Героя Социалистического Труда Василия Мурзича, избившего при случайной встрече бывшую жену, которая в годы оккупации сожительствовала с немецким офицером, осудили на три года лишения свободы. Он пожаловался на строгость райсуда в Верховный суд Латвии, но там решили иначе: отменили за мягкостью назначенного наказания приговор и при новом рассмотрении дела добавили к сроку еще 5 лет.
В мае 1954 года на скамье подсудимых райсуда города Даугавпилса Латвийской ССР оказался сотрудник паровозного депо Василий Мурзич. В анкетных данных о личности обвиняемого отмечалось, что он является Героем Социалистического Труда, награжден орденами Ленина, Трудового Красного Знамени, Отечественной войны 1-й и 2-й степеней, а также медалями "Партизану Отечественной войны" 1-й степени, "За оборону Сталинграда", "За победу над Германией в Великой Отечественной войне" и "За доблестный труд в Великой Отечественной войне". Кроме того, в документе отмечалось, что в период с 1946 по 1950 год Мурзич был депутатом Верховного совета СССР второго созыва. А руководство депо в характеристике на подсудимого отметило, что ранее Витебский обком партии наложил на Мурзича взыскание за злоупотребление спиртными напитками.
Городская прокуратура возбудила против Мурзича уголовное дело за попытку умышленного убийства. Следствие установило, что Мурзич, "находясь в нетрезвом состоянии", нанес бывшей жене "телесные повреждения" и при этом "угрожал острым предметом". Судья и народные заседатели сочли инкриминируемое Мурзичу преступление доказанным и назначили ему 3 года лишения свободы с отбыванием наказания в исправительно-трудовом лагере.
Осужденный, утверждавший в суде, что он не покушался на жизнь женщины, а ударил ее в состоянии сильного душевного волнения, подал апелляционную жалобу на строгость приговора в Верховный суд Латвии. Но его обращение в высшую судебную инстанцию республики возымело обратный эффект.
Машинист стал диверсантом на железной дороге
Мурзич родился в 1909 году в городке Невеле Витебской губернии (ныне – райцентр в Псковской области) в семье железнодорожника. Василию было суждено пойти по стопам отца: он работал на строительстве железной дороги Витебск-Сокольники, затем – парозным кочегаром депо станции «Витебск», помощником машиниста, а затем машинистом. В 1932–1934 годах Мурзич служил в железнодорожных войсках. После увольнения в запас вернулся в Витебск и вскоре занял место в будке мощного магистрального грузового паровоза типа "ФД" ("Феликс Дзержинский").
В 1935 году в СССР развернулось соревнование за увеличение провозной способности составов за счёт повышения веса груза и технической скорости движения. Его инициатором стал машинист Донецкой железной дороги Пётр Кривонос, который первым вдвое превысил эти нормативы за счет форсировки котла. Мурзич стал его последователем и пошел дальше, превысив показатели Кривоноса. В 1939 году он первым из витебских железнодорожников был награждён орденом Трудового Красного Знамени.
После нападения гитлеровской Германии на СССР 22 июня 1941 года противник быстро приближался к Витебску. Уже 3 июля началась эвакуация промышленных предприятий города на восток страны. Один из последних составов с оборудованием, готовой продукцией, инженерами и рабочими 9 июля повел в Москву Мурзич. В то же время многим жителям не удалось выехать из областного центра, в их числе оказалась жена машиниста.
В Москве Мурзич работал в депо станции "Москва-Сортировочная". Машинист рвался на фронт, но высококвалифицированные специалисты-железнодорожники не подлежали всеобщей мобилизации. Исключение делалось только для членов формирующихся диверсионных групп, которые действовали в тылу врага на железнодорожных и автомобильных коммуникациях. Мурзич добился назначения в одну из таких групп, члены которой после окончания курсов подрывного дела в августе 1941-го были засланы в район станции Орша Витебской области. На первой же мине, поставленной Мурзичем, подорвался вражеский эшелон. Второй раз за линией фронта он оказался в июле 1942 года. На участке железнодорожной линии Барановичи-Волковыск в Гродненской области подрывник пустил под откос 12 вражеских составов.
"За особые заслуги в обеспечении перевозок для фронта..."
В годы войны поездные бригады, доставлявшие на фронт военные грузы, несли большие потери во время налетов вражеской авиации. На счету был каждый опытный машинист. Осенью 1942 года Мурзича отозвали в Москву, где его ждала награда – недавно учрежденный орден Отечественной войны и новое назначение наркомата на должность старшего машиниста паровозной колонны № 3 особого резерва Наркомата путей сообщения. Незадолго до наступления нового 1943 года Мурзич совершил подвиг, который историки железнодорожного транспорта СССР считают уникальным. В одном из рейсов его состав, перевозивший танки в район Сталинграда, атаковали вражеские самолеты. Несколько бомб разорвалось в непосредственной близости от паровоза. При этом осколком сразило помощника машиниста, а кочегара тяжело контузило взрывной волной. Мурзич был также контужен и обварен кипятком и паром из пробитого котла. При этом очень сильно пострадали глаза: на некоторое время Мурзич почти полностью потерял зрение. Но он сумел на ощупь заделать пробоину в котле и привести состав к месту назначения, где его снесли с паровоза на носилках.
Медикам фронтового госпиталя удалось восстановить Мурзичу зрение, он снова вернулся за реверс паровоза и участвовал в перевозке грузов для войск Центрального и Воронежского фронтов, участвующих в Курской битве. 5 ноября 1943 года Указом Президиума Верховного Совета СССР за "особые заслуги в обеспечении перевозок для фронта и народного хозяйства" Мурзич был удостоен звания Героя Социалистического Труда с вручением ордена Ленина и медали «Серп и Молот». В 1944-м Мурзича прикомандировали к 6-й железнодорожной бригаде, которая занималась восстановлением разрушенных железных дорог. За эту работу он был награжден вторым орденом Отечественной войны
"Национально недостойные"
После войны Мурзича назначили заместителем начальника локомотивного отдела Витебского отделения Белорусской железной дороги. 10 февраля 1946 года жители Лепельского избирательного округа Витебской области избрали Мурзича депутатом Верховного Совета СССР второго созыва. Статус депутата, отрывающий двери в любые партийные и советские органы, в том числе правоохранительные, Мурзич использовал для поисков жены, оставшейся в 41-м в оккупированом Витебске. Полученная информация ошеломила его: супруга сожительствовала с немецким офицером и перед освобождением города советскими войсками бежала в Прибалтику. Одно время ее следы были обнаружены в городе Лиепае, затем женщина пропала из поля зрения компетентных органов.
Послевоенная жизнь советских женщины, замеченных во время войны в сексуальных связях с немцами, складывалась не просто. Еще в конце апреля 1943-го в совместном приказе наркомов внутренних дел, юстиции и прокурора СССР содержалось указание активнее применять на освобожденных территориях репрессивные санкции к женщинам, уличенным в добровольных интимных или близких бытовых отношениях с личным составом вермахта или чиновниками немецких оккупационных административных органов, а также к бывшим обитательницам публичных домов.
Показательно, что в Западной Европе в травле своих соотечественниц, поддерживавших интимные отношения с врагами, больше других отличились французы. Их преследование началось еще до окончания войны. Участники французского Сопротивление распространяли листовки, в которых, в частности, говорилось, что “француженки, которые отдаются немцам, будут пострижены наголо". По данным историков Второй Мировой войны, с 1943 по 1946 год в стране за “горизонтальный коллаборационизм”, как иронично называли французы сексуальные связи соотечественниц, этой публичной каре подверглись более 20 тысяч женщин. А 18 тысяч француженок были признаны “национально недостойными” и получили, согласно постановлению правительства от 26 августа 1944 года, от шести месяцев до одного года заключения с последующим поражением в правах на год.
Досталось и норвежским “немецким шлюхам” (tysketoser), которых в стране обнаружили более 14 тысяч. Их публично унижали, обмазывали нечистотами, а 5 тысяч женщин осудили на полтора года тюрьмы. В Нидерландах после 5 мая 1945 года во время уличных самосудов убили около 500 “девушек для фрицев” (moffenmaiden). Других уличенных в связях с оккупантами женщин собирали на улицах, раздевали и обливали нечистотами или ставили на колени в грязь, брили волосы или красили головы в оранжевый цвет.
В СССР такого массового остракизма по отношению к “немецким подстилкам" не наблюдалось. Женщин, не замешанных в пособничестве карательным органам оккупантов, после проверок в НКВД отпускали на "суд" земляков, отцов, братьев и мужей, вернувшихся с фронта. Многие семьи фронтовиков на этой почве распались, а в некоторых случаях разборки стоили женам жизни.
УК РСФСР: Покушение на какое-либо преступление преследуется так же, как совершенное преступление
Мурзич в суде расторгнул свой брак, а душевную травму стал "лечить" алкоголем, всё чаще появляясь на людях в нетрезвом состоянии. После истечения его депутатских полномочий бюро Витебского обкома КПСС решило, наконец, отреагировать на "аморальное" поведение члена партии и рассмотрело его персональное дело. Некоторые члены бюро ставили вопрос об исключении Мурзича из рядов Компартии, но большинство проголосовало за строгий выговор.
В свою очередь Министерство путей сообщения СССР приняло решение снять Мурзича с должности замначальника локомотивного отдела Витебского отделения Белорусской железной дороги и перевести его на Прибалтийскую железную дорогу на скромный пост заместителя начальника паровозного депо в Даугавпилсе.
По роковому стечению обстоятельств здесь он неожиданно и столкнулся на улице с бывшей женой, которая, как оказалось, перехала из Лиепаи в Даугавпилс после того, как немецкий офицер, эвакуируясь в Германию морем, отказался взять ее с собой. Подвыпивший Мурзич дал волю рукам и был задержан милицией.
В суде он не признал себя виновным в том, что пытался умышленно убить экс-супругу, а решение районного народного суда о трехлетнем заключении счел чрезмерным. Его ожидания, что Верховный суд Латвийской ССР восстановит по его жалобе справедливость, не оправдались. ВС республики отменил приговор райсуда, но – "за мягкостью назначенного наказания". При новом рассмотрении уголовного дела Мурзича под председательством главы республиканского суда Фрициса Домбровскиса (Fricis Dombrovskis) ему было назначено наказание в виде 8 лет лишениия свободы. При этом ВС руководствовался статьями 19 и 136 УК РСФСР в редакции 1926 года.
Ст. 19. Покушение на какое-либо преступление, а равно и приготовительные к преступлению действия, выражающиеся в приискании или приспособлении орудий, средств и создании условий преступления, преследуются так же, как совершенное преступление, причем суд, при выборе меры социальной защиты судебно-исправительного характера, должен руководствоваться степенью опасности лица, совершившего покушение или приготовление, подготовленности преступления и близостью наступления его последствий, а также рассмотрением причин, в силу которых преступление не было доведено до конца. В случаях, если преступление не было совершено по добровольному отказу лица, намеревавшегося совершить это преступление, от его совершения, суд устанавливает соответствующую меру социальной защиты за те действия, которые фактически были совершены покушавшимся или приготовлявшимся.
Ст. 136. Умышленное убийство, совершенное: а) из корысти, ревности (если она не подходит под признаки ст. 138) и других низменных побуждений, б) лицом, привлекавшимся ранее за умышленное убийство или телесное повреждение и отбывшим назначенную судом меру социальной защиты, в) способом, опасным для жизни многих людей или особо мучительным для убитого, г) с целью облегчить или скрыть другое тяжкое преступление, д) лицом, на обязанности которого лежала особая забота об убитом, или е) с использованием беспомощного положения убитого, влечет за собой лишение свободы со строгой изоляцией на срок до десяти лет.
Таким образом, Мурзичу было назначено наказание, предусмотренное статьей "Умышленное убийство...", то есть за преступление, которого он не совершал. Кроме того, ВС Латвии ходатайствовал перед Верховным советом СССР о лишении осужденного звания Героя Социалистического Труда и всех боевых и трудовых наград. Соответствующий указ Президиума Верховного совета был подписан 9 октября 1954 года.
Здание бывшего Верховного суда Латвийской ССР. Фото с сайта wikipedia.org
Герою не вернули наград
Приговоры ВС республик не подлежали пересмотру и Мурзича этапировали в один из ИТЛ на территории Коми АССР. За пределами Латвии отношение к герою войны и труда заметно изменилось. Администрация лагеря расконвоировала Мурзича и предоставила ему возможность работать по специальности – машинистом паровоза. А в начале 1956 года он был условно-досрочно освобожден, пробыв в ИТЛ менее двух лет. После возвращения в Латвию ему пришлось идти на курсы машинистов, чтобы после заключения получить право управлять паровозом. До выхода на пенсию в 1965 году он работал дежурным по депо станции Шкиротава рижского участка железной дороги, а затем – машинистом паровоза. Мурзич несколько раз обращался в Верховный суд и прокуратуру Латвии, Министерство путей сообщения СССР с просьбой о содействии в возвращении ему звания Героя Социалистического труда и наград, но неизменно получал отписки. Умер легендарный машинист в 1979 году в 70-летнем возрасте.
При подготовке публикации частично использована инфомация из книги военного судьи в отставке, полковника юстиции запаса Вячеслава Звягинцева "Трибунал для академиков" (с. 293–295), общефедеральной газеты железнодорожников "Гудок", а также с сайтов Псковские железные дороги и Кorrespondent.net
