Кто ответит за гибель работника в дороге

Несчастный случай по пути на работу – будь то гибель сотрудника или травма – может быть расследован как несчастный случай на производстве. На такую возможность указывает Трудовой кодекс и Пленум ВС (Постановление от 10 марта 2011 года № 2 «О применении судами законодательства об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний»).

Судебная практика по таким делам «достаточно последовательна и хорошо сформирована», отмечает Александр Карпухин, партнер Five Stones Consulting: нужно, чтобы потерпевший исполнял служебные обязанности или следовал на работу или с работы в момент происшествия.

Но есть и другие трудности. Например, потерпевшим или их родственникам бывает сложно доказать, что сотрудник исполнял служебные обязанности в момент происшествия, говорит адвокат Алексей Михальчик. Он представлял интересы детей погибшего директора по строительству крупной региональной строительной компании «Сталь-М» Ильи Надежкина.

Рабочий полет

В ноябре 2017 года в Тамбовской области произошло крушение частного вертолета Eurocopter EC-120, который летел из ресторана «Лесная сказка» в Липецк. За штурвалом находился учредитель компании «Сталь-М» Александр Федосеев, вместе с ним летел Надежкин. Оба погибли.

Жена Надежкина от своего имени и от имени двух несовершеннолетних детей заявила иск. Они попросили признать крушение вертолета несчастным случаем на производстве и потребовали выплатить им по 1 млн руб. 

Суды сначала решили, что произошедшее никак не связано с исполнением Надежкиным своих обязанностей по соглашению с работодателем. Суд обратил внимание на то, что, во-первых, директор по строительству формально работал на полставки, и его рабочее время тогда закончилось в полдень. Во-вторых, в районе кафе «Лесная сказка» не оказалось никаких строительных объектов «Стали-М», что, по мнению суда, тоже подтвердило тот факт, что Надежкин находился там по личным делам. В-третьих, вертолет Eurocopter EC-120 не был в собственности или в аренде у организации, а принадлежал учредителю общества.

С этими выводами согласились и в апелляции, но Второй кассационный суд направил дело на новое рассмотрение. Кассация обратила внимание, что строительные объекты компании «Сталь-М» находились в разных регионах и на значительном удалении друг от друга и от рабочего места Надежкина. Он должен был их постоянно посещать, а работодатель в тот день не предоставил ему служебного транспорта. «Работник мог воспользоваться личным транспортом учредителя для поездки домой», – допустила столичная кассация. Ответчик, по мнению суда, не привел доказательств того, что Надежкин погиб не в пути с места работы.

Убедить кассацию вернуть дело на пересмотр помогли доказательства, которые адвокатам удалось получить из материалов уголовного дела о крушении вертолета. «В рамках уголовного дела фактически было установлено, что вертолет хоть и был оформлен на номинальных лиц, но фактически являлся собственностью учредителя компании», – рассказал Алексей Михальчик. Кроме того, в ходе допроса свидетели рассказали, что на вертолете учредитель и сотрудники компании летали в командировки. В рамках гражданского процесса реальные правовые отношения было бы сложно установить, считает адвокат.

При новом рассмотрении заявителям присудили по 400 000 руб. за гибель их родственника (хотя потерпевшие просили по 1 млн руб. – максимальный размер компенсации в подобных спорах). Эти деньги должен выплатить Фонд социального страхования (дело № 33-2908/2020).

Важность доказательств

Практически всегда, если работодатель имел отношение к организации перевозок сотрудников, травма будет квалифицирована как несчастный случай на производстве, комментирует Александр Карпухин. Это подтверждает и практика Верховного суда. 

Так, в начале 2020 года гражданская коллегия рассмотрела спор о компенсации морального вреда за гибель работника АО «РЖДстрой» (№ 14-КГ19-28). Несчастный случай произошел на автомобиле, который предоставил субподрядчик АО «РЖДстрой» по согласованию с самим работодателем. На этой машине сотрудник ездил по объектам и проверял качество строительных работ.

В споре суд первой инстанции сделал вывод о том, что смерть сотрудника наступила по пути следования к месту выполнения работы на автомобиле, которым работники воспользовались по своему желанию. Работодатель не давал своего распоряжения о предоставлении машины в производственных целях, установил суд.

Но в Верховном суде юристы потерпевшей обратили внимание, что именно работодатель не исполнил свою обязанность по обеспечению безопасных условий труда для погибшего сотрудника. Судам следовало проверить этот довод, прежде чем выносить решение, определил ВС; признал решение незаконным и вернул дело на новое рассмотрение. В итоге суд взыскал по 700 000 руб. в пользу каждого из трех родственников-заявителей по делу.

Елена Балашова, управляющий партнер Balashova Legal Consultants, обращает внимание работодателей: даже если нет документов о передаче автомобиля работнику или распоряжения о выполнении определенного задания, в суде в пользу потерпевшего могут сыграть другие доказательства. Например, электронная переписка, пояснения сторон или договоры с контрагентами работодателя, по которым работал погибший. Работодателю же в подобных спорах могут помочь документы в подтверждение инструктажей по охране труда и безопасности предоставляемых работнику средств труда.

Чтобы повысить шансы на получение компенсации морального вреда, крайне желательно представить медицинские документы: заключения, справки, рецепты, – которые подтвердили бы душевные переживания самого пострадавшего или его родственников. Такой совет дает Александра Акимова, руководитель трудовой практики компании Лемчик, Крупский и Партнеры. А старший юрист Eversheds Sutherland Татьяна Кандрина советует указывать на конкретные незаконные действия работодателя и в суде доказывать, что именно они стали причиной физических и нравственных страданий потерпевшего.