В октябре 2017 года ООО «Финансовая компания «Присцельс» стала банкротом (дело № А56-17680/2017). Через 2,5 года конкурсный управляющий Раиля Ибрагимова потребовала привлечь контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности на 48 млн руб. В списке оказался бывший гендиректор общества Михаил Кокурин.
Летом 2021-го АС Санкт-Петербурга и Ленобласти отказался удовлетворять заявление Ибрагимовой, потому что она пропустила годичный срок исковой давности. Но еще осенью 2020-го, когда риск привлечения к «субсидиарке» был, Кокурин оспорил действия управляющего. Он указывал, что Ибрагимова не взыскивает «просуженную» дебиторскую задолженность и привлекает ненужных специалистов, работа которых оплачивается из конкурсной массы. Но первая инстанция вернула жалобу. У того, кого могут привлечь к субсидиарной ответственности, есть права только в своем обособленном споре, объяснил АС Санкт-Петербурга и Ленобласти. Апелляция и кассация согласились с этим.
Тогда Кокурин обратился в Верховный суд. Контролирующее лицо заинтересовано в правильном формировании конкурсной массы, настаивал бывший гендиректор. Если арбитражный управляющий работает плохо, денег у банкрота будет меньше. А значит, потенциальный размер субсидиарной ответственности увеличится.
Новая позиция ВС
23 сентября жалобу Кокурина рассмотрела коллегия во главе с Екатериной Корнелюк. Во время заседания она сказала, что СКЭС впервые разрешает такой вопрос в «тройке». А Денис Капкаев попытался выяснить, для чего теперь экс-гендиректору право на обжалование действий управляющего. Ведь обособленный спор о «субсидиарке» уже завершился (подробнее — «Контролирующее лицо может жаловаться на управляющего, подтвердил ВС»). В итоге «тройка» все же решила, что контролирующее лицо может обжаловать действия управляющего.
На правовое положение контролирующего лица влияют два ключевых обстоятельства, отметили судьи: совокупный размер требований кредиторов и объем конкурсной массы. Разница между этими величинами — это размер субсидиарной ответственности КДЛ. А значит, бывшему гендиректору нужна возможность влиять на эти обстоятельства, решил ВС.
У контролирующего лица есть право обжаловать действия конкурсного управляющего и за рамками обособленного спора о «субсидиарке». Суды не могут ссылаться на то, что у КДЛ нет статуса основного участника банкротного дела.
Другого способа защитить свои права у КДЛ нет, уверен ВС. Конкурсный управляющий компенсирует убытки должника, если контролирующее лицо докажет, что они возникли из-за действий управляющего. Конкурсная масса пополнится, а размер потенциальной субсидиарной ответственности этого КДЛ уменьшится. В ближайшее время АС Санкт-Петербурга и Ленинградской области еще раз оценит, нужно ли принимать жалобу Кокурина к производству.
Далекоидущие последствия
В этом деле ВС окончательно сформировал позицию по поводу правомочий контролирующего лица в банкротном деле, говорит Александр Зарубин из правового бюро .
Раньше нижестоящие инстанции применяли разные подходы. Например, АС Западно-Сибирского округа в марте 2020-го подтвердил, что контролирующее должника лицо вправе обжаловать действия управляющего еще до привлечения к субсидиарной ответственности (дело № А67-4804/2017). А всего через несколько месяцев АС Московского округа возразил: бывший руководитель должника, привлеченный к субсидиарной ответственности, не может обжаловать действия управляющего (дело № А40-140479/14).
Не было единства и среди судей ВС в «отказных» определениях. В 2019-м году ту позицию, которую просит подтвердить Кокурин, занимал прежний глава банкротного состава экономколлегии Иван Разумов (дело № 304-ЭС19-21117). А в 2020-м другой судья ВС, Сергей Самуйлов, решил иначе: у того, кого привлекают к субсидиарной ответственности, есть процессуальные права только в его обособленном споре (дело № 305-ЭС20-788).
Это определение будет иметь далекоидущие последствия. Оно позволит контролирующим лицам инициировать другие обособленные споры, в том числе оспаривать сделки должника и включение требований в реестр. Ведь, по сути, все споры в деле о банкротстве прямо или косвенно влияют на размер требований кредиторов и объем конкурсной массы.
Возможность контролирующих лиц не только защищаться от конкурсных управляющих, но и «нападать» на них дисциплинирует управляющих, отмечает Бородкин. Есть вероятность, что теперь управляющие подумают дважды, прежде чем предъявлять необоснованные требования о привлечении к субсидиарной ответственности. Подход ВС позволит нижестоящим инстанциям полнее учитывать интересы контролирующих лиц, добавляет Зарубин. Возможно, суды начнут тщательнее изучать качество работы управляющих, предполагает юрист.
Ценность позиции экономколлегии еще и в том, что она не позволяет топ-менеджерам злоупотреблять своими правами, говорит Анастасия Шамшина, адвокат и руководитель рабочей группы .
Формальные нарушения — например, пропуск срока на публикацию в ЕФРСБ — едва ли затрагивают интересы КДЛ, поэтому такая жалоба должна квалифицироваться как злоупотребление правом. Контролирующее лицо может обжаловать действия управляющего только тогда, когда взыскание с него убытков потенциально приведет к уменьшению размера субсидиарной ответственности.
Право каждого
Определение экономколлегии прямо не отвечает на вопрос, могут ли обжаловать действия управляющего те контролирующие лица, которых еще не привлекают к «субсидиарке», отмечает Бородкин. Раньше ВС уже признавал право на участие в банкротном деле за тем, у кого формально такого права нет, напоминает юрист (п. 2 Обзора судебной практики №3 за 2016 год). А Зарубин обращает внимание на довод СКЭС, что КДЛ заинтересован в правильном формировании и распределении конкурсной массы.
Полагаю, Верховный суд дал понять, что обжаловать действия управляющего может также КДЛ, в отношении которого еще не возбуждено дело о привлечении к субсидиарной ответственности.
Право контролирующего лица на защиту не должно зависеть от заявления управляющего о привлечении к субсидиарной ответственности, уверен Бородкин. КДЛ может подать жалобу, если докажет свой интерес в разрешении обособленного спора, подчеркивает юрист.
