Второй абзац ч. 6 ст. 28.3 КоАП, которую оспаривают заявители, называется "Должностные лица, уполномоченные составлять протоколы об административных правонарушениях" и звучит так: "Протоколы об административных правонарушениях общественного порядка и безопасности составляются полицейскими, если передача этих полномочий предусматривается соглашениями между федеральным органом исполнительной власти и органами исполнительной власти субъектов".
То есть полицейские не могут привлечь граждан к ответственности, если регион и МВД не заключили специальное соглашение.
Типовой вариант соглашения содержит ограниченный перечень нарушений: нарушение тишины и покоя граждан, попрошайничество, гадание, игра в азартные игры в общественных местах, выгул собак без поводка и намордника.
Власти Ростовской области не заключали соглашений с МВД, поэтому за попрошайничество там не штрафуют уже третий год, хотя наказание за это предусмотрено местным законодательством. Получается, что ст. 28.3 КоАП разделяет применение правопорядка по уровням.
Законодательное собрание Ростовской области усматривает нарушение в том, что ст. 28.3 КоАП позволяет должностным лицам полиции составлять протоколы об административных правонарушениях лишь в случае, когда осуществление соответствующих полномочий передано им по соглашениям.
Однако КС объясняет: это неправильная трактовка нормы. "КоАП не запрещает участие должностных лиц полиции в производстве по делам об административных правонарушениях, ответственность за которые установлена законами субъектов Российской Федерации. Напротив, в силу данного Кодекса сотрудники полиции могут осуществлять доставление и административное задержание лиц, вправе производить личный досмотр, досмотр транспортного средства, а также изъятие вещей".
Действующее правовое регулирование не дает оснований для вывода о том, что отсутствие соглашений лишает регионы адекватных юридических возможностей для применения установленной ими административной ответственности за нарушения общественного порядка и общественной безопасности.
В результате КС признал, что оспариваемая норма соответствует Конституции.