Ирина Кондратьева, Алексей Малаховский
Когда на припаркованный автомобиль падает какой-то предмет в отсутствие владельца машины, то всегда непросто найти истинного виновника такого происшествия. Перед водителем возникает вопрос: от кого добиться компенсации в такой ситуации? Ответы на него дал Верховный суд, который рассмотрел споры заявителей, на машины которых упали снежная глыба и рекламный щит.
Трудности, с которыми можно столкнуться в судах в подобных случаях, разнообразны: начиная от проблем с определением ответчика, заканчивая невозможностью привлечь свидетелей, игнорированием экспертизы и решений по взаимосвязанному делу. Например, много проблем с возмещением вреда возникает, когда речь идет о бездействии госорганов или должностных лиц. Это всегда непростое дело, отмечает Марина Костина, адвокат ЮГ "Яковлев и Партнеры": "В первую очередь, нужно установить, к чьим полномочиям отнесено исполнение определённых обязанностей, что требует немало сил из-за сложной структуры российских госорганов". По словам эксперта, в спорной ситуации все дружно начинают перекладывать ответственность друг на друга. Так и произошло в случае с Юлией Щепкиной*.
"Щит раздора": кто ответит за ущерб от упавшей рекламы
Летом 2015 года она припарковала свою "Ладу" на обочине улицы Мичурина в Тольятти и пошла в магазин. А когда вернулась, обнаружила, что на авто упал рекламный щит. Сотрудники ДПС зафиксировали все повреждения. После этого Щекиной предстоял долгий поиск виновных. Заказав справку из ЕГРП, пострадавшая узнала, что рекламная конструкция стояла на земле, которая принадлежит городу. Однако в мэрии Тольятти ей ответили, что никаких разрешений на установку рекламного щита в указанном месте они не давали, и ничего не знают о его собственнике. Горадминистрация посоветовала Щекиной обратиться в Министерство имущественных отношений Самарской области, которое регулирует рекламную деятельность в регионе. Однако там заявили, что за повреждения должен расплачиваться собственник рекламного щита и передали заявление Щекиной в МВД. Полицейские так и не смогли найти владельца конструкции.
Тогда пострадавшая обратилась в Октябрьский районный суд Самары. Она потребовала, чтобы Минимущество возместило ей расходы на ремонт машины и судрасходы – в общей сложности 65 000 руб. Суд отказался удовлетворять иск, сославшись на то, что спорная рекламная конструкция установлена незаконно без разрешения ответчика (дело № 2-655/2016 (2-7170/2015;) ~ М-7022/2015). Между тем, что Минимущество ничего не знало о щите, и падением конструкции на машину, нет связи, заключила первая инстанция. Органы госвласти не возмещают ущерб, который причинили третьи лица своими незаконными действиями, добавил суд.
Апелляция с таким выводом не согласилась. Самарский областной суд указал на то, что Минимущество должно своевременно выявлять и демонтировать незаконно установленные рекламные конструкции на территории Самарской области (Постановление правительства Самарской области от 16 февраля 2015 года № 70, которым утвержден "Порядок осуществления демонтажа рекламных конструкций, установленных и (или) эксплуатируемых на территории Самарской области с нарушением требований Федерального закона "О рекламе"). Кроме того, обнаружилось, что в материалах дела отсутствуют доказательства того, что ответчик проверял улицу Мичурина на предмет незаконно установленных объектов (дело № 33-6445/2016). Такое бездействие ведомства находится в причинно-следственной связи с повреждением машины Щекиной, резюмировал суд. Он отменил решение первой инстанции и постановил взыскать с ответчика 60 000 руб., немного уменьшив изначальную сумму судрасходов истца. С выводами апелляции согласился и Верховный суд (дело № 46-КП6-32). "Тройка" под председательством Александра Киселева подчеркнула, что убытки, причиненные гражданину или юрлицу в результате незаконных действий или бездействия госорганов, возмещаются за счет казны РФ (ст. 16 и 1069 ГК).
Костина считает позицию апелляции и ВС справедливой: "В противном случае истец бы не получил возмещение вреда за счёт собственника упавшего рекламного щита, потому что его так и не удалось найти". В спорном случае налицо бездействие госоргана, утверждает и юрист BMS Law Firm Владимир Шалаев. По его словам, в таком случае не имеет значения, кому принадлежал рекламный щит, потому что местные власти должны были его вовремя демонтировать.
Приветствует позицию ВС и адвокат, партнер КА "Барщевский и партнеры" Павел Хлюстов. Позиция по этому делу может быть использована не только при разрешении споров с аналогичной фабулой, но и превратится в общий подход, когда вред наступает из-за бездействия госорганов, надеется юрист. Хлюстов верит, что подобные решения заставят госорганы добросовестно исполнять возложенные на них функции.
Падал снег: что поможет доказать очевидное
Сложности могут возникнуть не только с определением ответчика, но и со сбором доказательств его вины. Так произошло в деле жителя Воронежа Игоря Морозова*. На автомобиле Морозова ездила его дочь. В феврале 2014 года она припарковалась на одной из улиц города, а когда вернулась к авто, то обнаружила, что на машину с крыши стоящего рядом дома упала ледяная глыба. Повреждения были значительными: передний капот, крыша и багажник оказались помяты, переднее лобовое стекло и фары разбиты, зеркало сломано, а снег лежал даже на сидениях. Морозов заказал экспертизу, которая оценила восстановительные работы в 167 352 руб. Он обратился с иском в Центральный районный суд г. Воронежа. Ответчиком по иску выступило ЗАО "Воронеж-Дом", которое являлось управляющей компанией дома с обледенелой крышей. От фирмы Морозов потребовал возместить материальный ущерб и компенсировать моральный вред. Первая инстанция отказалась удовлетворить требования (дело № 2-1156/16). Суд заключил, что истец не доказал, что ущерб автомобилю был причинен из-за падения снега с крыши дома, и что дом действительно принадлежит ответчику. Согласилась с таким подходом и апелляция – Воронежский областной суд (дело № 33-2504/2016).
Тогда Морозов отправился отстаивать свои интересы в ВС (дело № 14-КГ17-2). Там коллегия под председательством судьи Вячеслава Горшкова нашла в решениях нижестоящих судов целый ряд ошибок. Во-первых, суд проигнорировал протокол осмотра места происшествия. Хотя в документе говорилось, что автомобиль покрыт вмятинами, а в салоне – снег, суд не дал этим фактам никакой оценки. Также остались без внимания и результаты экспертизы, заказанной владельцем машины. Кроме того, в ходе апелляционного разбирательства представитель Морозова ходатайствовал о вызове свидетеля, который мог подтвердить, что снег действительно упал на автомобиль. Но в вызове свидетеля в апелляции отказали, никак это не мотивировав в нарушение п. 5 ч. 1 ст. 255 ГПК.
Однако наиболее пристальное внимание коллегии вызвал другой вопрос. Представитель истца в судебном заседании сослался на вступившее в силу решение по аналогичному делу. Решением Коминтерновского районного суда Воронежа от 30 октября 2014 года были удовлетворены требования к ЗАО "Воронеж-Дом": речь также шла о падении снега на автомобиль. Тем не менее суд пришел к выводу, что решение не несет сведений о фактах, значимых для дела Морозова. Этот вывод ошибочен, поскольку такие сведения можно получить из письменных доказательств, к которым относится и решение суда, обратили внимание судьи ВС.
Несмотря на то, что в силу статьи 61 ГПК указанное решение по другому делу, в котором не участвовал Морозов, не является преюдициальным, суду надлежало дать ему правовую оценку как одному из письменных доказательств в соответствии с процессуальным законом с учетом взаимной связи с обстоятельствами причинения ущерба автомобилю истца (статья 67 ГПК)" – из определения ВС.
В итоге дело направили на новое рассмотрение в апелляционную инстанцию (прим. ред. – пересмотр пока не состоялся). "Определение ВС одновременно отрадно и горько видеть: с одной стороны, в деле восторжествовал справедливость, значит со своей миссией судебные органы справились; с другой – почему эту легкую задачу не сумели решить суды нижестоящих инстанций?" – комментирует ситуацию вокруг проблем с доказыванием Магомед Газдиев, партнер правового бюро "Олевинский, Буюкян и партнеры". По его словам, речь не идет о переосмыслении норм права, относительно сложных правоприменительных конструкциях или аналогиях закона. Дело касается всего лишь детального и должного исследования материалов дела, резюмирует эксперт.
* – имена и фамилии участников процесса изменены редакцией
