Незаконное расторжение договоров, срывы поставок или сроков выполнения работ, нарушение условий об эксклюзивности в дистрибьюторском договоре, нарушение прав на интеллектуальную собственность, несоблюдение гарантий и заверений – это лишь малый перечень обстоятельств, которые могут повлечь упущенную выгоду, говорит старший юрист «Мозго и партнеры» Елена Черкасова. А по словам управляющего партнера юрфирмы «Ветров и партнеры» Виталия Ветрова, упущенная выгода чаще всего может возникать в отношениях поставки, оказания услуг, подряда и аренды. В последнем случае иск может подать арендатор, если арендодатель не передал ему помещение или чинил препятствия, или арендодатель, если его контрагент вовремя не освободил объект, рассказывает Ветров.
Хотя случаев, когда возникает упущенная выгода, может быть много, исков подается гораздо меньше. Ведь такие дела всегда относились к одним из самых сложных, объясняет партнер «Интеллект-С» Анна Шумская. Да и суды относятся к ним настороженно. Они могут опасаться недобросовестности истца, который хочет «заработать» на ответчике, что и правда возможно, говорит руководитель проектов S&K Вертикаль Елена Батура. А если вышестоящая инстанция сочтет присужденную сумму чрезмерной, она отменит решение, продолжает юрист практики разрешения споров юрфирмы Eterna Law Дмитрий Глоов. К тому же дела о взыскании упущенной выгоды не типовые, и практики по ним не так много, добавляет Ветров.
О стандарте доказывания и переменчивой практике
Такие иски непросто обосновать. По мнению Батуры, основная сложность объясняется предположительным характером подобных убытков: это неполученный доход, который бы получило лицо, если бы нарушения не было. Здесь необходимо доказать противоправность поведения ответчика, факт и размер упущенной выгоды и причинно-следственную связь между ними. А судьям нужно вникнуть в суть и особенности экономической деятельности, чтобы оценить «реальность» потенциальной выгоды, говорит партнер «Пепеляев групп» Юрий Воробьев.
До недавних пор стандарт доказывания был очень жестким: например, не всегда можно было обосновать точный размер убытков или однозначно связать нарушения с последствиями. Упростить задачу взялся Пленум Верховного суда. В 2015 году он разрешил рассчитывать убытки приблизительно и вероятно (постановление № 25 от 23 июня 2015 года), в 2016-м установил презумпцию связи нарушения и убытков, если они обычно возникают в такой ситуации (постановление № 7 от 24 марта 2016 года). Такие указания облегчили задачу доказывания, говорят несколько экспертов.
Помимо противоправности, факта вреда и связи между ними, истец должен убедить, что сделал все, чтобы получить выгоду, но единственным, кто ему помешал, стал ответчик, говорит Шумская. По ее словам, суды достаточно часто отказывают истцу по причине недоказанности полного и безоговорочного приготовления к получению прибыли.
В деле А81-2380/2014 ИП Сергей Фролов не смог взыскать с администрации Пуровского района ЯНАО 5 млн руб. задатка, который он должен был отдать несостоявшемуся арендодателю. Бизнесмен хотел сдать ему в пользование технологическую площадку, но обнаружил, что администрация сдала ее как собственник другой компании, и на недвижимость был наложен арест. Предприниматель оспорил ведомственные акты как незаконные и решил взыскать потерянные деньги. Но три инстанции отказали ему в этом. Заключение предварительного договора аренды не означает, что Фролов сделал все необходимое для получения прибыли, решили суды. Да, он успешно обжаловал акты, но не доказал, что ему в реальности невозможно было пользоваться своим имуществом.
Впрочем, постановление Пленума от 24 марта 2016 года № 7 облегчило и задачу доказывания таких приготовлений: кроме них, можно предъявлять любые другие доказательства возможности извлечь выгоду. В п. 3 постановления приводится практический пример. Если из-за задержки ремонта магазина его владелец открыл торговлю позже, чем рассчитывал, и недосчитался прибыли, он может предъявить к подрядчику требования о возмещении необоснованной выгоды. При этом он вправе ссылаться на данные о прибыли за другие периоды до или после того, как подрядчик нарушил срок. Еще это может быть переписка с контрагентами, протоколы ведения переговоров, соглашение о намерениях и и другие документы, перечисляет Батура. Именно такими доказательствами обосновал свой иск к «Ашану» «Декорт» в недавнем громком деле.
В сентябре 2017 года 10-й Арбитражный апелляционный суд «засилил» решение АС Московской области о взыскании 15 млн руб. упущенной выгоды с «Ашана» в пользу «Декорта», который хотел, но так и не смог сдать тому склад в аренду. Ретейлер несколько месяцев вел переговоры о сдаче помещения в аренду, но затем внезапно замолчал. В ответ «Декорт» взыскал с него стоимость простоя складов. В суде он предъявил протоколы переговоров, длительную переписку с ответчиком и доказательства того, что работники «Ашана» приезжали осматривать склад. Подробнее о деле читайте в публикации "Астрент, эстоппель, заверения: 5 дел, где применили новые нормы ГК".
Истцу удалось доказать все, что необходимо: и противоправность действия истца, который недобросовестно вышел из переговоров, и размер упущенной выгоды, и связь между ними. Важно, что у судов не вызвал вопросов расчет размера убытков и период взыскания (со дня, когда прежние арендаторы освободили помещения до дня, когда пришли новые после отказа «Ашана» от переговоров), комментирует Черкасова.
В целом судебная практика по взысканию упущенной выгоды очень противоречива, делится директор «Центра правового обслуживания» Анна Коняева. Исход спора будет зависеть от качества и количества доказательств того, как суд их оценит и какой применит метод расчета упущенной выгоды, рассказывает юрист.
В качестве примера Коняева приводит два спора с разным итогом. В деле А40-117531/2016 истец получил с продавца 92 400 руб. упущенной выгоды за непереданный товар, который планировал перепродать. Свои намерения он подтвердил договором с третьим лицом. В деле А56-15542/2016 компании, наоборот, не удалось отсудить 9 млн руб. у учреждения, которое не выполнило своих обязательств по посадке картофеля: засеяло меньше, чем указано в договоре, не использовало удобрения, не собрало урожай и деньги потратило нецелевым образом. Истец предоставил расчет, в котором указал урожайность картофеля за 2015 год по данным Минсельхоза, предполагаемую урожайность по результатам полевых работ, среднюю цену картофеля на рынке и предполагаемую прибыль компании. Но судам этого оказалось недостаточно. «Компания не доказала, что при обычных условиях получила бы эту прибыль и что она принимала какие-либо меры для ее получения», – согласились три инстанции.
Эти примеры могут подтверждать еще и наблюдения Ветрова о том, что, чем ниже цена иска, тем выше шансы на удовлетворение требований.
Чтобы практика по взысканию упущенной выгоды развивалась дальше, нужно облегчить стандарт доказывания причинно-следственной связи убытков в целом, полагает Глоов. Это самое сложное в делах о взыскании упущенной выгоды, ведь суды могут лишь констатировать, что связь не доказана, рассказывает юрист, приводя в пример постановление АС СЗО по делу № А56-30625/2016. Кроме того, если суды удовлетворяют требования частично, они могут скудно мотивировать свои решения, жалуется Ветров: «Иногда непонятно, по каким причинам суд уменьшил сумму, что ему понравилось или, наоборот, не понравилось в расчете, доказательствах».
Сразу несколько экспертов поддержали идею ввести единую методику или методики расчета упущенной выгоды. Сейчас ее нет, что усложняет взыскания, говорит Воробьев.
Юристы дали советы тем, кому нужно взыскать упущенную выгоду.
- Договориться о компенсации упущенной выгоды вне суда рекомендует Черкасова. По ее словам, это реально, если для нарушителя важна репутация и доверие других партнеров, которые узнают о недобросовестном поведении.
- Не путать реальный ущерб с упущенной выгодой призывает Батура: «Истцы довольно часто заявляют ко взысканию упущенную выгоду, хотя им на самом деле причинен реальный [а не гипотетический] ущерб».
- При расчете размера упущенной выгоды Воробьев советует привлекать независимых третьих лиц: экспертов, оценщиков и т. д.