"Дочка" "Газпром нефти" за свой счет ликвидировала последствия утечки на трубопроводе, но затем надзорная служба взыскала еще и вдвое больший штраф. Арбитражные суды посчитали, что все верно, и теперь спор дошел до Конституционного суда. Нефтяники, которых представляла "Пепеляев Групп", столкнулись тут с объединенной коалицией всех органов госвласти, которые считали, что существующий порядок – единственно верный. Диапазон дискуссии простирался от судьбы мха, на который наступили, до вопросов "высочайшей теоретической сложности".
В сентябре 2012 года на трубопроводе дочки "Газпром нефти" – ООО "Заполярнефть" – работающей в Ханты-Мансийском автономном округе произошли утечки, из-за которых пострадали четыре участка болота на территории, отнесенной к лесному фонду. Компания ликвидировала последствия за свой счет, обошлось это в 297 000 руб. А затем региональное ведомство – Природнадзор Югры – обязала ее выплатить компенсацию за вред природе еще в 630 000 руб.
В арбитражных судах взыскания оспорить не удалось (дела № А81-949/2013, А81-950/2013, А81-1084/2013, А81-1085/2013, А81-948/2013). Судьи ссылались на ч. 2 ст. 99 и ч. 2 ст. 100 Лесного кодекса, в которых говорилось о необходимости компенсировать вред за подобные инциденты, связанное с ними постановление Правительства РФ № 273 2007 года – в нем утверждались таксы и методики расчета такой компенсации, а также ст. 1064 ГК, в которой среди прочего говорится, что законом или договором может быть установлена обязанность причинителя вреда выплатить потерпевшим компенсацию сверх величины ущерба. А сегодня, 31 марта, соответствие Основному закону норм ЛК и правительственного постановления рассматривали в Конституционном суде РФ.
Участники по-разному оценивали ущерб. "Всего 10 соток. В болотах, ни кустика, ни деревца", – пожимал плечами управляющий партнер "Пепеляев Групп" Сергей Пепеляев, представлявший заявителя – "Заполярнефть". По его словам, компания немедленно обнаружила и ликвидировала нарушение: вывезла загрязненный грунт, заменила его новым и обработала участок специальным препаратом.
А представители государства переживали за экологию. "Это сиюминутное восстановление! Что будет через год-два, мы не знаем", – возмущался полпред президента в КС Михаил Кротов. О хрупкой экосистеме Севера напомнил представитель Государственной думы в КС Дмитрий Вяткин. "Достаточно наступить в мох, и след может остаться на многие годы, что говорить о вредных веществах!" – сетовал он.
"Когда любовь к природе перевешивает любовь к праву, проигрывают и право, и природа, – говорил Пепеляев и привел пример, не удержавшись от иронии: – Компания могла и сэкономить, не устраняя причины разлива. Право должно повышать издержки неправомерного поведения, но этого не происходит". По его словам, арбитражные суды не учли расходы на восстановление, а "бездушно и цинично" указали, что затраты компании не имеют правового значения.
Тут председатель КС Валерий Зорькин его прервал. Он попросил не называть "циничными" акты арбитражных судов.
Пепеляев извинился и призвал суды стимулировать добросовестное поведение бизнеса. Затраты на рекультивацию было бы справедливо вычесть из штрафных санкций, доказывал он. Не помешает, продолжал он, обеспечить и целевое использование собранных средств, которые сейчас идут в бюджет на общих основаниях.
– Если нарушитель потратит больше, чем размер штрафа, значит ли это, что государство останется ему должно? – удивился Вяткин, а замдиректора правового департамента Минприроды Валерия Ращевская напомнила, что раньше эти деньги собирались в специальный фонд, но законодатель посчитал это нецелесообразным.
Значительная часть дискуссии была посвящена тому, какова природа ответственности, которую несет лицо, причинившее ущерб природе. Пепеляев говорил, что в спорных нормах Лесного кодекса говорится о гражданско-правовых санкциях, а фактически ответственность "выродилась в административную". А его коллега, партнер "Пепеляев Групп" Роман Бевзенко обратил внимание КС на подготовленное по запросу суда заключение Института государства и права РАН, где прямо высказались, что правительство в 273-м постановлении вышло за рамки своих полномочий, так как такие компенсации может устанавливать только законодатель. По мнению Бевзенко, суды также были не правы, применив 1064-ю статью ГК. В ней говорится о компенсацию сверх ущерба в случаях, установленных законом или договором, а тут ее размер определен постановлением правительства. Как считает Бевзенко КС стоит прокомментировать и этот вопрос.
С этим не согласился представитель Совета Федерации Александр Саломаткин. "Таксы и методики расчета ущерба утверждены Правительством, его конституционные полномочия позволяют ему участвовать в регулировании публично-правовых платежей", – возражал он.
– Как соотносятся с предметом жалобы статья 1064 ГК и конституционно-правовые рамки ее применения? – спросил Николай Бондарь.
– Через судебную практику – когда суды отказываются учитывать стоимость полезных действий, они ссылаются на статью 1064, – ответил Безенко. Он доказывал, что в ситуации с "Заполярнефтью" применимы гражданско-правовые санкции, и тогда судья Гадис Гаджиев спросил, считает ли Бевзенко возникшую ответственность сугубо частно-правовой, или допускает существование "экологической ответственности" – правоотношения смешанной природы, содержащей также публично-правовые элементы. Тут судья напомнил, что сходным образом этот вопрос урегулирован в германском праве.
"Это вопрос высочайшей теоретической сложности", – сказал Бевзенко и высказался за чисто гражданско-правовой подход. Законодатель употребляет термин "ущерб", суды применяют нормы гражданского права о возмещении вреда, а экспертные заключения, сделанные с учетом международного опыта, говорят, что, когда государство взыскивает ущерб, оно действует как собственник, хоть и с учетом норм об экологии, перечислял он доказательства в пользу своего толкования. "Опыт показывает, что термины вроде "экологическая ответственность", "налоговая ответственность" используют, чтобы избежать общих принципов применения ответственности", – добавил Пепеляев.
Против общих принципов возразил Вяткин из Госдумы. "По Конституции земля и природные ресурсы охраняются как основа жизни и деятельности народов", – напомнил он. По его словам, природа как особый объект федеральной собственности требует и особого подхода, в том числе к возмещению убытков. А полпред президента Кротов добавил, что лес может классифицироваться как две юридические категории – как экологическая система и как природный ресурс. В первом случае законодательство устанавливает, что экосистема имеет особое значение, и причиненный ей вред регулируется публично-правовыми нормами, говорил он. А во втором случае компенсация вреда, согласился Кротов, действительно регулируется гражданским законодательством.
Судья Константин Арановский поинтересовался у Кротова:
– В какой форме действует государство? Как собственник, которому причинен вред, или как представитель народа? Если как собственник, то как вы относитесь к тому, что Конституция гарантирует равную защиту всем формам собственности? А если государство действует как представитель народа, то как оно докажет, что действует в этом качестве – если полученные средства не обязано тратить на возмещение экологического вреда?
– Действует как представитель народа, – ответил Кротов. – Не думаю, что в бюджете нет расходов на экологию. Полагаю, что тратим больше, чем взыскиваем! Да и взыскали не такие уж большие деньги…
Постановление Конституционного суда будет оглашено позднее.
