Идея возрождения в России института следственных судей обрела очертания: это должны быть 336 специальных судьи – по четыре на субъект, они займутся контролем за предварительным следствием по особо важным делам, которые подсудны судам областного звена, а заодно будут помогать сторонам в получении и закреплении доказательств, решать за судью, которому предстоит разбирать дело по существу, готово оно к этому или нет. Проект соответствующей концепции вчера был обнародован в Комитете гражданских инициатив. Эксперты признают необходимость изменений, но полагают, что авторы поскромничали: компетенцию следственных судей нужно расширять до тяжких дел, тогда от новелл будет толк.
За пять дней до истечения срока, который президент Владимир Путин отвел Верховному суду РФ на изучение предложений Совета по правам человека о возрождении института следственных судей, Комитет гражданских инициатив собрал экспертов. Представлял проект концепции эксперт Конституционного суда РФ Александр Смирнов, подчеркнувший, что выступает в качестве ученого, а в авторы можно записать главу СПЧ Михаила Федотова и бизнес-омбудсмена Бориса Титова. Начал же свое получасовое выступление он со слов о том, что документ "носит черты компромисса, поскольку уголовный процесс ближе всех из юридических отраслей находится к политике, а политика – искусство компромисса". По его словам, пришлось встраивать идею об институте следственных судей в действующий Уголовно-процессуальный кодекс.
Полномочия следственных судей
Итог получился таким: следственные судьи как и их уже действующие коллеги в судах общей юрисдикции, будут назначаться в общем порядке и считаться федеральными судьями. При этом Смирнов весьма образно ответил возможным критикам этой нормы, скептично утверждающим, что ничего не изменится, так как "это будут такие же судьи, как и нынешние, они будут таким же образом подходить к задачам процесса". "Если мы будем дожидаться, пока у нас возникнут идеальные, сознательные судьи, следователи, дознаватели, то мы можем состариться, помереть и не дождаться этой светлой перспективы", – заявил эксперт. По его подсчетам, "на всю страну нужно 336 следственных судей – по четыре на субъект". На оплату труда потребуется 600 млн руб. в год.
Действовать следственные судьи, по проекту, будут только при судах областного звена. Такое новшество обусловлено их достаточно узкой компетенцией – делами, которые подсудны краевым, областным судам и судам городов федерального значения. Также в проекте концепции идет речь о контроле следственных судей за расследованием по делам об убийствах (ч. 1 ст. 105), умышленном причинении вреда здоровью, повлекшем смерть (ч. 4 ст. 111), о содействии террористической деятельности (ст. 205.1) и публичных призывах к осуществлению террористической деятельности (ст. 205.2), которые сейчас не рассматриваются в областных судах. Разработчики документа объясняют, что никакого противоречия здесь нет – они корреспондируются с предложениями СПЧ о расширении перечня дел, которые могут разбираться с участием присяжных, а соответственно, их придется рассматривать главному суду региона. Кроме того, согласно проекту концепции, следственным судьям придется работать на этапе расследований по уголовным делам с экономической подоплекой: мошенничество (ч. 2–4 ст. 159–159.2 и 159.4–159.6, а также ч. 2 и 3 ст. 159.3 УК), присвоение или растрата (ч. 2–3 ст. 160 УК), незаконное предпринимательство (ч. 2 ст. 171), производство, приобретение, хранение, перевозка или сбыт товаров и продукции без маркировки и (или) нанесения информации, предусмотренной законодательством РФ (ч. 2, 4, 6 ст. 171.1 УК) и ряд других.
Относительно небольшой объем работы следственных судей разработчики документа объясняют тем, что "институт следственных судей рассматривается как дополнительная гарантия судебной защиты по делам особой важности, которые подсудны именно [судам областного звена], в том числе по делам, относящимся к компетенции суда с участием присяжных заседателей". "Проведение предварительного следствия с участием следственных судей по делам, подсудным судам районного уровня, повлекло бы за собой высокую нагрузку на федеральный бюджет, что в современных экономических условиях представляется неоправданным", – говорится в проекте. Упоминание экономических преступлений авторы объясняют "насущной потребностью в предоставлении дополнительных гарантий защиты личности в сфере бизнеса для улучшения инвестиционного климата в стране".
Однако их компетенция должна быть расширена и до тяжких преступлений, уверен Владимир Радченко, первый зампредседателя ВС в отставке, поддерживающий идею возрождения института следственных судей. "Тогда мы получим реальные результаты, сокращение тюремного населения", – заявил он на круглом столе.
Как они будут работать
Механизм работы следственных судей будет выглядеть так: следователь в течение 24 часов с момента возбуждения уголовного дела обязан направить следственному судье, как и прокурору, копию постановления о возбуждении уголовного дела. В других случаях в этот же срок он будет обязан известить суд о задержании подозреваемого в совершении преступления, направить копию постановления о признании лица потерпевшим. Приняв к производству дело, следственный судья с этого момента будет решать по нему вопросы, которыми сейчас занимаются дежурные судьи, например о даче разрешения на производство осмотра жилища при отсутствии согласия проживающих в нем лиц, обыска, выемки в жилище, ареста имущества, контроля телефонных переговоров. По ходатайству следствия такой судья будет решать, стоит ли избирать меру пресечения фигуранту дела, отстранять ли временно его от должности, рассматривать жалобы на действия следователя, прокурора по делу. Следственный судья получит право по ходатайству сторон проводить в судебном заседании допросы, очные ставки, проверки показаний на месте. Судебная экспертиза будет назначаться исключительно следственным судьей, следователи лишатся таких полномочий. Полученная в ходе следственных действий информация будет иметь статус судебных доказательств. По общему правилу следственный судья будет не вправе отказать сторонам в проведении судейских следственных действий, но есть четыре исключения. Первое. Сторона сама может получить данное доказательство, за исключением случаев, когда имеются основания полагать, что обеспечение явки свидетеля или потерпевшего в судебное разбирательство в последующем окажется невозможным либо это необходимо для обеспечения безопасности этих лиц или общественной безопасности. Второе. Сведения не имеют отношения к уголовному делу, по которому ведется предварительное следствие. Третье. Истребуемое доказательство заведомо недопустимо. Четвертое. Обстоятельства, которые призваны подтвердить указанное в ходатайстве стороны доказательство, уже установлены на основе достаточной совокупности других судебных доказательств. Смирнов убеждал присутствовавших в том, что отказ в проведении следственных действий будет "редким исключением".
Также следственным судьям предстоит либо по своей инициативе, либо по ходатайству сторон рассматривать вопрос о допустимости представляемых сторонами доказательств. Если проверку не инициировала ни одна из сторон, то они презюмируются как допустимые. Но и признание следственным судьей доказательства допустимым (или нет) не лишает стороны права оспорить этот вывод в апелляции, кассации. Кроме того, если вскроются ранее неизвестные обстоятельства, суд будет обязан изучить этот вопрос повторно.
Смирнов вчера убеждал присутствовавших на круглом столе в том, что только на первый взгляд может показаться, что процесс загромождается. "Этот институт не слишком много времени занимает, в минимальном виде может даже сводиться к одному судебному заседанию. Кроме того, использование такого института может разгрузить процесс по другим направлениям, в частности, могут исчезнуть некоторые весьма обременительные для современного судопроизводства институты, например, может исчезнуть институт дополнительного расследования или возвращение дела прокурору", – рассуждал Смирнов. Он подчеркивал, что обращение к следственному судье за проведением определенных действий – это выбор сторон. Следователь может, как и сейчас, проводить следственные действия, или в случае необходимости обратиться к следственному судье в экстраординарной ситуации, заявил Смирнов. Так же и защита может представить доказательства прямо в судебном заседании, а может обратиться к следственному судье, чтобы провести дополнительные действия, объяснял он.
Согласно проекту концепции, в российском уголовном процессе должно появиться два новых полномочия судебного контроля: передача следственным судьей уголовного дела для судебного разбирательства и прекращение уголовного дела или уголовного преследования. Первое полномочие должно способствовать беспристрастности судьи, который будет разбирать дело по существу, следовало из выступления Смирнова. По его словам, судейская беспристрастность может споткнуться как раз о порог между предварительным расследованием и судебным разбирательством. "Если судья, который будет рассматривать дело, предварительно решает, надо ли ему его рассматривать, достаточно ли доказательств вины, он приходит в процесс с печатью подозрительности по отношению к обвиняемому", – заявил он.
Отправить дело коллеге для рассмотрения по существу, считают авторы концепции, следственный судья сможет, если "представленные стороной обвинения судебные доказательства достаточны для рассмотрения данного уголовного дела судом, то есть дают основания предполагать совершение обвиняемым инкриминируемых действий и при условии подтверждения их достоверности в судебном разбирательстве могут повлечь вынесение обвинительного приговора". "Условно-обвинительный характер такого вывода не будет иметь негативных последствий для процесса, так как данное решение является для следственного судьи итоговым и он не участвует в последующем судебном разбирательстве", – говорится в проекте концепции. В ней также отмечается, что при прекращении уголовного дела или уголовного преследования, в отличие от решения о передаче дела в суд, следственный судья сможет производить оценку доказательств и с точки зрения их достоверности. "Данное изъятие из запрета следственному судье оценивать достоверность доказательств соразмерно – как в целях процессуальной экономии, так и с учетом концепции об асимметрии в доказывании", – говорится в документе.
Обжалование решений следственных судей
Участники уголовного процесса будут вправе обжаловать решения следственного судьи, жаловаться на допущенные им процессуальные нарушения, но только если они нарушают их права и свободы. При этом на подачу жалобы в апелляционную инстанцию суда областного звена отводится 10 суток со дня вынесения постановления следственного судьи или совершения им процессуального нарушения. При этом подача таких жалоб не приостанавливает ни исполнения обжалуемых решений, ни производства предварительного следствия. На рассмотрение жалобы на "обычные" решения отводится не менее пяти суток, а на изучение жалобы на направление дела в суд – 15 суток. Стороны, недовольные вердиктом апелляции, смогут жаловаться в кассацию и надзор.
Вопрос не в бровь, а в глаз
Большинство участников обсуждения положительно высказывались о проекте концепции. Первый вице-президент адвокатской палаты Москвы Генри Резник, в частности, называл документ тщательно проработанным и продуманным. Однако у него был вопрос к разработчикам. "Как у нас появляется обвиняемый?" – интересовался он.
– Вопрос не в бровь, а в глаз, – отозвался Смирнов. – Вообще предъявление обвинения в состязательном процессе тоже должно происходить в идеале перед судьей. В первоначальной версии проекта было предусмотрено такое судебное заседание по предъявлению перед судьей первоначального обвинения. [Сейчас] реализована задача-минимум – максимально приблизить концепцию к существующему регулированию, чтобы как можно меньше ломать. Если будем предъявлять обвинение перед следственным судьей, это значит, что здесь нужны уже и доказательства, которые это первоначальное обвинение и будут подтверждать. Они могут быть еще не получены, потому что не проведены эти судейские действия. Это может быть задача на будущее.
– Каким образом предлагаемая конструкция будет включать в себя такие институты, как досудебное соглашение со следствием, прекращение дела за примирением сторон? – спрашивал Резник. Однако четкого ответа не получил. По словам Смирнова, институт досудебного соглашения "можно оставить как есть, при условии, что следственный судья по этой категории дел будет контролировать зрелость окончательного обвинения в стадии предания суду", то есть при передаче дела для рассмотрения по существу. "Если нет доказательств – он просто прекратит дело", – сказал он, а вопрос про примирение сторон упустил.
Зато чуть позже Владимир Радченко заявил, что в случае примирения сторон дело должно прекращаться автоматически, по закону, а не по усмотрению органов уголовного преследование. "По тем категориям дел, по которым предусмотрено участие следственного судьи, эти явления будут довольно редкими", – признал он.
В пользу создания института следственных судей Радченко записал и характеристику дел, которые сейчас рассматривают судьи. Чуть ранее на круглом столе Смирнов озвучил данные Судебного департамента, согласно которым в 2013 году доля материалов, в порядке судебного контроля рассмотренных судьями райсудов, составила 59,3 % от всех расмотренных, а у их коллег из областных – 92,3 % от всех рассмотренных материалов оказались ходатайства о проведении оперативно-разыскных мероприятий. В результате судьи просто не успевают подробно вникать в эти вопросы и относятся к принятию решений формально, говорил Смирнов. Радченко соглашался и упоминал то, что основным показателем работы судьи является стабильность приговора, потому его внимание сосредоточено на более важных делах. "Следовательно для него жалобы от подсудимых и адвокатов – как досадная помеха, он их отклоняет, а когда дело приходит в суд для рассмотрения по первой инстанции, берет судья и смотрит дело: один раз отклонена жалоба, второй. Да при такой ситуации как выносить оправдательный приговор?" – говорил Радченко.
При этом он отмечал, что количество следственных судей должно быть больше четырех на субъект, как предлагают авторы проекта концепции. "Если мы остановимся на цифре четыре человека на субъект, 336 человек на всю страну, то у нас ничего не получится, примем закон, а работать толком он не будет", – уверен Радченко. По его словам, в Брянской области, где он раньше возглавлял областной суд, нужно будет "как минимум человек 12". "А есть субъекты с гораздо большей численностью населения", – напомнил он.
Судья Конституционного суда в отставке Тамара Морщакова, закрывая мероприятие, отметила, что, по ее мнению, внедрение этого института связано с меньшими трудностями, чем развитие института суда присяжных. "Юристы-профессионалы заинтересованы в таком разделении фукций, им трудно жить под прессом противоречивых функциональных обязанностей, которые на них возлагаются: с одной стороны, следи и будь органом судебного контроля, с другой – выноси приговоры. Идея именно в разделении, определенной специализации", – завершила она.
