Cанкции против России страны ЕС и США ввели почти два года назад, в марте 2014 года, после вхождения Крыма в состав РФ. В попытках компенсировать потери от этих мер или даже обойти запреты бизнесмены обращаются к юристам. Как юрист может помочь клиенту, пытающемуся обойти подводные камни санкционного законодательства, что помогает самим юрфирмам во времена экономических ограничений и на каких направлениях им стоит сконцентрироваться?
Вопросы введения санкций для России актуальны уже почти два года. Бизнес активно ищет, как компенсировать потери и обойти запреты – и тут без юристов не обойтись. Чем может помочь в борьбе с санкционными проблемами юрист и как санкции сказываются на самой юридической отрасли? С какими запросами обращаются компании, пытающиеся минимизировать потери от политических игр?
Кто и зачем оспаривает санкции
Весна 2014 года запомнилась российскому бизнесу не столько изменением контуров России на политической карте, сколько реакцией международного сообщества: в середине марта 2014 года США и Евросоюз ввели ограничения на въезд для ряда высокопоставленных физических лиц, а вслед за ними последовали ограничения для бизнеса, который практически сразу обратился к юристам.
Оспаривать санкции решили напрямую: так, сразу после их введения сразу три российских банка – Сбербанк, ВТБ и ВЭБ – подали иски в суд ЕС об оспаривании наложенных на них санкций ЕС. Оспорить ограничения решила и "Роснефть", которой закрыли доступ на европейский рынок капитала – по информации The Wall Street Journal, для защиты своих интересов российская компания наняла лондонскую юридическую фирму Zaiwalla, защищавшую в свое время интересы одного из крупнейших иранских банков, Mellat, который попал под западные санкции. "Роснефть" готова платить до 38,5 тыс. руб. в час адвокатам, которых она наймет для оспаривания правомерности наложенных на нее ограничений. Из заявки на сайте госзакупок следует, что компания готова заплатить за услуги юристов до 17 млн 700 тыс. фунтов стерлингов – или более 2 млрд рублей по нынешнему курсу.
Для многих компаний подача иска против санкций в зарубежный суд – вопрос деловой репутации, признает Владимир Старинский, управляющий партнер коллегии адвокатов "Старинский, Корчаго и партнеры". "Нетрудно себе представить разочарование руководства предприятий, вложивших немало денег в развитие международного бизнеса и потерявших свои вложения после внесения в санкционный список", – рассуждает он. Такой путь – вполне логичное решение для публичных компаний, акции которых котируются на бирже, уверен Старинский. Тем не менее санкции – акт политической воли, и бороться с ними юридическими методами даже в зарубежных судах непросто и не всегда результативно.
Как обратиться в западный суд и выиграть дело
Оспаривать санкции США – страны, опыт санкционной политики которой насчитывает не одно десятилетие, – практически бесполезно, признавали участники Петербургского международного юридического форума: круглый стол "Односторонние санкции в многополярном мире: правовые вызовы" посвящался эффективным возможностям оспаривания санкций, введенных странами Европы в отношении компаний и граждан других государств.
Но в Европе прецеденты удачного для заявителей исхода дела есть – главным образом благодаря тому, что власти ЕС не всегда могут представить доказательства связи между основаниями для введения санкций и деятельностью конкретного фигуранта дела. Хотя обжалование санкций, касающихся отдельных секторов экономики, считается очень сложным, заморозка активов отдельных компаний оспаривается успешно.
Это продемонстрировал опыт иранского банка Mellat, с помощью юристов Zaiwalla добившегося в британском суде отмены санкций, наложенных на него за предполагаемое участие в иранской ядерной программе. Mellat – частный, а не государственный банк, а свидетельств того, что он финансирует ядерные программы, нет, решили в Верховном суде Великобритании. На сторону банка встал и Европейский суд общей юрисдикции.
Отмена санкций в судебном порядке возможна в том случае, если удастся доказать, что связи между целью наложения ограничений в отношений конкретных лиц и содержанием соответствующей санкции нет, разъясняет Евгений Жилин, управляющий партнер юридической фирмы "Юст". "Также весьма важное значение имеют такие вопросы, как соблюдение процедуры наложения санкций, – прежде всего, наличие достаточных оснований полагать, что конкретные компании и лица могут влиять на государственную политику, а также принципы пропорциональности, соразмерности и справедливости", – добавляет он.
Санкции – это хорошее оружие, но их нужно применять благоразумно и не без тщательного обдумывания. И нельзя наказывать невинных граждан.
Сарош Зайвалла, глава юридической фирмы Zaiwalla & Co.
Ответственность компаний за действия собственника
В итоге, компаниям придется доказать, что они не отвечают за действия своего основного собственника. Задача это непростая, признают эксперты, и даже успешный исход дела может не решить проблему. Во-первых, потому что победа может оказаться скорее тактической, указывающей на нестыковки в позиции государств, чем приносящей реальную пользу бизнесу: "Победой в таких делах будет являться не столько резолютивная часть – удовлетворить требования или отказать, сколько мотивировочная, которой будут установлены определенные обстоятельства. То есть, насколько законно и обоснованно были введены санкции", – поясняет Владимир Старинский, управляющий партнер коллегии адвокатов "Старинский, Корчаго и партнеры". Во-вторых, отмена одних санкций не спасает от "второго круга" ограничений: "Вынесение судом решения о признании незаконным наложения санкций в отношении конкретного лица, как правило, не препятствует повторному наложению схожих ограничений в отношении того же лица, но уже по несколько другим основаниям. Многие иранские компании узнали это на практике", – обращает внимание Евгений Жилин.
Думают об оспаривании санкций не только компании, но и высокопоставленные физические лица, которых юристы предпочитают не называть. Хотя, по словам Евгения Жилина, решаются они на подобное нечасто: "Мы работали с некоторыми из тех, кто планировал оспорить введенные против себя санкции. В итоге они приняли решение санкции не оспаривать – по политическим причинам". Редким исключением из правил и самым ярким примером стал, пожалуй, иск в Европейский суд в Люксембурге от российского миллиардера Аркадия Ротенберга. Решение по его вопросу пока не вынесено.
В целом же оспаривание санкций в иностранных и международных судебных инстанциях – процесс затяжной и с неочевидным результатом, резюмирует Жилин: "Шансы на успех, как правило, невысоки".
Где взять опытных "юристов-санкционщиков"
Оспорить санкции в суде на деле может далеко не каждый юрист. Позволить себе бороться с политическими решениями в юридической плоскости могут только очень крупные компании, которые могут прибегнуть к услугам международных юридических фирм вроде Zaiwalla, считает Владимир Клименко, юрист компании BGP Litigation.
Вряд ли стоит ожидать появления специалистов-санкционщиков такого уровня в России – на настоящий момент их практически нет, и, даже если кто-то возьмется за оспаривание санкций в судах, они проиграют конкуренцию зарубежным коллегам, считает он. "Исключать вероятность появления таких юристов в российский фирмах не стоит, однако представляется, что сейчас их услуги не будут очень востребованы. Санкции наложены на наиболее крупных участников рынка, которые могут позволить себе нанимать дорогостоящих специалистов с мировым именем и уже имеющих опыт подобного оспаривания".
Хотя оспаривание санкций в зарубежных судах поручено не российским юридическим фирмам, для них это едва ли можно назвать проблемой: большинство компаний в международные суды не идут, а ищут другие способы пережить санкционное время с минимальными потерями. Работы у российских юридических фирм, к которым обращаются оказавшиеся под санкциями представители бизнеса, прибавилось, признает Евгений Жилин, хотя, по оценкам управляющего партнера "Юста", это увеличение оказалось не таким заметным, как можно было рассчитывать в 2014 – начале 2015 года.
В попытках обхода санкций вряд ли кто-то признается – это, замечают юристы, "штука очень тонкая и опасная", и даже сравнительно законные поиски лазеек в законодательстве – например, действие через офшоры – это не только риск, но и значительное удорожание всего процесса. А вот наличие спроса на тех, кто поможет легальными методами минимизировать ущерб от политической борьбы, никто признавать не стесняется. "В крупных российских государственных компаниях сейчас либо уже появились, либо вот-вот откроются вакансии юристов, специализирующихся на вопросах соблюдения и обхода санкций. В ряде случаев подобные услуги выносятся на аутсорс, но такие случаи довольно редки", – рассказывает Евгений Жилин.
Как юрконсалтингу заработать на санкциях
Помочь компаниям при параллельном действии санкций и контрсанкций – задача хитрая: с одной стороны, российским компаниям, оказавшимся в черном списке, необходимо соблюдать санкционное законодательство ЕС и США, а с другой – не обидеть настроенную на импортозамещение Россию, говорит Артем Жаворонков, партнер санкт-петербургского офиса международной юрфирмы Dentons, консультирующий бизнес по санкционным вопросам. По его словам, можно выделить четыре основных направления, по которым юридический консалтинг работает с компаниями по вопросам санкций.
- Идентификация санкционных лиц: физические и юридические лица прямо перечислены в соответствующих списках, однако согласно санкционному законодательсту ЕС и США под ограничения попадают и компании, которые в общей сложности более чем на 50 % прямо или косвенно принадлежат одному или нескольким лицам из санкционного списка. Целью работы юристов в данном случае становится полная проверка корпоративной структуры компании, включая ее конечных бенефициаров, поскольку существует риск того, что, например, контрагент может оказаться лицом под санкциями.
- Консультации по поводу секторальных санкций:
- консультации по поводу подпадающих под санкции финансовых инструментов; (под санкции ЕС попали ряд российских банков с госучастием, которым запрещено привлекать финансирование на рынках ЕС на срок более 30 дней. Запрет касается не только прямого денежного финансирования, но и так называемых transferable securities и money-market instruments (практически все виды обращающихся на организованном финансовом рынке ценных бумаг и их производных);
- консультации по санкционным ограничениям в таких секторах экономики как энергетика, оборонная промышленность и товары двойного назначения. Например, в связи с ограничениями на поставки в Россию высокотехнологичного оборудования для глубоководного бурения, для добычи сланцевой нефти и для добычи нефти в условиях Крайнего Севера компании, работающие в этих отраслях, обращаются за консультациями по поводу определения, что именно относится к таким типам оборудования.
- Консультации по поводу территориальных, или так называемых крымских, санкций – например, в части экспорта товаров: если в США запрещено все, что не разрешено, то в ЕС обозначены 165 позиций запрещенных товаров.
- Так называемый санкционный compliance: проверка корпоративной и договорной структур компании на предмет соответствия санкционному законодательству тех стран, в которых работает фирма, и консультации по поводу возможного изменения этой структуры. Национального бизнеса эти вопросы касаются в меньшей степени, а самыми "тяжелыми" клиентами оказываются корпорации, ведущие бизнес в десятках стран – здесь от юриста требуется действительно творческий подход к делу.
Таким образом, "санкционные советы" оказались прибыльными направлениями для юрконсалтинга в кризисное время, частично компенсировав потери от пострадавших в тяжелый период экономики практик.
Услуги в период нестабильности – какие практики пострадали
В кризисный период изменилось соотношение практик в компаниях – что объяснимо с учетом новых реалий экономики: "Весна 2014 года подарила нам совершенно другую реальность. Мы оцениваем убытки от введенных санкций, ответных мер в 40 млрд евро в 2014 году и 50 млрд евро в 2015 году для ЕС и за закончившийся год в 25 млрд евро для России, где-то 1,5 % ВВП в минус", – заявил на прошедшем недавно Гайдаровском форуме Алексей Лихачев, первый замминистра экономического развития России. "Повлияла санкционная атмосфера и на юрбизнес – хотя эффект здесь скорее психологический, – замечает партнер Dentons Артем Жаворонков, санкции в данном случае – скорее следствие других, более масштабных перемен. Так или иначе, за последние два года, в течение которых компаниям приходится жить в несколько изменившейся реальности, произошли перемены, затронувшие юристов – но и в условиях нестабильности можно найти относительный баланс".
"Санкции несут за собой некую нестабильность, из-за которой снижается количество инвестиций в экономику, что, в свою очередь, влечет снижение числа сделок M&A", – говорит Владимир Клименко. Пострадали также финансовые и банковские практики. Однако у тех, кто занимается разрешением споров, работы существенно прибавилось. Не приходится жаловаться на отсутствие клиентов антимонопольщикам и специалистам по банкротствам. "Компании начинают более жестко контролировать свои взаимоотношения с контрагентами, участвовать во всевозможных закупках, активизируется деятельность государственных органов – в частности, налоговых. В таких условиях наиболее востребованными становятся услуги по защите интересов компаний в судах, государственных органах", – добавляет Клименко. При этом стоимость юруслуг если и возросла, то незначительно, отмечает Евгений Жилин: цены изменились в связи с кризисными явлениями в экономике. (См. "Право.ru-300": Юридический рынок в 2015 году – что изменилось в кризис?)
У кого больше проблем
Сложности в связи с санкциями испытали как российские юрфирмы, так и присутствующие на рынке зарубежные компании. Однако у последних проблем оказалось больше, считают эксперты. Хотя ушли с рынка немногие, ряд компаний сократили офисы за счет менее востребованных практик, а в закулисных беседах представители зарубежных юрфирм признают, что вести бизнес в России с введением санкций стало значительно сложнее.
Клиентская база "ильфов" (от англ. аббревиатуры ILF – International law firm) существенно изменилась. Многие клиенты попали под санкции или оказались финансово не в состоянии обслуживать компании, российский бизнес сворачивал зарубежные проекты – оба фактора, безусловно, сказались на работе представленных в России зарубежных юрфирм, которые пострадали от кризиса и санкций сильнее, чем российские. "Западные санкции больно ударили по международным фирмам, ограничив возможность работы с крупными российскими клиентами, попавшими в списки, в то время как небольшие российские фирмы, где не работают граждане США и ЕС, напротив, получили проекты, которые раньше доставались исключительно "ильфам", – говорит Максим Кульков, управляющий партнер юридической фирмы "Кульков, Колотилов и партнеры".
"После введения санкций мы были вынуждены отказаться от нескольких клиентов и от ряда сделок либо не смогли участвовать в тендерах на некоторые проекты", – подтверждал ранее "Право.ru" Сергей Войтишкин, управляющий партнер офисов "Бейкер и Макензи" в СНГ. Впрочем, пока к масштабным изменениям для крупных иностранных компаний имеющиеся трудности не привели. "Потери компенсировались советами по применению санкций" – объяснил Сергей Войтишкин.
Таким образом, кризисные явления в экономике, в значительной степени спровоцированные и усугубленные санкционной политикой, неизбежно отразились на юридическом рынке. Структура спроса на юридические услуги изменилась: на фоне падения интереса к слияниям и поглощениям и финансовым практикам клиенты все чаще обращаются к юристам за услугами "санкционного консалтинга". Возникший на фоне новых реалий спрос на юристов – специалистов по санкциям, похоже, продолжит расти.
