Компания "МТС" отказалась выдать ФСФР, которая ловила инсайдеров, детализацию счетов абонента и IMEI его телефонов без решения суда, была оштрафована на 500 000 руб. и решила опротестовывать санкцию. Но Арбитражный суд города Москвы поддержал госорган: служба не просила тексты сообщений и стенограммы разговоров и, значит, нарушения тайны переговоров нет. Эксперты считают, что судья проигнорировала позицию Конституционного суда.
В феврале 2013 года Федеральная служба по финансовым рынкам запросила у ОАО "МТС" данные на абонента с номером +7-916-449-07-97. Служба тогда вела камеральную проверку — искала факты неправомерного использования инсайдерской информации и манипулирования ценами акций ОАО "Проектные инвестиции" (в апреле ФСФР нарушения были обнаружены). От оператора связи потребовали имена или наименования абонентов, которым присваивался этот номер в период с 1 января 2010 года, их адреса, сведения о расчетах за услуги связи, в том числе о соединениях, трафике и платежах абонента (ч.1. ст.53 закона "О связи"). Кроме того, ФСФР запрашивала копии договоров и анкет клиентов, детализацию счетов в период с 1 января 2012 года, а также IMEI оконечного оборудования (международный идентификатор мобильного оборудования, уникальный цифровой код телефона). Помимо этого, от МТС требовали выдать аналогичные данные и по другим номерам вызвавшего подозрения абонента, которые действовали у него с 1 января 2010 года до момента запроса.
Компания выдал ФСФР требуемое за исключением детализации счетов и сведений об IMEI. В МТС объяснили, что не желают нарушать тайну телефонных переговоров клиентов, более того, за это предусмотрена уголовная ответственность (ст.138 УК, до четырех лет лишения свободы). "Ограничение тайны телефонных переговоров возможно только по решению суда", — обосновывали свою правоту юристы компании со ссылкой на ч.2 ст.23 Конституции РФ и определение Конституционного суда РФ от 2 октября 2003 № 345-О. Согласно последнему, телефонной тайной "считаются любые сведения, передаваемые, сохраняемые и устанавливаемые с помощью телефонной аппаратуры, включая данные о входящих и исходящих сигналах соединения телефонных аппаратов конкретных пользователей связи". А нормы закона об инсайде, добавляла МТС, предусматривают ограничение тайны связи исключительно для почтовых отправлений (в части информации о почтовых денежных переводах), для телефонных переговоров этого исключения нет (ч.1 ст.16 закона об инсайде).
Но ФСФР этим доводам не вняла и 29 апреля оштрафовала МТС на 500 000 руб. за неисполнение предписания — на минимальную сумму, предусмотренную ч.9 ст.19.5 КоАП (максимум составляет 700 000 руб.). В ответ компания обратилась в Арбитражный суд города Москвы (дело А40-56142/2013) с требованием отменить незаконное, по ее мнению, постановление о привлечении к административной ответственности.
Оператор стоял на своем: в отказе выдать часть информации нет состава правонарушения. Детализация счетов и IMEI устанавливается только телефонной аппаратурой, а, значит, относится к охраняемой Конституцией и законом о связи (ст.63) тайне телефонных переговоров. В частности, говорили юристы МТС, IMEI определяется лишь при звонках и отражается в протоколах соединений конкретных абонентов, чьи sim-карты использовались в аппарате.
Но судья Светлана Андриянова решила, что нормы, гарантирующие сохранение тайны телефонных переговоров, касаются исключительно информации, содержащейся в сообщении и самом разговоре. "ФСФР истребовала детализацию счетов абонента и информацию об IMEI, а не тексты сообщений или стенограмму разговора. Закон о связи и правила оказания услуг не запрещают оператору сообщать [такие сведения] уполномоченному федеральному органу, действующему в рамках норм специального закона (Закон об инсайде)", — написала она в своем решении.
Отвергла она и ссылки МТС на определения КС от 2 октября 2003 № 345-О и № 528-О от 21 октября 2008 года, так как "правовые позиции [в них] касаются исключительно действий органов, осуществляющих оперативно-разыскную деятельность". "КС РФ оценивал конституционно-правовой смысл норм закона о связи только в применении к уголовно-процессуальным механизмам и не рассматривал вопрос о полномочиях ФСФР России", — считает судья. Оперативники вправе обратиться в суд за разрешением на получение информации о соединениях абонентов сотовой связи, а ФСФР не обладает аналогичными полномочиями, "поскольку такое специальное право не требуется в силу действия норм специального закона (ст.14, 16 закона об инсайде)", говорится в решении.
Есть в мотивировочной части решения и рассуждения о важности сотрудничества с ФСФР. "Информация о детализации счетов абонентов и номерах IMEI является необходимым и ключевым фактором для [выявления] признаков манипулирования рынком, — пишет судья. — В [противном] случае ФСФР не сможет сообщить в правоохранительные органы о совершенном преступлении (ст.185.3 УК "манипулирование рынком"), и, следовательно, виновные лица смогут избежать уголовной ответственности".
В результате судья Андриянова пришла к выводу, что ФСФР имеет право запрашивать информацию детализацию счетов абонента и информацию об IMEI, а за отказ МТС была оштрафована законно. 21 июня (мотивированное решение опубликовано 8 июля) судья отказала "МТС" в удовлетворении иска.
"Это решение будем обжаловать. Считаем, что действовали строго в соответствии с требованиями Конституции и закона о связи", — сказали "Право.Ru" в пресс-службе "МТС". У "Вымпелкома" (торговая марка "Билайн"), по-видимому, другая практика. В ответ на запрос, предоставляла ли компания в ФСФР информацию о IMEI и детализацию счетов в рамках "инсайдерских" проверок, ее пресс-служба ответила, что "в соответствии с федеральными законами о связи, оперативно-разыскной деятельности и персональных данных мы предоставляли запрошенную информацию в полном объеме".
Эксперты между тем сомневаются, что суд прав. Юрист международной юридической группы AstapovLawyers Марина Агальцова считает, что АСГМ в этом споре существенно ограничил действие Конституции, которая в ст.23 закрепляет тайну телефонных переговоров, а КС РФ ранее распространил ее действие и на сведения о соединениях телефонных аппаратов конкретных абонентов "Детализация счетов абонентов и IMEI дают возможность определить, между какими абонентами происходило общение. Таким образом, эти данные идеально [входят] в понятие "данные о входящих и исходящих сигналах соединения", а значит, на них распространяется действие ст.23 Конституции", — убеждена Агальцова.
А ассоциированный партнер, адвокат юрфирмы "ЮСТ" Анна Котова-Смоленская проводит аналогию с законом о почтовой связи. "Понятием тайны почтовой связи, среди прочего, охватывается информация об адресных данных пользователей услуг почтовой связи. Аналогом которых применительно к телефонной связи, очевидно, являются сведения (номера) абонентов, с которыми были установлены соединения", — говорит она.
По мнению Агальцовой, АСГМ необоснованно отверг ссылки на определения КС. Хотя они и касаются оперативно-разыскной деятельности, рассуждает юрист, но в них КС дал свою интерпретацию понятия "тайны телефонных переговоров", которая подлежит применению во всех сферах. С этим соглашается и Котова-Смоленская. "Содержание понятия "тайна телефонных переговоров" не может зависеть от субъекта, требующего соответствующие сведения от оператора связи – будь то орган, [проводящий] ОРД, ФСФР или какой-либо иной", — считает она. К тому же, по ее мнению, нелогичным выглядит противопоставление прав правоохранительных органов и ФСФР. "Оперативно-разыскная деятельность направлена на расследование преступлений, то есть деяний, представляющих повышенную общественную опасность. И если для [их] расследования необходима санкция суда на ограничение тайны телефонных переговоров, то для расследования менее опасных общественных деяний, необходимость получения санкции суда не может даже ставиться под вопрос", — говорит юрист.
