Так и не удалось до начала майских праздников, как хотела коллегия заседателей, закончить суд по убийству обозревателя "Новой газеты" Анны Политковской. Всю предпоследнюю неделю апреля болел единственный адвокат предполагаемого киллера – "потянул ногу, играя в футбол", а 29 апреля внезапно перед прениями, не предупредив суд заранее, уехал на другой процесс еще один адвокат. В итоге, если коллегия присяжных сохранится, вердикт будет лишь в середине мая.
Судебное следствие по делу об убийстве журналистки Анны Политковской закончилось в понедельник, 28 апреля, поздно вечером. Давал показания последний неопрошенный – предполагаемый киллер Рустам Махмудов. Свою вину, как и остальные подсудимые, он отрицал.
Коллегию в тот же день покинул еще один присяжный – их осталось 14, что, впрочем, неудивительно – всю предыдущую неделю заседания в Мосгорсуде отменялись. 21 апреля выяснилось, что единственный адвокат Рустама Владимир Степанов на выходных получил растяжение ноги, играя в футбол. На следующий день, во вторник, он в суд также не явился, накануне обещал быть "50 на 50". Пришел он в суд лишь в среду, 23 апреля, впрочем, в заседании он участвовать не стал, а явился лишь "по личной просьбе" судьи Павла Мелехина. Степанов пояснил, что до пятницы у него бюллетень, а адвокат Джабраила Махмудова (брат Рустама, он обвиняется в том, что вместе с третьим братом – Ибрагимом – выслеживал журналистку перед убийством в октябре 2006 года) Мурад Мусаев заявил, что свидетели у него вызваны лишь на 28 апреля, поэтому заседание тем более необходимо перенести. Впрочем, в обозначенный день свидетелей не оказалось. Степанов уже не в первый раз по экстравагантным обстоятельствам не участвует в заседании – в конце марта он не пришел, надо было на родительское собрание (подробнее>>), а в середине февраля – забрать детей из детского сада.
Сорванными оказались заседания и во вторник, 29 апреля, и в среду, 30 апреля. Во вторник, впрочем, предупредив, адвокат Сергея Хаджикурбанова (он обвиняется в том, что координировал исполнителей заказа на убийство журналистки с сентября 2006 года) Алексей Михальчик пришел в Мосгорсуд с почти трехчасовым опозданием – не к 11 часам, а почти к 14-ти. Однако когда все зашли в зал, оказалось, что Мусаев успел уехать, оставив в экспедиции заявление, что у него в Чечне другой процесс, на котором он должен присутствовать – заранее он об этом не говорил. Судья в итоге "в связи с поведением адвоката" предоставил его подзащитному адвоката по назначению Елизавету Селезневу. Суд перенесли на 14 мая – Михальчик до 13-го будет в отъезде.
Джабраил от адвоката попробовал отказаться, но суд не внял его отказу. Ранее у него был другой адвокат по назначению, Виталий Мазур, но он из процесса вышел (подробнее>>).
У других подсудимых – Ибрагима Махмудова, Лом-Али Гайтукаева (чеченский криминальный авторитет, по версии следователей, именно он принял заказ летом 2006 года у неустановленного лица на убийство журналистки, и распределил роли в преступлении, отдав его на исполнение своим племянникам Махмудовым и другим фигурантам) проблем из-за отсутствия адвокатов пока не возникало.
15 апреля, когда коллегию присяжных покинули один за одним два заседателя, защита предполагала, что все дело в их беспроигрышных доказательствах и кознях гособвинителей (подробнее>>). У процесса все шансы пойти, пугал Мусаев (подробнее>>) по "третьему кругу ада". Первая коллегия присяжных в 2008 году в Московском окружном военном суде оправдала Хаджикурбанова, Ибрагима и Джабраила Махмудовых, Верховный суд отменил приговор и направил дело на новое рассморение. К подсудимым прибавились Гайтукаев и наконец пойманный, находящийся до этого в розыске Рустам Махмудов. 14 ноября 2013 года была распущена коллегия присяжных, с которыми дело начали рассматривать в Мосгорсуде (подробнее>>). В январе 2014 года были набраны нынешние заседатели.
Доказательства же защиты таковы.
Свидетель обвинения оговаривает
Бывший начальник 4-го отделения ОПУ Дмитрий Палюченков признался в участии исполнения заказа на убийство журналистки. Сотрудничал со следствием и получил 12 лет колонии строгого режима. Он рассказывал (подробнее>>), что его давний "авторитетный" знакомый Лом-Али Гайтукаев, предложил ему поработать на "больших людей", проследить за женщиной, а отказа не принял. Дал ему на работу $150 000, $3000 понадобились на оплату "халтуры" сотрудникам ОПУ, которые непосредственно следили за Политковской, $10 000 он передал, по просьбе Гайтукаева Рустаму Махмудову, а остальные, опять-таки по просьбе Гайтукаева отдал осенью 2006 года бывшему сотруднику ЦРУБОПа Сергею Хаджикурбанову. Тот освободился из тюрьмы, а Гайтукаев в августе был арестован (по делу о покушении на украинского бизнесмена Геннадия Корбана). Люди Хаджикурбанова (Джабраил, Ибрагим и Рустам Махмудовы, племянники Гайтукаева) получили от людей Павлюченкова координаты журналистки и осуществили исполнение заказа.
По версии Павлюченкова, за Хаджикурбанова кто-то заплатил, чтобы тот вышел из тюрьмы в 2006 году и закончил работу.
– Почему это тебя выкупили, а не Гайтукаева? – поинтересовался Мусаев у Хаджикурбанова на заседании 10 апреля (подробнее>>).
– Может, он дороже стоил, – съязвил тот.
– Передавал ли тебе деньги Павлюченков от Гайтукаева? – продолжал адвокат.
– Гайтукаев не убийца, он мошенник, никому $150 000 бы не отдал. Вообще у него денег не было. Я ему передавал [в тюрьму], – ответил Хаджикурбанов. Хотя потом сообщил, что Павлюченков должен был Гайтукаеву $100 000.
– Этого вообще ничего не было, никого я не координировал [перед убийством]. Это вранье. С Джабраилом я познакомился только в конце 2006 года. Рустама видел один раз в 2003-м или 2002 году – он приезжал к Гайтукаеву, с которым я знаком с 1998 года. С Ибрагимом познакомился уже в суде. До 7 октября 2006 года ни с кем не встречался и не созванивался. У меня в семи местах челюсть сломана, я плохо говорю, – обратился он к присяжным и получил замечание от судьи.
Хаджикурбанов говорил, что у Павлюченкова есть повод его оговорить – долги перед ним. Когда Хаджикурбанов сидел в тюрьме, то Павлюченков брал деньги у его знакомых – якобы на помощь Хаджикурбанову, в частности $25 000 у Шамиля Бураева (приятель Гайукаева, бывший глава Ачхой-Мартановского района, был подозреваемым по делу, но подозрения не нашли подтверждений). В тюрьму не передавал, а оставлял у себя. Поэтому когда Хаджикурбанов из тюрьмы вышел – 22 сентября 2006 года, то и начал разбираться с этой долговой историей, встречался с Павлюченковым, и деньги фигурировали именно поэтому. В 2010 году Хаджикурбанов и знакомый Павлюченкова Червоня Оглы были осуждены Таганским районным судом на восемь лет строгого режима за вымогательство денег у бывшего начальника отдела ОПУ.
Джабраил рассказывал, что изначально следователям Дмитрий Павлюченков говорил, что опознал его на фотографии как Наиля (Наиль Загидуллин – одно из имен Рустама Махмудова, так он представлялся в 2006 году, был паспорт и права на это имя), после чего его задержали. Две недели подряд Джабраила, по его словам, следователи и называли Наилем. И никто не спрашивал, был ли он в том районе и имел ли отношение к убийству журналистки.
На одной из озвученных адвокатами очных ставок, Павлюченков рассказывал, как Гайтукаев его знакомил с Наилем-Рустамом и рассказывал ему про заказчиков – "больших людей, которые чуть ли не миром правят". Гайтукаев поручил Павлюченкову, по словам последнего, "найти журналистку" по месту прописки и автомобилю, говорил, что надо закончить операцию к октябрю.
– Это все вранье, – охарактеризовал Гайтукаев показания Павлюченкова в зале суда 14 апреля (подробнее>> ). И в подтверждение своих слов обратил внимание на слова экс-милиционера, что они с "Наилем" приехали к нему в 2003 году на темно-зеленой "четверке" (машина, на которой к подъезду журналистки был доставлен киллер). Этого, по словам Гайтукаева, не могло быть: машина была приобретена в 2005 году. Была у него история, подрывающая доверие к словам Павлюченкова о деньгах. Гайтукаев рассказал, что тот взял у его знакомого $30 000 и несколько лет не отдавал. "Встречался и лапшу на уши вешал, завтраками кормил. 100 рублей я бы никогда ему в жизни не дал бы после этой истории. А $150 000 – такую сумму не видел в глаза в жизни. Еще и чтобы передавать Павлюченкову!" – говорил Гайтукаев.
Сотрудники Павлюченкова в суде подтверждали, что следили за женщиной, в числе прочих, но уверяли, что не знали, кто это, а также, что дело закончится убийством.
Адвокаты пытались доказать, что за Политковской следили только сотрудники – как ОПУ, так и того же ФСБ. Например, на видеозаписи от 7 октября 2006 года (день убийства) в "Рамстор" за журналисткой следуют мужчина и женщина. Хаджикрубанов, как знакомый с такой работой человек, уверяет, что они следили за Политковской. Но опрошенные сотрудники ОПУ это отрицали – у мужчина не та сумка, он в светлой куртке, а женщина на шпильках, что в работе неприемлемо. Еще один человек, который, как считают адвокаты, следил за обозревателем и ходил туда-сюда перед подъездом, как видно на записи с камеры наблюдения в день убийства оказался молодым мужчиной, ждущим свою девушку: прокуроры позвали в суд свидетеля, да еще и с женой – той самой девушкой.
Свидетели защиты: осужденные и удаленные
У двоих из свидетелей защиты судьба в зале суда оказалась печальной. Знакомый и помощник Дмитрия Павлюченкова, а также приятель Сергея Хаджикурбанова Червоня Оглы был доставлен для дачи показаний в Мосгорсуд 17 марта. До этого давший развернутые показания следствию, в суде он вдруг изменил рассказ. По просьбе Павлюченкова, рассказывал Оглы, он передавал Хаджикурбанову деньги, т.к. был ему должен крупные суммы. Видел Оглы и Лом-Али Гайтукаева – тот в начале 2006 года приезжал в автосервис к общему знакомому Анатолию Тихенко. В 2006 году какие-то коммерсанты из Тольятти (Дмитрий и Сергей, их фамилии Оглы не вспомнил) просили его вернуть деньги – в районе $140 000 (как утверждает следствие, осенью 2006 года Павлюченков передал Хаджикурбанову $137 000, оставшиеся от данных Гайтукаевым на слежку и организацию убийства денег).
Предполагаемого киллера Рустама Махмудова Оглы, в отличие от ранее данных показаний, не опознал. Фамилию Политковской слышал раз – Павлюченков предлагал этим приезжим коммерсантам (Дмитрию и Сергею) из Тольятти ее "устранить". Оглы подтвердил, что знаком с Шошиным, но за Политковской он не следил. Ни о каком "стволе с тишиной" Павлюченков ему не говорил. (Это про оружие для киллера. Обе фразы опровергают предыдущие показания).
В показаниях следователю речь шла и о Наиле (одно из имен Рустама Махмудова), и о Гайтукаеве, и о Хаджикурбанове. А также в деле были протоколы опознания фотографий, где Оглы опознавал Ибрагима, Джабраила и Рустама. Нынче Оглы говорил, что с Джабраилом и Ибрагимом не виделся, кроме того, тогда следователи не предъявляли Оглы подсудимых вживую. Прокурор Семененко отметила, что, согласно протоколу, были понятые, подписи, все законно.
Свидетель стал отрицать, что опознавал братьев Махмудовых, – лишь Хаджикурбанова и Гайтукаева. Судья Мелехин указал Оглы на его подписи под протоколами опознания. Замечаний свидетеля в протоколах не было.
– [Следователь] Гарибян сказал "подпиши", я даже не читал, – заявил Оглы.
Прокуроры огласили очной ставку свидетеля с Павлюченковым. Оглы говорил, что Павлюченков встречался с Гайтукаевым и они разговаривали о долге, была упомянута и фамилия Политковской. Павлюченков, по его словам, летом 2006 года встречался и с Наилем, он говорил о нем, что тот киллер и наемник. И упоминал еще один заказ – от "Славы" на $40 000, на убийство. О его судьбе неизвестно. "Я никого опорочить и оговорить в своих показаниях не пытаюсь", – говорил, согласно протоколу, Оглы.
– Вы показания подтверждаете? – обратилась прокурор к Оглы.
– Этот том и все остальное можете выбросить на ветер! – воскликнул свидетель.
Всего есть в деле 13 протоколов показаний свидетеля – с Оглы все и началось, пояснила Семененко заседателям.
– Чистая эталонная неправда! У нас в 2008 году процесс был, а он в 2010 году давал показания, – вскочил с места Мусаев. Суд успокоил стороны. Но ненадолго – Семененко заявила, что передает в Следственный комитет заявление, что свидетель дает заведомо ложные показания (подробнее>>).
27 марта был опрошен в суде знакомый Рустама Махмудова Эльман Хасмагомадов, который ныне сидит по 228-й статье УК (незаконное приобретение, хранение, перевозка, изготовление, переработка наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов). Он рассказал, что знает Рустама Махмудова то ли с 2005, то ли с 2006 года. Шея у Рустама "поздоровее раньше была". Познакомились они в Марьино, в зале с игровыми автоматами. Рустам брал у него взаймы $300 и автомобиль на пару часов. Больше Хасмагомадов ничего не вспомнил – ни на какой машине ездил Рустам, ни в какой одежде обычно ходил. Мусаев огласил протоколы от 2008 года. Тогда Хасмагомадов говорил следователям, что ездил на темно-зеленой "четверке" с багажником, как дачник. Рустам называл себя Наилем, но Эльману сказал свое настоящее имя. Машину Рустам Эльману вернул "побитой". Хасмагомадов тогда же говорил, что сможет Рустама опознать, и ему были показаны как фотографии, так и раскадровка с записи камеры наблюдения у подъезда Политковской, где запечатлен киллер. Хасмагомадов распознал в скрывающейся от камер фигуре Рустама. И рассказывал, что тот отдал ему свою сим-карту с "красивым" номером.
– Меня три дня били, заставляли все подписывать! – воскликнул свидетель, объясняя свои предыдущие показания. Судья предупредил, что его поведение недопустимо и он будет выведен из зала, если сцена повторится. В итоге так и случилось: Хасмагомадов опять начал возмущенно говорить, что он подписывал протоколы, которые ему не давали читать и угрожали (подробнее>>).
– Свидетель нарушает закон и пытается опорочить доказательства. Пока вас не было, он ничего не оспаривал, – пояснил судья Мелехин коллегии присяжных. Сам Рустам также отрицал, что "ударял" тому машину, передавал симки. Впрочем, прокурор Мария Семененко напомнила, что ранее Рустам, когда оглашался протокол его опознания, говорил, что не знает никакого Хасмагомадова.
Алиби – рассеянность
Перед убийством "работу" Махмудовых, по мнению следствия, координировал бывший сотрудник ЦРУБОПа ГУВД Москвы Сергей Хаджикурбанов, также находящийся на скамье подсудимых. Братья это отрицают. Ибрагим в суде во вторник говорил, что с Хаджикурбановым он познакомился лишь в 2007 году. Джабраил же уверял, что знает его лишь с декабря 2006 года. "Я не знаю, как он мог нас организовать, если я его знать не знаю. Не вижу это в 150 томах [дела], – говорил Ибрагим 15 апреля (подробнее>>).
Свои частые появления в районе дома Политковской, которые видны на биллингах, братья объясняли тем, что они ездили в расположенное неподалеку СИЗО-2 ("Бутырку") – "передачки соотечественникам передавали". Однако прокурор огласила ответ ФСИН на запрос, делали ли братья передачи в "Бутырку". 1–7 октября 2006 года, согласно учетным записям, ни один из них "передачек" в тюрьму никому не оставлял. Братья в ответ стали говорить, что там были очереди и они могли просить знакомых. Хаджикурбанов добавил, что у "Бутырки" стоит "Газель" и принимает передачи за 100 руб. и что много старушек ходят и тоже за деньги стоят в очереди с "передачками".
Махмудовы говорят, что практически ничего не помнят о своих перемещениях по Москве. Джабраил рассказал в суде, что каждый день, с тех пор как он приехал в Москву в сентябре 2006 года, был похож на другой. Дел было очень много, он "очень часто везде бывал". Что делал в момент убийства в районе дома Политковской, не вспомнил и Ибрагим. А вот если его туда отвезти, тогда вспомнит. Мусаев заявил ходатайство о таком эксперименте, но судья Павел Мелехин отказал.
Профессионально следить за кем-то, по словам Ибрагима и Джабраила Махмудовых, они не могли (подробнее>>). В ответ Семененко привела расшифровку одной из "прослушек" Джабраила. Там он учил кого-то тонировать машину, наклеив пленку на лобовое стекло. "Ваша физиономия – это основное, что нельзя показывать", – говорил он. Еще одному неизвестному Махмудов говорил, что теперь будет "знать его с лица и за ним следить будет легче". В еще одной беседе некий Тимур говорил, что нужны будут два чеченца "для разговоров типа перед товарищами сесть и поговорить". За это предлагалось $500. Тимур предполагал послать на "разговоры" Джабраила и Ибрагима, как можно было понять. Но речь ни о чем криминальном не шла, прокомментировал зачитанное Джабраил.
Джабраил и Ибрагим Махмудовы отрицали, что получали деньги за участие в убийстве журналистки. Об этом, по их словам, говорит их сложное материальное положение (подробнее>>). Джабраил говорил накануне, что учился, денег не было, время от времени подрабатывал. Ибрагим подтверждал его слова.
Семененко рассказала присяжным, что было изъято у Джабраила Махмудова при задержании 16 августа 2007 года. Помимо паспорта были и доверенности на четыре разных автомобиля, в том числе и на криминальную "четверку", и удостоверение помощника депутата Государственной думы Виктора Черепкова, и четыре мобильных телефона, и удостоверение советника думского депутата. Это как-то мало вязалось с тем, что братья Махмудовы и Гайтукаев говорили о своем бедственном материальном положении, предположила прокурор.
Наличие машины – темно-зеленой "четверки" никто из братьев не отрицал. А также тот факт, что пользовались ей в 2006 году. Впроем, по их словам, до ноября ее водил в основном Рустам.
– Я лично поставил ее на ремонт в 2007 году, а если бы знал про убийство – давно бы избавился от нее. Я эту машину ни от кого не скрывал. Я эту машину всегда отдавал. Как узнал, что [следователи] хотят от меня, так отвез [в автосервис, где она хранилась], – рассказывал Ибрагим Махмудов.
Киллер не тот
– Есть столько киллеров в России! Причем я-то – непрофессионал?! Одному богу известно, как меня сделали киллером, – говорил Рустам Махмудов на заседании 28 апреля, пишет "Новая газета". Следствие утверждает, что именно он выстрелил в подъезде в журналистку.
Как утверждают адвокаты, больше всего вопросов вызывает сравнение фигуры Махмудова с фигурой предполагаемого киллера, запечатленного камерами наблюдения. Киллер, который тщательно и умело прячет свое лицо, кажется худее и выше, чем коренастый, с животиком подсудимый. Обвинение до этого в свою очередь предъявляло экспертизу, согласно которой изображение искажено.
– Любой зрячий человек видит, что он не похож. Я знаю, что мои дети невиновны. Я могу показать фотографии Рустама с рождения, он всегда был таким, – говорила мать Махмудовых, сестра Гайтукаев Залпа на заседании 27 марта (подробнее>>). У нее с собой оказалось несколько снимков, на них Рустам в 2002, 2003 и 1999 году – с дочкой, с сыном. Адвокат Мусаев ходатайствовал о приобщении фото к делу и об исследовании их с присяжными – не упоминая притом, чьи дети. Раньше гособвинитель показывала фотографии, изъятые следователями из семейного альбома, на них Рустам был стройный (подробнее>>). Сам предполагаемый киллер датировал те съемки 1998 годом. Cудья отказал в приобщении фото от Залпы – на них дети.
28 апреля Залпа попыталась передать для демонстрации видео со свадьбы друга, 2006 года. Она поясняла, что на нем Рустам танцует, видно его сложение и хромота (из-за автокатастрофы, об этом говорил и подсудимый, и адвокаты). Киллер на видео отчетливо не хромает. Однако в приобщении этого доказательства суд также отказал – оно получено "непроцессуальным путем". Женщина перед присяжными расплакалась.
Наличие документов на имя Наиля Загидуллина предполагаемый киллер объяснил тем, что с чеченской фамилией в то время было сложно снять квартиру (Наиль Загидуллин – татарское имя, – прим. "Право.Ru"). Имеющееся в деле заявление на выдачу загранпаспорта на третье имя – Алихана Баснукаева Махмудов назвал фальшивым. По его словам, у него никогда не было загранпаспорта. Также он уверял, что медсвидетельство от 2007 года о том, что он был в состоянии наркотического одурманивания во время автомобильной аварии также подделано (оно, по мнению обвинителей, подтверждает то, что предполагаемый киллер был худее).
Свидетели защиты, в отличие от свидетелей обвинения говорили, что Рустам с 2006 года не изменился, и вообще скорее даже похудел. Подсудимый, как и его братья, не отрицал, что ездил на темно-зеленой "четверке", говорил, что давал ее в пользование своим друзьям. В районе дома Политковской он никогда, по его словам, не был, что делал 7 октября 2006 года – не помнит.
Он не отрицал также знакомства с Хаджикурбановым и Павлюченковым, однако говорил, что Хаджикурбанов никаким исполнением заказа на убийство осенью не руководил. Встречались и созванивались они лишь после 7 октября. Вопрос прокурора, что они делали вместе в Хаджикурбановым на Рябиновой улице 2 октября вызвал скандал. Эти данные из телефонной детализации Хаджикурбанова, она есть в деле, она и была присяжным показана. Адвокат Михальчик в своем блоге на "Право.Ru" назвал комбинацию обвинителей "фолом": "Один из телефонов Рустама Махмудова действительно фиксируется в течении 1 октября на Рябиновой, а вот потом это происходит лишь в 7 часов вечера 2 октября. В то время как телефон Хаджикурбанова фиксируется один раз в половине шестого 2 октября. Хорошо, отвечают прокуроры, просто не было звонков, а так он там сидел, это точно! Снова ложь: у Рустама несколько номеров, и детализация другого его телефона показывает, что 2 октября он перемещался по Москве." Но детализации "другого телефона" в суде представлено защитой не было.
Рустам-Наиль, как и остальные подсудимые, напрочь отрицал причастность к убийству. А общение с Хаджикурбановым и Павлюченковым объяснял помощью по "долговыми делам" дядюшки – Гайтукаева.
Ссылки по теме…
Долги – не убийство
7 октября 2006 года, за час до убийства (Политковскую застрелили примерно в 16 часов), Гайтукаев из СИЗО (он был арестован в августе 2006 года за попытку покушения на украинского бизнесмена Геннадия Корбана), согласно детализации и данным прослушки, разговаривал с неизвестным о неких должниках и товаре и советовал своему собеседнику обратиться к Джабраилу Махмудову, чтобы тот помог. Этому неизвестному Гайтукаев пообещал, что позвонит своему племяннику, что и сделал через несколько минут, рассказывал он в суде 14 апреля (подробнее>>).
– Ваше телефонное общение с Джабраилом было когда-нибудь связано с убийством? – спроил Мусаев.
– Никогда в жизни! Не то чтобы убить, пощечины кому дать [не говорил Джабраилу]! Он как раз учился. Студентом был, перспективы у него были, – говорил Гайтукаев и пытался убедить присяжных в абсурдности обвинений: – Он [Джабраил] пошел убить кого-то, а я с ним болтаю целый день. Если слежка, убийство, нормальный пойдет со своей симкой, со своим телефоном?
Джабраил Махмудов в свою очередь заявил, что с тех пор, как в сентябре 2006 года приехал в Москву, постоянно созванивался с дядей, ездил по его заданиям и собирал деньги с должников.
Гайтукаев подтвердил, что разговаривал из СИЗО по мобильному телефону – "со всеми общался", в том числе с Джабраилом. Говорили они про "передачи-дачки и про долги". "Просил вернуть то, что брали, никого убивать не собирался. Занимался должниками. Среди них Политковской не было, – уверял в суде Гайтукаев. Согласно оглашенным адвокатом Мусаевым протоколам допроса на предварительном следствии, с Павлюченковым его познакомил Хаджикурбанов, но что они делали летом–осенью 2006 года, он не знает. Обвиняемый также говорил, что $150 000 Павлюченкову не передавал, слежку за журналисткой не предлагал организовывать и вообще об обстоятельствах убийства Политковской ему ничего не известно. "Об убийстве узнал от сотрудников ФСБ, которые пришли ко мне в изолятор. Они просили меня дать информацию о причастности к ее убийству мэра Грозного", – рассказывал следователю Гайтукаев.
Мусаев зачитал и несколько телефонных переговоров Гайтукаева – речь шла о долгах. В записи от 14 июля 2006 года Гайтукаев разговаривает с неизвестным о банке, о помещении на Сретенском бульваре, а еще с одним анонимом о долгах: "Как платить деньги за дело, которое не сделано, $65 000? Он такой крутой. Пусть он и адмирал – ничего не сделано". По версии обвинения, "должником" называл Гайтукаев в разговоре с Джабраилом и Политковскую (подробнее>>).
15 июля 2006 года Гайтукаев сетовал: "Воды купи, денег нету". И просил некоего Шамиля положить "сто пятьдесят" на телефон. Прокурор заметил, что не указано, чего именно. Подсудимый и адвокаты пояснили: само собой, рублей. "Если бы у меня тогда $150 000 было, меня бы в Москве 10 лет не было", – ерничал Гайтукаев.
