В июне 2022 года Центральный районный суд Кемерово вынес приговор по делу о несостоявшейся взятке и мошенничестве бывшему владельцу угольного холдинга «Топпром» Николаю Королеву. Его обвинили в покушении на дачу взятки в особо крупном размере после того, как он сам пришел с повинной в правоохранительные органы. По мнению адвокатов, речь идет об откровенном нарушении конституционных прав Королева и подрыве доверия к институту явки с повинной в целом.
По версии следствия, заместитель гендиректора РЭА Минэнерго Игорь Кожуховский за взятку предложил Королеву помощь в получении квот на поставку угля. Он обещал повлиять на решения должностных лиц департамента угольной и торфяной промышленности Минэнерго. Посредником в схеме передачи денег был генеральный директор компании Владимир Честнейшин. По распоряжению Королева тот несколькими траншами перевел почти 4 млн руб. со своего счета Кожуховскому, а 2 млн руб. передал наличными. Но довести преступление до конца не удалось. Кожуховский обманул Королева, когда рассказывал о своих полномочиях. Фактически он не мог повлиять на ситуацию, поскольку холдинг наравне с другими организациями уже был включен в план перевозок. Согласованные объемы угля были практически теми же, что и без содействия посредника.
Королев пришел с повинной, после чего в отношении него возбудили уголовное дело. Согласно примечанию к ст. 291 УК, человека освобождают от уголовной ответственности за дачу взятки, если он после совершения преступления добровольно сообщил об этом. Но суд посчитал, что явка — это всего лишь смягчающее обстоятельство, а не основание для освобождения собственника от ответственности.
По мнению кемеровского Центрального районного суда, сообщение о даче взятки не было добровольным и на тот момент бизнесмен уже знал, что следствию что-то известно о преступлении. Тогда как по закону сообщение считается добровольным, только если человек не знает, есть ли у органов дознания информация о его причастности. В подтверждение следствие представило аудиозапись разговора Королева с оперативными сотрудниками во время его задержания по делу об уклонении «Топпрома» от уплаты налогов, позднее закрытого после уплаты всей суммы в бюджет. Беседа прошла в изоляторе временного содержания за десять дней до оформления явки с повинной, во время которой оперативники сообщили подсудимому, что у них есть информация о совершенном им преступлении.
Между тем они не предупредили Королева перед разговором и во время него, что беседа ведется в рамках оперативно-разыскных мероприятий. О том, что беседа записывается, а запись могут использовать в качестве доказательства против него самого, бизнесмен также не знал. По словам адвокатов Королева, у дознавателей даже не было поручения от следователя говорить о взятке. Но суд не нашел оснований признать аудио недопустимым доказательством.
В итоге Королева приговорили к пяти годам и шести месяцам лишения свободы и к штрафу на 415,6 млн руб. за дачу взятки в особо крупном размере. Прекратить уголовное преследование суды апелляционной и кассационных инстанций отказались. Восьмой кассационный суд общей юрисдикции лишь снизил размер штрафа для владельца «Топпрома» до 356,3 млн руб.
Недопустимые доказательства и явка с повинной
24 апреля Верховный суд принял жалобу, которую подготовила защита бизнесмена (дело № 81-УКС24-89-К8). В документе адвокаты Королева ссылаются на необоснованный отказ в освобождении от уголовной ответственности, поскольку тот добровольно сообщил о даче взятки и активно способствовал раскрытию преступления.
Защита настаивает, что суды не могли в качестве аргумента использовать запись разговора бизнесмена с оперативными сотрудниками, зафиксированную в рамках оперативно-разыскного мероприятия. Из жалобы следует, что на момент проведения оперативного мероприятия «наблюдение» в отношении Королева уже велась обвинительная деятельность для привлечения его к ответственности за дачу взятки. В частности, сотрудники прослушивали его телефон и имели доступ к переписке с его электронной почты. По мнению заявителя, это доказывает, что вместо наблюдения органы провели иное мероприятие — «опрос», нарушив положения ст. 6 «Закона об ОРД»: нельзя проводить оперативно-разыскные мероприятия и использовать технические средства, предназначенные для негласного получения информации. Из этого вытекает и другой вывод — о нарушении ч. 1 ст. 51 Конституции не свидетельствовать против самого себя. Ведь Королева не предупредили о праве на отказ от дачи показаний, которые могут быть использованы в качестве доказательств по уголовному делу.
По мнению адвокатов, суд первой инстанции также неверно оценил активное способствование Королева раскрытию и расследованию преступления. Законодатель допускает, что для освобождения взяткодателя от уголовной ответственности он не обязан способствовать раскрытию преступления, но может содействовать в расследовании уже выявленного. При этом из постановления Пленума ВС № 24 «О судебной практике по делам о взяточничестве и об иных коррупционных преступлениях» следует, что перечень возможных форм и способов активного содействия лица раскрытию и расследованию преступления не закрытый. Вывод суда о недобровольности явки с повинной защитники оспаривают, ссылаясь на п. 29 постановления: сообщение о преступлении признается добровольным независимо от мотивов, которыми руководствовался заявитель.