Наличие ребенка как основание для отсрочки наказания
В феврале 2021 года Олесю Лисичкину* признали виновной в фальсификации доказательств по гражданскому и административному делам (ч. 1 ст. 303 УК) и в заведомо ложном доносе о совершении преступления (ч. 3 ст. 306 УК). Штрафы за фальсификацию в общей сумме 300 000 руб. отменили, так как истек срок давности уголовного преследования. За заведомо ложный донос приговорили к двум годам лишения свободы. У Лисичкиной был семилетний на тот момент ребенок (2014 года рождения), но ей отказали в отсрочке отбывания наказания. По мнению Орджоникидзевского районного суда Перми, это может плохо сказаться на ее исправлении и предупреждении новых преступлений. Апелляция и кассация оставили приговор без изменений.
Адвокат Лисичкиной Лариса Алферова посчитала выводы судов необоснованными и обжаловала акты в ВС (дело № 44-УД22-1-К7). Коллегия по уголовным делам Верховного суда отменила их.
Судьи отметили, что цель нормы об отсрочке наказания при наличии малолетних детей (ст. 82 УК) — разумный баланс интересов общества и ребенка. Если отстранить от воспитания мать или отца-одиночку, отправив их отбывать срок, то у детей могут возникнуть проблемы с развитием и формированием личности.
Судьи указали, что по смыслу закона на первое место ставятся интересы ребенка, которые затрагиваются, когда родитель осужден. Отсрочку не применяют только в исключительных случаях, когда это противоречит интересам самого малолетнего, например если родитель совершил преступление по отношению к ребенку.
ВС ссылается на подп. 25, 26 Постановления Пленума Верховного суда РФ от 21.04.2009 № 8: принимая решение об отсрочке наказания на стадии постановления, проверки или исполнения приговора, суд учитывает характеристику личности осужденного, поведение в период отбывания наказания, условия жизни, сведения о наличии у него жилья и необходимых условий для проживания с ребенком и другие данные. Коллегия отметила, что суд по делу Лисичкиной эти обстоятельства не учел и не указал основания абсолютного запрета применения отсрочки. ВС пришел к выводу, что суд первой инстанции допустил нарушения и отправил дело на новое рассмотрение в апелляцию.
Наличие ребенка само по себе не смягчает ответственность
Виктора Галкина* в июне 2019 года признали виновным в невыплате средств на содержание ребенка по ч. 1 ст. 157 УК и назначили ему шесть месяцев исправительных работ с удержанием 10% заработной платы в доход государства. В феврале 2020 года работы заменили на два месяца лишения свободы с отбыванием наказания в колонии-поселении.
В феврале 2021 года его осудили за умышленное причинение тяжкого вреда здоровью (ч. 1 ст. 111 УК) и приговорили к трем годам лишения свободы (дело № 1-19/2021). Калининский районный суд Тверской области учел, что Галкин признал вину, раскаялся в содеянном, явился с повинной, принес извинения потерпевшей, способствовал раскрытию и расследованию преступления и оказал помощь потерпевшей. А вот наличие малолетнего ребенка у Галкина суд не посчитал смягчающим обстоятельством (п. «г» ч. 1 ст. 61 УК). Суд учел, что Галкин не виделся с ребенком с 2011 года, не участвовал в его жизни, ничего ему не покупал и не обеспечивал материально.
Апелляция оставила приговор без изменений.
Кассация изменила акты нижестоящих инстанций. Второй кассационный суд общей юрисдикции уменьшила наказание до двух лет десяти месяцев лишения свободы ввиду наличия ребенка. Кассация учла, что в том деле отец раскаялся, признал вину и выразил намерение погасить долги.
Заместитель генпрокурора Игорь Ткачев обратился в ВС. В представлении он согласился с выводами первой и апелляционной инстанций и оспорил кассационное определение в ВС. Он напоминает: Галкин задолжал более 800 000 руб. алиментов с 11 марта 2014 года по 15 февраля 2021 года, а в 2019-м его осудили за невыплату.
ВС обратил внимание на слова Галкина, что он не виделся с ребенком с 2011 года, и согласился с доводами заместителя генпрокурора. Само по себе юридическое состояние отцовства без выполнения обязанностей родителя ничего не значит. Таким образом, судебная коллегия по уголовным делам ВС отменила кассационное определение и направила дело на рассмотрение иным составом во Второй кассационный суд общей юрисдикции (№ 35-УДП22-4-К2).
Что говорят юристы
Суды часто признают наличие несовершеннолетних детей в качестве смягчающего обстоятельств, реже — как условие для предоставления отсрочки отбывания наказания, замечает Алексей Азаров, адвокат Но суд не всегда досконально выясняет, занимается ли подсудимый воспитанием и содержанием детей, отмечает Виктория Буклова, адвокат, партнер Буклова полагает, что толкование закона в определении по делу Лисичкиной должно, по сути, исключить произвольное принятие судами решений об отсрочке отбывания наказания до достижения ребенком 14 лет. Акт предполагает более активную роль судебного усмотрения.
Яков Гаджиев, партнер уголовной практики , отмечает, что невыполнение подсудимым родительских обязанностей должно подтверждаться судебным решением. Например, приговор об осуждении за неуплату алиментов. В таком случае суды, как правило, мотивированно не учитывают само наличие ребенка в качестве смягчающего обстоятельства.
Гаяне Штоян, старший юрист , отмечает, что суды часто признают наличие детей смягчающим обстоятельством по делам о насильственных преступлениях. Она не соглашается с таким подходом, особенно когда само правонарушение связано с ребенком. В качестве примера юрист приводит кейс, когда родителя признали виновным в совершении насильственных действий в отношении собственной дочери (п. «г» ч. 2 ст. 117, ст. 156 УК). При этом суд признал смягчающим обстоятельством наличие на иждивении подсудимого двух других малолетних детей. Они видели, как взрослый бил их сестру. Это вредит их эмоциональному и психическому здоровью. «Дети, видящее насилие в семье, — его жертвы и имеют право на защиту со стороны государства», – считает Штоян. Она подчеркивает, что это согласуется с позицией Комитета по правам ребенка и подходом Группы экспертов Совета Европы по борьбе с насилием в отношении женщин и насилием в семье, с которым согласилась и Большая палата ЕСПЧ в деле «Курт против Австрии». Юрист отмечает, что важно признавать наличие детей как смягчающее обстоятельство в делах о мошенничестве. Именно в таких случаях сокращение срока лишения свободы или применение условного наказания отвечает целям учета интересов ребенка. Ведь само по себе осуждение родителя к лишению свободы плохо влияет на ребенка, а отсутствие контакта с мамой или папой только усугубляет ситуацию.
* Имена и фамилии изменены редакцией.