Дома...
Тенденции последних двух лет в корпоративном управлении были обусловлены ситуацией: отдельно для иностранцев, отдельно для российского бизнеса, рассказывает партнер Александр Ермоленко. Россияне должны были решать одновременно две задачи: забрать освободившиеся после иностранцев ниши, а также перестроить товарно-денежные цепочки, оборванные санкционным регулированием внешнего контура и контрсанкциями российских властей.
Первые процедуры редомициляции некоторые фирмы запустили уже в марте 2022 года, рассказывает управляющий партнер Ольга Сорокина. В то время большинство компаний, корпоративные структуры которых находились в ныне небезопасных с точки зрения бизнеса юрисдикциях вроде Кипра, «переезжали» в Россию. Этот тренд сохраняется до сих пор, уверена старший юрист Екатерина Ситникова. «У российского бизнеса большим и не сбавляющим обороты трендом является перевод холдинговых компаний в «дружественные» юрисдикции, а также «русские офшоры» – острова Октябрьский и Русский. Такой переезд позволяет сохранить холдинговую структуру и получить комфортное налогообложение бизнеса и дивидендов», – объясняет эксперт.
Большинство трансграничных бизнесов очень сложно структурированы и часто включают такие элементы, как перекрестное владение или трастовые механизмы при владении и управлении активами. Поэтому любая реструктуризация требует большого количества согласований и одобрений и проведения иных административных процедур, которые реализовать в сейчас либо крайне тяжело, либо вообще невозможно.
Редомициляция имеет ряд важных преимуществ в сравнении с другими видами реструктуризации. Прежде всего, это возможность сохранения за релоциорованной компанией всех активов, а также прав и обязательств, включая сохранение долгосрочных контрактов, прав и обязательств в отношении финансирования и кредитных отношений.
«Для компаний, ведущих бизнес на российском рынке, наоборот бывает важно вернуть все «исторические» активы из-за рубежа, чтобы не сталкиваться с невозможностью принимать корпоративные решения и получать прибыль. Такие компании чаще выбирают редомициляцию при перестройке структуры владения», – продолжает Ситникова.
Возможностью редомициляции в Россию за последние два года воспользовались многие крупные российские фирмы. Например, в феврале 2024-го переезд с Кипра завершила головная компания группы Тинькофф, МКПАО «ТКС Холдинг» – она зарегистрировалась в специальном административном районе на дальневосточном острове Русский. А в САР на острове Октябрьский в 2023 году с Британских Виргинских островов и Кипра переехали компании группы VK. Кроме того, в «русских офшорах» сейчас зарегистрированы головные компании ретейлера «Лента», «Русал», «Яндекс» и многие другие.
О том, как бизнес с российскими корнями возвращается на родину в рамках редомициляции, мы рассказывали неоднократно – например, в прошлогоднем материале «Переехать» в САР, чтобы сохранить бизнес: инструкция».
...и в гостях
Параллельно с редомициляцией в РФ сформировалась и другая тенденция – переезд в юрисдикцию, считающейся «дружественной».
Особенно это актуально для компаний, которые занимаются импортом или экспортом товаров. Таким предприятиям создание структуры вне России помогает сохранить деловые отношения с иностранными партнерами и обеспечить себе большую доступность международной банковской инфраструктуры. «В таком случае новую структуру бизнеса часто выстраивают с использованием юрисдикций, «дружественных» для российского бизнеса и одновременно популярных среди западных партнеров», – рассказывает Ситникова. Например, это могут быть страны Персидского залива или Гонконг.
Кроме того, многие новые направления (например, free zone в ОАЭ и Гонконг) используют при регулировании корпоративных отношений английское право, уже привычное российскому бизнесу по опыту Кипра, что позволяет сохранить отработанные годами инструменты корпоративного управления.
По пути смены юрисдикции на более дружественную пошли многие крупные российские трейдеры, большинство из которых до 2022 года были локализованы в Швейцарии, рассказывает Сорокина. Самым популярным анклавом в этом сегменте стали ОАЭ, в частности – свободная зона DMCC, где сейчас локализованы многие трейдинговые компании. Таким путем пошел, в частности, «Лукойл» – компания Litasco, оператор международной торговли группы, переместила значительную часть операций из Швейцарии в Дубай. Свои компании создали многие из угольных трейдеров, в частности в 2023 СУЭК запустил работу дубайской компании Black Sand Commodities FZ-LLC, а в 2022 из швейцарского Цуга в Дубай переместился Kolmar Sales and Logistics (KSL), входящий в группу «Колмар».
Дубай – не единственное популярное направление для российского бизнеса. Так, в августе 2023 года золотодобытчик «Полиметалл» успешно завершил процесс редомициляции с острова Джерси в Международный финансовый центр «Астана» (МФЦА) в Казахстане и теперь проводит торги своими ценными бумагами на Астанинской международной бирже. А транспортный оператор Globaltrans в начале 2024 года завершил редомициляцию с Кипра в Абу-Даби.
Выбор дружественной юрисдикции может быть обусловлен и трудностями с редомициляцией, рассказывает Сорокина. «Есть ряд государств, в которых редомициляция невозможна или ограничена, либо акционерам не удается прийти к согласию выбора страны для «релокации бизнеса», – объясняет она. В таких случаях компании проводят реструктуризации, например, посредством слияния фирм из дружественных и недружественных юрисдикций и формирования новых юридических лиц, как правило, на территории дружественных государств, на которые впоследствии переключаются бизнес-потоки. По словам эксперта, этим сценарием воспользовались многие производственные компании, а также торговые бизнесы, не осложненные санкционным элементом.
Новые задачи потребовали заметной корпоративной перестройки: появились компании-посредники и холдинговые компании в дружественных юрисдикциях, кто-то, наоборот, «переехал», редомицилировался в Россию.
В последнее время наблюдается тренд, что компании имеют не одну, а несколько структур в разных дружественных юрисдикциях. Сорокина называет такой подход «очень разумным решением для управления рисками». Тренд на диверсификацию направлений бизнеса по разным юрисдикциям подтверждает и Ситникова.
Почитать о том, в какие юрисдикции стремится российский бизнес, можно в материале «Острова-материки: куда переехать российскому бизнесу».
Осознанная изоляция
Среди иностранных компаний и собственников, порой даже из «дружественных» юрисдикций, ярко выраженный тренд другой — максимальная изоляция российского бизнеса от международного периметра. «Из зарубежных компаний какие-то вынуждены были уходить, какие-то могли остаться или оставаться какое-то время. Кто-то правда ушёл, кто-то сделал вид – ушёл юридически, но фактически остался. Кто-то остался, но не ведёт никакой деятельности. Есть и вариант, когда головной офис, скажем во Франции или в Швеции, не ликвидировал российский бизнес, но просто «перестал общаться», то есть прекратился информационный обмен и обмен ресурсами», – обрисовывает ситуацию Ермоленко.
Чтобы сократить санкционные риски, иностранные компании передавали пакеты участия российским партнерам или управленцам из дочерних фирм. Это позволяло вывести активы в РФ из интеграции в группу, но при этом сохранить участие в бизнесе, объясняет Сорокина. Для дополнительной надежности иностранцы согласовывали опционы на обратный выкуп, но в последнее время правкомиссия по иностранным инвестициям согласует их крайне редко.
Изоляции российской части бизнеса добиваются путем создания ранее уникальных «hold separate» структур, рассказывает партнер практики корпоративного права Александр Клещёв. Такие структуры – это режим независимого управления, введенный в отношении российской компании ее иностранными участниками.
Порой это порождает даже абсурдные ситуации, когда часть информации или документов осталась у иностранных участников, но получить ее невозможно, так как команды не могут общаться или обмениваться информацией со своей российской компанией. Безусловно, это порождает массу сложностей и препятствий для российского бизнеса, который находится буквально между молотом и наковальней.
При этом российский бизнес с российскими собственниками старается всеми способами скрыть участие иностранных лиц в своей деятельности, отмечает Клещёв. «Для снижения рисков иностранные граждане, прежде входящие в менеджмент российских бизнесов, становятся рядовыми сотрудниками или же стараются быть low – profile [c англ. незаметными]. Отмечу также, что все наши клиенты – российские компании в подобных ситуациях структурируют свои бизнесы так, чтобы минимизировать все возможные риски для своих иностранных сотрудников», – объясняет он.
«Задачи перемещения денег и товаров в условиях санкций на сегодняшний день всё же успешно решаются, но издержки и риски серьёзно выросли», – отмечает Ермоленко. Отчасти это произошло из-за роста популярности транзакций «на доверии» – не имея возможности юридически корректно оформить сделку стороны принимают риски и доверяются друг другу без оформления значимых документов. Объем и количество такого рода операций «часто может удивить стороннего наблюдателя», говорит юрист.
Почти каждый российский бизнес теперь действует, объединенный общим интересом не столкнуться с новыми международными ограничениями, суммирует Клещёв. А открытие расчетных счетов в иностранных банках для российских компаний уходит в историю. Теперь усилия отечественных организаций, которые все еще имеют счета за рубежом направлены на то, чтобы сохранить их и возможности расчетов. Но в большинстве случаев и этого недостаточно, так как иностранные банки в любой момент могут ввести односторонние ограничения и закрыть счета, в лучшем случае оставив возможность вывести деньги в нейтральную юрисдикцию.