Конструкторское бюро задолжало ПАО «Газпром» – своему акционеру – дивиденды за 2003–2014 годы в размере 13,2 млн руб. Поэтому в 2016 году компании заключили соглашение, что должник вернет обществу деньги платежами по 1,6 млн руб. в течение 2016–2017 годов.
13 марта 2017 года Арбитражный суд Московской области возбудил производство по делу о банкротстве конструкторского бюро и 20 октября того же года признал его банкротом (дело № А41-15768/2017).
«Газпром» настаивал на том, что спорная задолженность должна быть погашена в режиме текущих платежей. Ведь срок ее погашения наступает после даты принятия судом заявления о банкротстве конструкторского бюро. Аналогичные требования общества суд ранее уже удовлетворял (определение от 11 января 2018 года). Конкурсный управляющий возражал, что требования вовсе не текущие, потому что обязанность выплатить дивиденды появилась до возбуждения дела о банкротстве. Но и в реестр их включить нельзя, считал управляющий, ведь они вытекают из участия «Газпрома» в уставном капитале должника.
29 мая 2019 года Арбитражный суд Московской области согласился с ПАО и квалифицировал задолженность по соглашению как текущие платежи. Апелляционный (определение от 7 августа 2019 года) и окружной (определение от 31 октября 2019 года) суды решили точно так же.
А вот Верховный суд раскритиковал акты нижестоящих инстанций и отменил их (№ 305-ЭС20-16).
ВС сослался на то, что задолженность не может быть текущей, поскольку выплата дивидендов при введении процедуры наблюдения запрещена (п. 1 ст. 63 закона о банкротстве). Требование участника должника к этому же должнику, которое вытекает из участия в его капитале, не является требованием конкурсного кредитора, поэтому оно погашается после требований конкурсных кредиторов, уполномоченного органа, «опоздавших» кредиторов и реституционных требований по недействительным сделкам. Поэтому дата заключения соглашения не имеет значения.
ВС раскритиковал и довод о том, что ранее суд квалифицировал аналогичную задолженность как текущую. Верховный суд отметил, что вопрос о применении норм права не разрешается по правилам преюдиции и по правилам общеобязательности судебных актов. Суды не связаны предшествующей оценкой обстоятельств.
Эксперты о деле
По словам Марии Шабалиной, юриста юрфирмы , значение имеет момент возникновения первоначального обязательства по конкретному платежу, то есть 2003–2014 годы. И не так важно, когда и как стороны изменили обязанность по выплате дивидендов. С этим соглашается Станислав Шибулкин, юрист , и добавляет: «Судам нужно учитывать именно первоначальную природу возникшего долга. В данном случае это задолженность по выплате дивидендов, то есть корпоративные требования, которые не могут конкурировать с требованиями независимых кредиторов. Они не подлежат включению в реестр требований кредиторов».
Верный вывод ВС о юридической силе другого судебного акта: ошибка суда в правовой квалификации не может ухудшать положение кредиторов должника в рамках других споров.
Некоторые юристы полагают, что такая ситуация возникла из-за несовершенства банкротного законодательства. «Это определение ВС в очередной раз обращает внимание на неполноту и неясность определения текущих платежей в законе о банкротстве (ст. 5). Текущие платежи – это не просто обязательства, срок исполнения которых приходится на период после принятия заявления о признании должника банкротом. Текущие платежи – это обязательства должника, которые возникают из-за продолжения деятельности в период после принятия заявления. Если бы такие обязательства не смогли получить приоритет, то деятельность была бы заблокирована. Приоритет в данном случае – это неизбежное последствие, а не выделенная законом «очередность», – объясняет Павел Шефас, советник ЮФ .
Роман Речкин, старший партнер , высказывается о том, как должна быть решена судьба уже выплаченных дивидендов с 2016 по 2017 год: «Деньги, которые должник выплатил акционеру до начала дела о банкротстве, нужно взыскать с акционера. Либо как преимущественное удовлетворение требований отдельного кредитора, либо как по сделке должника, направленной на причинение ущерба кредиторам».
