По мнению председателя ассоциации "SOS — международные похищения детей" Паскаль Лимарола, создание единого шенгенского пространства способствовало увеличению числа интернациональных браков, а следовательно, разводов и иногда похищений. В случае развода смешанной пары во Франции, пояснила Лимарола, французский супруг должен получить экзекватуру судебного решения — разрешение на исполнение в другой стране решения французского суда. В случае Элизы состоялось два суда — в России и во Франции, в таких ситуациях преимущество имеет процедура, инициированная ранее, а именно французская. Отец получил опекунство над ребенком раньше, чем его мать добилась того же в российском суде, поэтому мать Элизы — вне закона, сказала Лимарола. Если имеет место конкуренция двух процедур, то судебное решение действует только в той стране, где было вынесено, то есть мать Элизы не может запросить экзекватуру на действие российского решения во Франции.
Если между странами есть соглашение, родитель может потребовать применить Гаагскую конвенцию, предусматривающую возвращение ребенка, в случае же, если конвенция не действует, можно настаивать на репатриации ребенка в соответствии с законами страны, куда он был увезен, но судья принимает решение исключительно по собственному усмотрению. "Учитывая, что между Россией и Францией нет соглашения, а российские власти заявили, что не арестуют мать, у отца мало шансов вновь увидеть свою дочь, — сказала Лимарола. — Похищение ребенка одним из родителей не считается преступлением в России: российский суд постановит, что похищения не было и Элиза может остаться с матерью".
Напомним, Жан-Мишель Андре, отец похищенной во Франции трехлетней девочки Элизы Андре-Беленькой, заявил о готовности отказаться от уголовного преследования своей бывшей супруги, российской гражданки Ирины Беленькой, если ему будет возвращена его дочь. Напомним, ранее в МВД РФ отметили, что в случае обнаружения девочки у матери на территории РФ, ведомство уведомит об этом полицию Франции, "но о каком-либо ограничении свободы матери ребенка здесь не может идти речи".
