От редакции: в этом тексте мы рассказываем о десятке исков, зарегистрированных российскими судами с 24 февраля 2022 года, сумма требований по которым оказалась самой высокой. По этой причине в этом топе нет банкротных дел (например, дела о банкротстве российской «дочки» Google), ведь сумма требований по ним формируется из требований множества кредиторов и не заявляется сразу. Кроме того, мы не пересчитывали суммы исков, требования по которым заявлены в иностранных валютах, а руководствовались только суммой, указанной при подаче иска в Картотеке арбитражных дел.
Два иска из топ-5 по самым большим заявленным требованиям за последние два года поступили в Арбитражный суд Республики Крым, а истцом в них выступил Совет министров полуострова.
Сумма требований по самому дорогому делу № А83-3810/2024 составляет 3,156 трлн руб., а ответчиками по нему стали украинские кабмин, Министерство энергетики и «Укрэнерго». Это иск об убытках, хотя их состав в материалах дела не раскрывается, нет там и других деталей о споре, потому что он рассматривается в закрытом режиме. Но еще до подачи иска РИА «Новости» показало тележку с документами, представленными истцом, а председатель крымского Госсовета Владимир Константинов объяснил требование властей полуострова «энергетической блокадой», которую Украина устроила после перехода Крыма под контроль России.
В конце 2023 года АС Крыма удовлетворил другой иск Совета министров к Управлению Северо-Крымского канала, Государственному агентству водных ресурсов и Министерству защиты окружающей среды и природных ресурсов Украины на 152,6 млрд руб. (дело № А83-17823/2023). Его также рассматривали в закрытом режиме, поэтому решение суд не публиковал. Требования крымских властей касались «водной блокады» полуострова, которая, по их заявлениям, началась весной 2014 года. Это дело оказалось в рейтинге на четвертом месте.
Вероятно, в будущем мы увидим крупные иски властей присоединенных регионов к Украине, во всяком случае в Крыму останавливаться не собираются. «Посчитаем весь нанесенный нам ущерб до копейки», — обещал Константинов.
Более интересные и публичные споры расположились на втором и третьем местах нашего рейтинга соответственно: это иски УК «Альфа-капитал» на 248,6 млрд руб. (№ А40-30826/2024) и УК «Первая» на 184,8 млрд руб. (№ А40-154579/2023). Ответчиком в обоих делах выступает бельгийский Euroclear Bank. Суммы исков составляют убытки в размере стоимости заблокированных европейским депозитарием ценных бумаг, накопленный доход и проценты на эти суммы. По состоянию на конец мая оба крупных иска еще не рассмотрены, кроме того, оба значительно «похудели»: УК «Первая» еще несколько месяцев назад уменьшила сумму требований до 102 млрд руб., а часть требования «Альфа-капитал» на 236 млрд руб. выделили в отдельное производство. Новое дело пока не зарегистрировано.
Все иски к Euroclear напрямую связаны с началом военных действий и последовавшими за этим санкциями Евросоюза, из-за которых в ЕС оказались заморожены активы российских лиц не меньше чем на €200 млрд (оценки разнятся, а сами депозитарии данные не раскрывали). А история того, как российские физлица пытаются эти активы вернуть, стала одной из самых динамично развивающихся в судебной практике за последние два года. Первую победу одержал банк «Санкт-Петербург», который в конце января 2023-го выиграл иск более чем на $107 млн (№ А40-205635/2022).
Сейчас на рассмотрении российских судов находится больше двухсот исков к европейскому депозитарию, их количество постоянно растет, и чаще всего это требования на многие миллионы долларов. Хотя в некоторых случаях таким механизмом пользуются и частные инвесторы. Например, в феврале АСГМ удовлетворил иск Романа Прудентова, который смог взыскать $10 113 (№ А40-163317/2023). А в мае победу одержала ИП Элида Хасанова (№ А40-137855/2023).
Согласно данным из справочной системы caselook.ru, на два десятка удовлетворенных исков приходится всего четыре, в которых суды отказали российскому истцу. В марте появлялась информация, что Euroclear удержит доходы, полученные от заблокированных российских активов, и направит их на покрытие связанных с текущими и потенциальными исками от России.
Среди всех споров о взыскании с иностранцев в России требования к Euroclear занимают особое место, так как они наиболее массовые и затрагивают интересы не только бизнеса, но и людей, комментирует советник Юлия Боброва. Сперва процедура судебного взыскания шла по стандартному пути, но уже в январе 2024-го власти осложнили возможность удовлетворения требований за счет активов в РФ. Но имеющиеся сложности — это не причина отказываться от такого способа защиты, уверена Боброва.
У депозитария могут быть активы, ограничений на взыскание которых нет. Кроме того, введенные ограничения временные, их могут отменить в любой момент, и тогда удовлетворение получат наиболее активные кредиторы. Стоит также иметь в виду, что инвесторы могут попробовать получить исполнение в дружественных юрисдикциях или продать свое право требования.
Подробнее о том, как российские инвесторы и их юристы боролись и продолжают бороться за замороженные активы, читайте здесь.
Несколько позиций в топ-10 самых дорогих споров заняли иски «Русхимальянса», дочерней компании «Газпрома», к немецкой фирме Linde. Соответчиком в этих спорах также выступала аффилированная ирландская Linde PLC, а в качестве третьих лиц к ним привлекли российские юрлица корпорации.
Конфликт связан с сорванным контрактом, который стороны заключили в 2021 году. Тогда «Русхимальянс» и Linde договорились вместе построить газоперерабатывающий завод в Усть-Луге в Ленинградской области. Общая цена контракта составляла €5,9 млрд. Российская фирма перечислила немецкому партнеру аванс почти на €1,1 млрд (более 1 трлн руб. по сегодняшнему курсу), но тот в мае 2022-го сообщил о выходе из совместного проекта из-за санкций Евросоюза.
С тех пор было как минимум три судебных разбирательства между этими компаниями. Первое — дело № А56-129797/2022, слушания по которому начались еще в конце 2022 года. В этом споре российскому предприятию удалось взыскать примерно 142 млрд руб. — такое решение Арбитражный суд Санкт-Петербурга и Ленинградской области вынес в феврале. Сейчас дело по жалобе структур Linde рассматривает 13-й ААС.
Еще одно дело, № А56-26171/2024, более чем на 100 млрд руб. пока не рассмотрено. «Русхимальянс» подал иск в феврале 2024-го, и в материалах есть всего два судебных акта, в которых суть заявленных требований не раскрывается.
В рамках другого спора между компаниями (дело № А56-13299/2024) «Русхимальянс» добился запрета на инициирование и продолжение судебных разбирательств в Гонконгском международном арбитражном центре и Высоком суде специального административного района Гонконга. Российская фирма также требовала взыскать с иностранных компаний €1439 и 75 млрд руб. в случае, если антиисковый запрет будет нарушен, но в этом требовании петербургский арбитражный суд отказал.
Параллельно суд рассматривает и другие требования «Русхимальянса», тоже связанные с сорванным контрактом. Ответчиком по иску на 28,2 млрд руб. выступает Bayerische Landesbank (№ А56-83241/2023), на 22,22 млрд руб. — Deutsche Bank (дело № А56-60809/2023), на 8,7 млрд руб. — Commerzbank AG (№ А56-61398/2023). Все эти требования основаны на банковской гарантии: банки выступили поручителями по соглашению «Русхимальянса» с Linde. В рамках спора с Deutsche Bank и Commerzbank истец добился ареста всех активов немецких банков в России. 30 мая АСГМ удовлетворил иск «Русхимальянса» к Deutsche Bank.
Завод в Усть-Луге до сих пор не построен. «Русхимальянс» в начале года попал в SDN-лист Минфина США.
Как и в других делах с участием иностранных лиц, главным вопросом в спорах о контрактных обязательствах остается исполнимость решения в пользу компании из РФ. Все чуть проще, когда у ответчика остались активы на территории РФ, поскольку тогда можно рассчитывать хотя бы на частичное исполнение решения суда. Другим мотивом может стать желание просудить долг в России и уступить его третьему лицу, у которого арсенал средств взыскания с иностранной компании может быть шире, объясняет партнер юридической компании Ольга Гончарова.
Также, по словам Гончаровой, важным мотивом для просуживания долга может стать минимизация рисков привлечения российской компании и ее руководителей к ответственности за нарушение норм валютного законодательства, в частности если есть невозвращенные авансовые платежи в адрес иностранной компании.
Действующий сейчас мораторий на применение мер ответственности по некоторым нормам валютного законодательства не вечен. И российский предприниматель задумывается о предпосылках для вменения ему виновного поведения — непринятия должных и своевременных мер по возврату валютных средств.
Среди других целей для подачи подобных исков управляющий партнер АБ Юлий Тай выделяет нежелание пропустить срок исковой давности. «Привести в исполнение вступивший в законную силу судебный акт теоретически можно в любой дружественной или недружественной юрисдикции, также в последующем можно будет положить его в основу инвестиционного арбитража», — объясняет эксперт. Гончарова считает, что исполнение подобных решений российских судов в дружественных юрисдикциях вряд ли станет трендом или значимым правовым явлением. При этом отдельных случаев их исполнения она не исключает.
Партнер Дмитрий Клеточкин обращает внимание на другой смысловой аспект подобных споров на примере конфликта «Русхимальянса» и Linde. Немецкая фирма не проигнорировала спор в российском суде, а направила туда своих представителей. И если в первой инстанции позиция ответчика сводилась к отсутствию у суда компетенции для рассмотрения спора, то в апелляции появились аргументы, которые можно рассматривать как приведенные по существу спора.
Участие иностранной компании в разбирательстве в российском суде при возможных будущих спорах в иных юрисдикциях по тому же вопросу будет аргументом истца в пользу того, что и спор уже разрешен в российской юрисдикции, и ответчик участвовал в нем. И еще что его не лишали права приводить возражения и представлять доказательства, а он фактически их приводил и представлял.
Одним из трендов споров с иностранцами стало обширное применение антиискового запрета (ст. 248.1 и 248.2 АПК). Если об антиисковом запрете просит компания из РФ, которая находится под санкциями, то арбитражные суды удовлетворят ее просьбу. О применении такого механизма мы писали здесь.
В деле № А56-96787/2023 такого запрета добился «Газпром экспорт». Российская подсанкционная фирма не хотела, чтобы иск польской Europol GAZ к ней рассматривали в Стокгольмском арбитраже. И если «Русхимальянсу», герою предыдущей карточки, не удалось добиться «денежного» обеспечения этого запрета, то требование «Газпром экспорта» суд удовлетворил. Если Europol GAZ нарушит антиисковый запрет, с него взыщут 25,9 млрд руб. — достаточно, чтобы иск попал в топ-10.
Эффективность российских антиисковых запретов различается, но зависит от трех факторов. Первый — наличие активов иностранного контрагента в РФ или в другой стране, где может быть исполнено решение российского суда о наложении штрафа за неисполнение антиискового запрета. «Если риски исполнения решения невелики или отсутствуют, это может снизить мотивацию соблюдать запреты», — объясняет юрист Анастасия Халявина.
Второй важный аспект — характер требований, которые планирует заявить иностранный контрагент в иностранном форуме. Если требования носят нематериальный характер, штраф за неисполнение антиискового запрета может отсутствовать или быть незначительным по сравнению с выгодой от удовлетворения таких требований. Наконец, соблюдение или несоблюдение российских антиисковых запретов может быть чувствительным вопросом с санкционной точки зрения, заключает Халявина.
Также в топ-10 крупных исков вошел спор, который проистекает из конфликта в Донбассе 2014–2015 годов. Это дело № А40-36613/2023 на 59,4 млрд руб. Истцом по нему выступила НКО «Фонд промышленных активов» — специальная структура, созданная в России для аккумулирования «проблемных» украинских активов ВЭБ и «Газпромбанка».
К НКО перешли права требования к бывшим предприятиям «Индустриального союза Донбасса», которой почти поровну владели «Евраз» и украинские бизнесмены Сергей Тарута и Олег Мкртчан. В «Индустриальный союз» входило множество предприятий, но ответчиками по делу выступили только три: Алчевский металлургический комбинат, Алчевский коксохимический завод и ЧАО «Экоэнергия», которые находятся в Северодонецке (город перешел под контроль России летом 2022-го).
В октябре 2023-го АСГМ удовлетворил иск НКО. Дело рассматривали в закрытом режиме, поэтому его материалы засекречены. В СМИ об этом деле также не писали. Кто должен отвечать по этому иску — непонятно, поскольку все три предприятия находятся на подконтрольной России территории ЛНР.
Еще одним «денежным» судебным сюжетом последних двух лет стали иски Горьковского автозавода (ГАЗ) к немецкому автоконцерну Volkswagen. Первый поступил в суд в начале марта 2023-го — тогда ГАЗ потребовал от немецкого автопроизводителя 15,6 млрд руб. убытков, возникших из-за расторжения контракта на сборку автомобилей на нижегородском автозаводе (дело № А43-6651/2023). Контракт расторгли после того, как Горьковский автозавод в конце весны 2022 года подпал под санкции Минфина США, которые запрещают любые отношения с подсанкционной компанией.
Уже в апреле последовал второй иск на 28,4 млрд руб., который стал одним из десяти самых дорогих за последние два года (дело № А43-9801/2023). Был и третий иск, также на 15,6 млрд руб., но от него ГАЗ отказался.
Первый спор закончился в июле 2023 года, когда стороны заключили мировое соглашение. Его подробности не раскрывались, а суд определение об утверждении мирового соглашения засекретил. Спор на 28,4 млрд руб. продолжается.
В мае 2023-го Volkswagen продал российские активы компании «Арт-Финанс».
В середине февраля 2024-го АСГМ зарегистрировал иск «Объединенной судостроительной корпорации» (ОСК) к финской верфи Arctech Helsinki Shipyard на 36,15 млрд руб. (дело № А40-31423/2024). Иностранную компанию создавали как совместное предприятие ОСК и корейского холдинга STX, писал РБК, а к 2019 году на ее балансе оказалось 49,99% Невского судостроительно-судоремонтного завода. Собеседники издания предполагали, что иск может быть связан именно с этим активом, корпоративное управление которым усложнилось после санкций 2022-го. Еще одна версия: требования касаются схем финансирования работы финской верфи в досанкционный период.
Сама ОСК суть иска не раскрывала. В материалах дела такой информации тоже нет. Рассматривать спор столичный арбитражный суд начнет только в августе.