В 2011 году «Спецрадиосервис» заключил договор с «СМР-Системой», субподрядчиком, на постройку нескольких объектов сети. Согласно условиям сделки, «Спецрадиосервис», будучи подрядчиком, должен был заплатить 30% от стоимости в течение пяти дней после окончания строительства, а остальную часть – после гарантийного срока (общая цена договора в актах не указана). Субподрядчик свои обязанности выполнил. «Спецрадиосервис» объекты принял. Но до 30 ноября 2012 года (завершение гарантии) всю сумму так и не перечислил. Компания заявила, что ее не устраивает качество выполненных работ, она обнаружила брак.
Тогда долг в 127 000 руб. «СМР-Система» попыталась вернуть через суд. Первая инстанция встала на ее сторону и взыскала с подрядчика всю сумму долга, пени, судебные расходы – это почти 217 000 руб., а также проценты за пользование чужими средствами (дело № А56-77634/2015). Арбитражный суд вынес решение 21 января 2016 года, а уже спустя шесть месяцев должника признали банкротом и открыли конкурсное производство (по заявлению другого кредитора).
С какого момента отсчет?
После этого в реестр должника включилось общество «Стройгазмонтаж» с долгом в 6 млн руб. и потребовало привлечь директора Дениса Трошанова к субсидиарной ответственности за неподачу заявления о несостоятельности по долгам на 305,4 млн руб. «Стройгазмонтаж» указал, что он является единственным участником общества с долей в уставном капитале 100%. Компания решила, что долг перед «СМР-Системой» возник еще четыре года назад, то есть уже тогда руководителю следовало обратиться с заявлением о банкротстве компании.
Трошанов возражал, что не платили субподрядчику не из-за финансовых проблем, а потому что компанию не устроило качество работ. То есть в 2012 году причин для банкротства не было.
Но первая инстанция согласилась с кредитором. Арбитражный суд решил, что признаки неплатёжеспособности у «Спецрадиосервиса» возникли еще в ноябре 2012 года, когда общество приняло объекты, но деньги за работу перечислять не стало. Это подтверждается данными реестра, которые предоставил конкурсный управляющий (указано, что долг перед «СМР-Системой» возник в 2012 году), и решением суда о взыскании суммы долга.
АСГМ указал, что, согласно ст. 9 закона о банкротстве, контролирующее лицо должно было направить заявление о несостоятельности не позднее чем через месяц, то есть до 30 декабря 2012 года. Но этого Трошанов не сделал. Заявление о признании общества банкротом поступило в суд только в сентябре 2015 года от другого кредитора. В результате первая инстанция заявление ООО «Стройгазмонтаж» удовлетворила, но рассмотрение заявления приостановила до окончания расчетов с кредиторами, чтобы определить размер ответственности. С первой инстанцией согласилась апелляция и кассация, тогда Трошанов обратился с жалобой в Верховный суд. Ее рассмотрел Денис Капкаев и передал вместе с делом для рассмотрения в экономколлегию (дело № А40-170315/2015).
Неплатежеспособность ≠ отдельный долг
Тройка судей решила, что для привлечения топ-менеджера к субсидиарной ответственности нужно учитывать, когда он осознал, что компания несостоятельная. Такой критический момент для компании каждый руководитель оценивает по-своему. ВС решил, что нижестоящие инстанции подошли к этому формально. Устанавливая момент, когда директор должен был обращаться с заявлением, суды ограничились фактом, что первый долг в реестре датирован 2012 годом. Они решили, что признаки банкротства возникли именно тогда. Хотя неплатежеспособность возникает, когда должник перестает платить по долгам из-за отсутствия средств (согласно ст. 2 закона о банкротстве).
Суды ошибочно отождествили неплатежеспособность с невыплатой конкретного долга отдельному кредитору, решил ВС.
Первый долг у компании появился действительно в 2012 году, но он возник не из-за недостатка средств, а из-за спора о качестве работ. «Спецрадиосервис» не платил долг, потому что считал, что субподрядчик допустил брак. ВС указал, что долг перед «СМР-Системой» никак не повлиял на хозяйственную деятельность общества. Как отмечал Трошанов, с 2012 по 2014 год общество рассчитывалось с поставщиками и подрядчиками (суммы многократно превышали долг перед «СМР-Системой»). Это директор подтвердил бухгалтерской отчетностью. Тройка судей решила, что нижестоящие инстанции не оценили доводы руководителя. ВС решил, что признаки неплатежеспособности на самом деле появились только в 2015 году, когда крупные заказчики отказались платить по договорам.
Исходя из этого, Верховный суд отменил акты трех инстанций, а само дело направил на пересмотр в Арбитражный суд города Москвы.
ВС поступил по закону, когда направил дело на новое рассмотрение, ведь «сама по себе невыплата долга не является неплатежеспособностью», считает Владимир Журавчак, партнер . Неплатёжеспособность – это отсутствие денег, чтобы исполнять свои обязательства, тогда как невыплата долга может объясняться разными причинами, поясняет Андрей Городничев, старший юрист ПБ . Должник может отказаться оплачивать товар или услуги из-за спора по качеству и номенклатуре, по времени их исполнения или из-за иных разногласий.
Важно, чтобы суды формировали полную картину экономического положения должника. Три инстанции «закрыли глаза» на доводы директора о том, что компания продолжала успешно и стабильно работать еще несколько лет, что в условиях объективного банкротства было бы невозможно.
