрыться. Тогда Кехлеров задался вопросом: "Если суд не убедится в обоснованности подозрений, есть ли необходимость рассматривать, скроется ли обвиняемый?" — и сегодня Червоткин сообщил, что его пожелание исполнено.
Что касается п. 25, то он в прошлый раз обсуждения не вызвал, а сегодня в документе появилось две редакции. Первая говорит, что суд не вправе избрать в качестве меры пресечения заключение под стражу в отношении подозреваемого/обвиняемого, а также продлить срок, если выявлено заболевание, тому препятствующее, которое удостоверено медзаключением. Во второй говорится лишь о продлении срока содержания под стражей. "Убрали, так как в законе нет описания процедуры прохождения медосвидетельствования для лица, не заключенного под стражу", — пояснил Червоткин. На это возразил представляющий сегодня Генпрокуратуру Сергей Фридинский: "Все же прежний вариант более приемлемый. Я не могу согласиться с докладчиком, так как дело не в порядке медосвидетельствования, а в том, есть заболевание или нет. Мы полагаем, что первая редакция более верная". Тут же последовали разъяснения от Червоткина: "Мы разъясняем только часть, говорим о том, что под стражей нельзя продлевать срок, если есть заболевание. Но обязывать суды на стадии избрания меры пресечения проводить медосвидетельствование мы не можем. Это задача законодателя". В результате вопрос был поставлен на голосование и судьи выбрали вторую редакцию.
В п. 46 о том, когда же следует считать залог внесенным, ранее было две редакции: в день поступления денег на депозитный счет или же в день их внесения. Теперь пункт звучит определенно – "залогодатель внес или передал предмет залога суду или органу, в производстве которого находится уголовное дело, а последний принял его, о чем составлен протокол". Наконец п. 58 (ранее 59), имевший две редакции, остался с одной – апелляция и кассация, отменяя приговор первой инстанции либо возвращая уголовное дело прокурору, обязаны принять свое по мере пресечения в отношении лица, содержащегося под стражей. На прошлом заседании за это ратовал и Кехлеров: "Может ли апелляционная инстанция пересмотреть решение об избрании меры пресечения? Не только может, но и обязана", — заявлял он.
Полностью с текстом постановления можно ознакомиться здесь.
Еще один принятый сегодня документ о процессуальных издержках, который обсуждался чуть больше двух недель назад, незначительно доработали. С текстом постановления "О практике применения судами законодательства о процессуальных издержках по уголовным делам", можно ознакомиться здесь.
