Мораторий
С 1 апреля по 1 октября 2022 года кредиторы не могут инициировать банкротство ни граждан, ни ИП, ни компаний (Постановление Правительства РФ от 28.03.2022 № 497). В этот период приостановили и исполнительные производства по имущественным взысканиям. Речь идет даже о тех требованиях к должнику, которые возникли до введения моратория. Под полный запрет попало наложение любых финансовых санкций, за исключением текущих, за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательств.
Руководитель банкротной практики Станислав Петров и руководитель судебных проектов адвокатского бюро «Павел Хлюстов и партнеры» Яна Чернобель называют мораторий необходимой паузой для всех в тот момент. И наиболее конкурентоспособные предприятия воспользовались ей, чтобы подстроиться под новые условия. А партнер Елена Кравцова скептически оценивает тотальный характер этой меры. По ее мнению, стоило использовать адресный подход с четкими критериями лиц, на которые распространяется мораторий.
Причины первого моратория были всем понятны: тогда поддержка требовалась конкретным наиболее пострадавшим отраслям. А с чем именно и почему аналогичная мера помогает бороться сейчас?
Госорганы и суды не сразу определились, как трактовать решение правительства. ФССП одной из первых разъяснила применение моратория. В своем внутреннем регламенте от 11 апреля 2022 года служба указала, что исполпроизводство надо приостанавливать лишь по заявлению должника, у которого нет никакого имущества для погашения долгов. Более жесткий подход месяц спустя предложил Минюст: ведомство полагало, что к должникам относятся только те лица, которых уже банкротят.
А ФНС с Центробанком посчитали, что автоматически под запрет попадают любые списания средств у должников. Такую же позицию заняла и судебная власть. Ее сформулировал Верховный суд в деле № А40-233155/2020:
- с даты введения моратория пристав приостанавливает исполпроизводство;
- запрет на списание средств у должников имеет императивный характер.
Нижестоящие инстанции с начала лета стали ссылаться именно на эту позицию ВС (дела № А40-118151/22, № А40-116256/22 и № А40-118873/22). Хотя еще в апреле 2022 года встречались решения судов, которые не считались с императивностью постановления № 497, замечает партнер коллегии адвокатов Сергей Кислов.
Глава Минэкономразвития Максим Решетников в начале сентября заявил, что власти не собираются продлевать мораторий после 1 октября 2022 года. Управляющий партнер Максим Стрижак добавляет, что, возможно, есть смысл оставить его как опцию для конкретных компаний, которые смогут в заявлении обосновать необходимость такой меры для себя.
В любом случае с конца 2022 года стоит ожидать рост числа корпоративных банкротств. Об этом говорит Петров. По его прогнозам, особенностью новой волны банкротств станет большое число потенциальных споров по привлечению иностранных бенефициаров к субсидиарной ответственности. А дела о несостоятельности станут активно инициировать именно крупные кредиторы, добавляет партнер Владимир Журавчак.
Споры по привлечению иностранцев к субсидиарке будут длительными и сложными. Придется не только уведомлять контрагента о разбирательстве, что в нынешних условиях занимает не менее года, но и добиваться исполнения судебных актов в недружественных странах.
Субсидиарка и субординация
За последний год, с осени 2021-го, ВС смягчил подход к ответственности бывших топ-менеджеров обанкротившихся банков. Экономколлегия, определяя возможность оказывать влияние на деятельность организации, исключила привлечение к субсидиарке менеджеров среднего звена (дела «Балтики», «Гринфилда» и «Богородского муниципального банка»). Разрешая эти споры, СКЭС указала три критерия, необходимых для наказания руководителей кредитных организаций:
- они могли существенно влиять на деятельность банка;
- наступили существенные негативные последствия от их действий для банка;
- ответчик был инициатором или соучастником таких действий или их выгодоприобретателем.
Субординация — еще одна болезненная тема для участников банкротных дел. Этот институт предполагает перенос требований за реестр, то есть они будут погашаться после оплаты требований реестровых кредиторов. ВС ужесточает подход к этому вопросу, констатирует Кравцова. В конце лета экономколлегия постановила субординировать даже долг по зарплате в банкротстве. Речь идет об истории с бывшим главой правления закрывшегося банка «Пушкино» (дело № А41-51561/2013). Кредитная организация задолжала своему экс-руководителю Кириллу Никулину зарплату за несколько месяцев. При этом в деле о банкротстве банка того привлекли к субсидиарной ответственности. В таком случае зарплатный долг нужно вынести за реестр, решил ВС. А в деле № А20-3223/2017 Верховный суд пришел к выводу, что субординированию подлежит реституционное требование, которое происходит из сделки по компенсационному финансированию. Кислов обращает внимание, что этим решением ВС изменил ранее складывающуюся практику о невозможности понижения реституционных требований кредиторов.
Ухудшается положение залоговых кредиторов. Во-первых, теперь мораторные проценты не подлежат приоритетному погашению (дело № А41-4000/2016). На это обратил внимание Журавчак. Во-вторых, п. 6 ст. 138 закона «О банкротстве» делают «резиновым», возлагая на залогового кредитора имущественные и текущие налоги за самые разные периоды, говорит Стрижак. Он добавляет: «Хочется, чтобы этот промежуток четко очертили. Практика нижестоящих инстанций по этому вопросу противоречива. А от ответа на него зависит перераспределение огромного количества денег».
Прогнозы и вероятности
Уже в ближайшее время судам придется разбираться с определением периода, когда финансовое состояние компании ухудшилось, и оценивать, использован ли мораторий для реабилитации бизнеса или для вывода активов. На это указывает Кислов. В связи с введенными экономическими санкциями эксперт предупреждает о трудностях с поиском активов должника за рубежом. Тем юрлицам и физлицам, кто уже в банкротстве, стоит ожидать более тонкого применения положений об оспаривании сделок, субсидиарной ответственности и субординации требований кредиторов, уверен Денис Данилов, руководитель проектов компании
Надо быть готовым к отходу от формального применения норм со стороны судов, более глубокому погружению в фактические обстоятельства дела. Судебная практика в сфере банкротства продолжит развиваться и пополняться новыми сложными кейсами, которые будут учитывать текущие реалии.