Почему трудно быть арбитражным управляющим

Недостатки банкротного законодательства ставят управляющих в уязвимое положение перед жалобами. Действующее регулирование позволяет любым лицам, даже не участвующим в деле о банкротстве и не имеющим к нему отношения, подавать заявление о возбуждении дела об административном правонарушении за ненадлежащее исполнение арбитражными управляющими своих обязанностей, рассказывает младший партнер Сотби Александра Фомина.

Для этого достаточно проанализировать карточки арбитражных дел и информацию в Федресурсе о должниках, сопровождением которых занимается «неугодный» управляющий, и указать на малейшие формальные нарушения, например пропуск сроков публикации уведомлений. Такое заявление в любом случае должно быть рассмотрено, уточняет эксперт, и управляющего могут привлечь к административной ответственности в соответствии со ст. 14.13 КоАП.

Еще одна особенность этой нормы — ответственность за повторное нарушение. Это безальтернативная дисквалификация, которая на срок от шести месяцев до трех лет лишит его возможности работать. 

Кроме того, управляющий должен реагировать на каждую жалобу: как минимум писать возражения, а желательно еще и тратить время на судебное разбирательство. Сами же заявители при этом не ограничены в количестве жалоб, а единственные возможные негативные последствия для них — потенциальная оплата судебных расходов ответчика. Но и на их взыскание нужно потратить время.

А еще сама подача жалобы на управляющего приводит к удорожанию стоимости страхования деятельности арбитражных управляющих, что также ощутимый негативный фактор, подчеркивает Фомина. Но способ противодействия этому есть: в деле № А40-203533/2020 управляющему удалось взыскать убытки из-за подорожавшей страховки с лица, которое подавало необоснованные жалобы.

Согласно исследованию «Арбитраж.ру» от апреля 2021 года, чаще всего управляющих привлекают к административке за нарушения, связанные с публикацией сведений в Едином федеральном реестре сведений о банкротстве (ЕФРСБ). Дисквалификация по ч. 3.1 ст. 14.13 КоАП при этом не сильно уступает по «популярности» штрафам.

По мнению Фоминой, помогли бы два изменения:

Глава Общероссийского профсоюза арбитражных управляющих Михаил Василега подтверждает проблему «веерной» рассылки жалоб на управляющих, а решить ее, по его мнению, можно было бы, изменив правила КоАП. 

Управляющему может быть сложно застраховать свою ответственность и без всяких жалоб, если речь идет о банкротствах крупных предприятий. Ведь страховые компании считают стоимость «полиса», исходя из балансовой стоимости активов должника. Если она будет очень высокой, управляющему придется заплатить большую премию, и далеко не факт, что страховая вообще согласится заключить договор.

С такой проблемой столкнулся Кирилл Руин, конкурсный управляющий «Интеллект Дриллинг Сервисиз» — компании-банкрота с активами на 15,7 млрд руб. Руин должен был застраховать свою ответственность на сумму более 167 млн руб., но ни одна из страховых компаний не стала подписывать с ним договор. Из-за этого управляющего попытались отстранить от процедуры.

Спор дошел до Верховного суда, который отметил: нельзя отстранить добросовестного управляющего от работы только за то, что у него не получилось застраховаться. Но при этом нужно выяснить, сделал ли он все от него зависящее для подписания такого договора и не связаны ли отказы с его личностью. В качестве варианта экономколлегия предложила заключать несколько страховых соглашений (дело № А40-310946/2019).

Но в таком подходе есть проблемы: несколько договоров банально дороже одного. А если управляющий заключит несколько договоров со страховой суммой, скажем, в 40 млн руб. каждый, то после того, как первый страховщик выплатит страховку, второй и последующие страховщики откажутся от дальнейших выплат, так как обязательство в этой части исполнено первым страховщиком, предупреждал руководитель ПБ Олевинский, Буюкян и партнеры Эдуард Олевинский.

Василега считает, что решить проблему со страхованием ответственности управляющего на уровне практики не получится, нужны изменения законодательства. Он отмечает, что сейчас этот механизм фактически не работает: «Они [страховые компании] собирают деньги, потом ликвидируются — и всё. А управляющий платит колоссальные деньги за основную и дополнительную страховки».

Даже если арбитражный управляющий не видит перспектив пополнения конкурсной массы за счет оспаривания сделок должника или привлечения контролирующих лиц к субсидиарной ответственности, он все равно обязан занимать активную процессуальную позицию, объясняет адвокат Delcredere Александр Спиридонов. Иначе риск административки и возможной дисквалификации.

Например, в одном из дел суд посчитал, что конкурсный управляющий Владимир Смагин должен был обратиться с заявлением о привлечении контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности. Ведь для него это именно обязанность, а для кредиторов лишь право, подчеркнул АС Московского округа. Неподачу такого заявления суд квалифицировал как незаконное бездействие (дело № А41-17446/2020). А в деле № А07-6123/2021 суды привлекли конкурсного управляющего Михаила Денисова к административной ответственности за то, что он не принимал участия во всех заседаниях по оспариванию сделок должника. Управляющий объяснил свое поведение тем, что понял бесперспективность процесса и «утратил интерес» после изучения судебной практики по аналогичным спорам.

Решением такой проблемы мог бы стать отход от практики формальной оценки действий управляющего. Например, суды могли бы выяснять, имело ли смысл продолжать тратить время и деньги на участие в процессах, которые с учетом сложившейся судебной практики действительно не помогут пополнить конкурсную массу.

А еще бывают ситуации, когда во время процесса по оспариванию сделки управляющий понимает: со сделкой все в порядке. В таком случае, чтобы не затягивать процедуру, он может заявить отказ от требований. Но не всегда суд его примет, рассказывает Спиридонов. «Суд может посчитать, что такой отказ нарушит права кредиторов или иных лиц», — объясняет эксперт.

Конкурсный управляющий может вынести вопрос об отказе от иска на голосование собрания кредиторов, но и эту меру суд не всегда признает эффективной, подчеркивает Спиридонов. Продолжение бессмысленного, с точки зрения результата, процесса только затянет процедуру и приведет к увеличению текущих расходов.

В такой ситуации управляющий может отказаться от требований об оспаривании сделки. Суд не рассматривает отказ управляющего в одном заседании, а предлагает другим лицам, прежде всего кредиторам, занять место инициатора спора. «Если кто-то из участников процесса соглашается и вступает в дело в качестве созаявителя, то спор продолжается. Если никто такого желания не изъявляет, то суд принимает отказ управляющего от требований и прекращает производство по обособленному спору», — объясняет Спиридонов.

Текущие расходы — еще одна головная боль управляющих. Даже если у должника есть имущество, с продажи которого можно пополнить конкурсную массу, управляющему может не хватать на оплату текущих расходов: инвентаризацию имущества, оценку и организацию торгов, рассказывает арбитражный управляющий Игорь Вирфель. А кредиторы могут не согласиться выделить деньги на такие расходы, посчитав их ненужными.

По словам спикера, это вынуждает управляющих сотрудничать с кредиторами, которые все-таки готовы дать деньги на финансирование процедуры. Такие ситуации приводят к зависимости управляющих от третьих лиц, объясняет эксперт.

Вирфель напоминает, что по действующим нормам инициатор банкротства обязан положить на депозит суда 200 000 руб. для вознаграждения арбитражного управляющего. Можно использовать этот существующий механизм, но возложить на заявителя обязанность сразу же вносить на депозит суда сумму, равную вознаграждению арбитражного управляющего за два года — 720 000 руб., и максимальный лимит на привлеченных специалистов, который высчитывается по формуле из размера баланса предприятия.

«Либо расходы должны быть разделены на всех кредиторов, которые хотят участвовать в первом собрании кредиторов, пропорционально размеру включенных требований на дату первого собрания», — продолжает Вирфель.

По мнению эксперта, такое изменение поможет решить две проблемы:

Управляющие ищут активы должников по документам. Поэтому закон «О банкротстве» предоставляет им право запрашивать необходимую информацию в госорганах. Но на практике не все соглашаются отвечать на такие запросы, отмечает Фомина. Например, в одном из майских дел ВС разрешил полицейским не давать управляющему информацию о супруге должника. Кроме того, ответы очень часто не приходят своевременно, продолжает Фомина. Из-за этого у должников появляется время, чтобы скрыть активы.

Фомина предлагает решение и для этой проблемы: арбитражных управляющих можно подключить к системе межведомственного электронного взаимодействия и расширить перечень информации, который может запрашивать и получать арбитражный управляющий, с возложением на него обязанности обеспечить ее сохранность.

В делах о банкротстве физлиц у управляющих свои проблемы. Один из распространенных способов противодействия — потерять паспорт, рассказывает ведущий юрист ПБ «Олевинский, Буюкян и партнеры Алексей Николаев. Например, когда счет должника пополняется, финансовый управляющий должен погасить требования кредиторов, но при недействительном статусе паспорта должника нельзя управлять его счетами и открывать новые. Банки автоматически блокируют доступ к счетам, чтобы исключить действия мошенников. А финансовый управляющий не может обязать должника оформить новый паспорт ни сам, ни через суд, продолжает Николаев. Решить проблему могло бы законодательное закрепление обязанности поменять документ.

Вести счета должника-гражданина — отдельная головная боль, рассказывает Виктория Лоскутова, партнер юрфирмы «Стрижак и Партнёры» «Ни одна кредитная организация, в том числе из топ-10, не имеет возможности предоставить онлайн-доступ к расчетным счетам несостоятельного гражданина», — объясняет юрист. Поэтому управляющим приходится лично идти в банк и тратить время, а с доступом к самому счету тоже могут возникнуть проблемы, потому что работники банка толком не понимают, кто такой финансовый управляющий. «Как правило, спасают юристы банков, поясняя оператору, что опасности нет, у финансового управляющего есть право получить доступ к счету гражданина», — продолжает Лоскутова.

Иногда управляющему нужна помощь сторонних специалистов, например для организации торгов или продажи заграничных активов должника. Но многие судьи исходят из того, что управляющий достаточно квалифицирован для самостоятельного ведения процедуры без помощи юристов, комментирует адвокат практики банкротства Инфралекс Владимир Исаенко. 

В качестве решения необходимо предоставить арбитражному управляющему безусловное право привлекать юристов для сопровождения процедуры банкротства за счет конкурсной массы, уверен специалист. «Для уменьшения рисков, что управляющие злоупотребят правом на привлечение специалистов, необходимо, чтобы кредиторы на собрании устанавливали лимит для каждого дела о банкротстве в зависимости от объема и сложности работы», — уверен Исаенко.

За свою работу управляющие гарантированно получают 30 000 руб. в месяц по каждой процедуре, которую они ведут. Их можно взять одновременно несколько штук или даже десятков — все зависит от сложности конкретной процедуры, стоимости активов должника и количества его кредиторов.

Размер вознаграждения управляющих не менялся с 2008 года, напоминает Фомина, и сейчас представляется несоразмерным тем обязанностям, которые на управляющего возлагаются, и уровню его ответственности. «Это не может не сказываться на качестве: из профессии уходят опытные специалисты, которые не готовы работать антикризисными менеджерами предприятий за 30 000 руб. в месяц», — продолжает эксперт.

Вторая часть вознаграждения состоит из процента от продажи имущества должника. Но чаще всего у должников вообще нет никакого имущества: по статистике Федресурса, таких процедур несостоятельности порядка 60% от общего количества. В подобных делах управляющие не получают дополнительного вознаграждения.

Решением проблемы могло бы стать установление прогрессивного размера вознаграждения управляющего, которое будет зависеть от сложности банкротной процедуры: размера конкурсной массы, количества обособленных споров и процессов по взысканию дебиторской задолженности, уверен Исаенко. «Еще необходимо установить порядок ежегодной индексации вознаграждения в зависимости от уровня инфляции», — полагает эксперт.

Вирфель обращает внимание, что по итогам процедур управляющий еще может и остаться в минусе. Ведь с него могут взыскать убытки, например, за пропуск срока исковой давности по взысканию долга или на оспаривание сделок. «При этом судебная практика по банкротству развивается очень динамично, управляющий может легко допустить ошибку и получить убытки», — отмечает управляющий.