Бывшие сотрудники главного правого управления Минобороны визировали приказы об отчуждении земли, не вникая в подробности – им было достаточно подписи начальника. Об этом они рассказали в Пресненском районном суде, где судят экс-главу департамента имущественных отношений Минобороны Евгению Васильеву и еще троих обвиняемых по делу "Оборонсервиса", допросили троих свидетелей. Еще один свидетель работала в фирме, которую, по мнению следствия, Васильева использовала, чтобы похитить собственность ведомства, и к этим показаниям у обвинения нашлись серьезные претензии.
Евгения Васильева, по версии следствия, стояла во главе мошеннической группы: она, используя свое служебное положение, выбирала наиболее ликвидные объекты недвижимости, пакеты акций и другое имущество, принадлежащие ОАО "Оборонсервис", и организовывала их продажу по заведомо заниженной цене, становясь конечным выгодоприобретателем. Как считает следствие, с февраля 2010-го по январь 2012-го Васильева со своими подельниками нанесла ущерб Минобороны в размере 3 млрд руб. Главной фигурантке дела инкриминируется 12 эпизодов по ст. 159, 174.1, 285 и 286 УК (мошенничество; легализация денежных средств или иного имущества; превышение и злоупотребление должностными полномочиями; максимальное наказание – до 10 лет лишения свободы).
Первый эпизод, в котором обвиняют Васильеву, – это присвоение, по версии следствия, земельного участка площадью 3,12 га в поселке Пересыпь Темрюкского района Краснодарского края, принадлежавшего пансионату "Эллада". Участок был сдан в аренду ФНС на 49 лет, однако договор был расторгнут и землю включили в имущество ГУП "Окружной материальный склад Московского округа ВВС и противовоздушной обороны" (ГУП "ОМС"), который возглавлял еще один фигурант дела и сокурсник Васильевой по юрфаку СПбГУ – Максим Закутайло. Его, как и Васильеву, обвиняют по ч. 4 ст. 159 УК, и еще по ч. 3 ст. 160 УК (присвоение средств или растрата, в крупном размере или с использованием служебного положения, до шести лет лишения свободы).
С баланса "ОМС" был продан участок в Пересыпи фирме "СитиИнжениринг", которую, по версии следствия, также контролировала Васильева. Более того, как считает гособвинение, Центр правовой поддержки "Эксперт", который фиктивно искал покупателей для имущества Минобороны и получал за это агентское вознаграждение, получил 4,5 млн руб. за продажу участка в Пересыпи (второй эпизод Васильевой – присвоение вознаграждения). А возглавляла "Эксперт" супруга Закутайло – Екатерина Сметанова. Она признала вину в предъявленных ей эпизодах мошенничества в особо крупном размере (ч. 4 ст. 159 УК – до 10 лет лишения свободы) и коммерческом подкупе (ч. 3 ст. 204 УК – до семи лет лишения свободы), и ее дело было выделено в отдельное производство.
О земле в Пересыпи рассказывала на заседании 29 июля свидетель Марина Балакирева, бывший руководитель главного правового управления Минобороны.
По ее словам, она завизировала приказ об отчуждении участка по просьбе Васильевой, хотя ей был предоставлен неполный пакет документов (в частности, не было кадастрового паспорта).
А вчера, 14 августа, допрашивали подчиненную Балакиревой – главного специалиста ГПУ Минобороны Светлану Гончарову.
Первым делом прокурор Антон Богданов спросил, помнит ли она приказ об отчуждении участка в Пересыпи. Гончарова ответила, что помнит, но текст его не смотрела.
– Мне принеc его [приказ] Красавцев (Андрей Красавцев – начальник отдела ГПУ МО. – Прим. ред.), – рассказывала Гончарова. – Приказ был завизирован Марией Ивановной (Балакиревой). Красавцев сказал: "Возвращай приказ исполнителю". Я позвонила исполнителю, сказала – забирайте.
– А вы лично видели правоустанавливающие документы на этот участок? – поинтересовалась у нее прокурор Вера Пашковская.
– Нет, не видела. Я просто посмотрела в приказ, и там стояла виза моего начальника.
– А почему не посмотрели документы? – допытывался прокурор Богданов.
– Потому что там стояла виза моего начальника!
Тут вмешалась Васильева.
– Скажите, пожалуйста, если Мария Ивановна Балакирева завизировала документ, значит ли это, что данный документ законен?
– Это значит, что правовая экспертиза проведена и она [Балакирева] согласна! – ушла от ответа Гончарова.
– А вы вообще знаете Васильеву? – поинтересовалась у свидетеля судья Татьяна Васюченко.
– Нет.
– А с деятельностью ЦПП "Эксперт" знакомы?
– Нет.
Больше задерживать Гончарову не стали. А после перерыва настала очередь начальника отдела правового управления – Андрея Красавцева.
Он, как и Гончарова, заявил, что приказ об отчуждении участка в Пересыпи помнит, но сам текст не видел.
– А может быть, приложенные к приказу документы видели? – уточнял обвинитель Богданов.
– Нет.
– А почему? – спросил прокурор Богданов.
– Потому что была поставлена виза Марии Ивановны Балакиревой. Об этом мне сказала Гончарова.
– А у Гончаровой по этой части вообще какие обязанности были: юридические или больше технические? – продолжал Богданов.
– Технические. Сделать копию приказа и документов. И сдать сам оригинал начальнику.
– А Гончарова вам не докладывала, что ознакомлена с перечнем документов?
– Нет, такого не было. Она посмотрела, что приказ завизирован, и все.
И снова Васильева поинтересовалась у Красавцева:
– Если Балакирева завизировала документ, значит ли, что он законен?
– Ну, это значит, что она подтвердила его.
– Ну, а что означает виза на этом документе? – допытывалась Васильева.
– Значит, что проведена правовая экспертиза в соответствии с теми документами, которые были представлены.
На этом закончился допрос Красавцева, а следующей на очереди была Анастасия Кожевникова, экс-сотрудница ЦПП "Эксперт". Она рассказала, что устроилась на должность менеджера отдела в сентябре 2011 года, пройдя собеседование с директором Сметановой, а занималась "организацией торговых площадок".
– Но потом поступило указание от Сметановой о приостановлении работ в этой сфере, – рассказывала свидетель. – Так как у меня не было работы в этой [профильной] области, мне предложили оказывать помощь юристам: заполнять типовые договоры.
– Вам предложили работу юриста? – уточнила прокурор Пашковская.
– Я не меняла должность. Просто я занималась другой работой: заполняла проекты уже составленных договоров.
– А известна вам организация ООО "Оценка бизнеса" (компания, по версии следствия, также подконтрольная Васильевой, которую ЦПП "Эксперт" привлекала для оценки активов. – "Право.Ru")? – спрашивала Пашковская.
– Известна, – нехотя отвечала Кожевникова. – Я там начала работать после "Эксперта" с февраля 2012 года.
– А почему перешли?
– Потому что в "Эксперте" я выполняла те же обязанности, что и в "Оценке бизнеса".
– А где расположено ООО "Оценка бизнеса"?
– В том же здании, что и "Эксперт", – еще неохотнее отвечала Кожевникова.
– А вам было известно об аффилированности организаций "Эксперт" и "Оценка бизнеса"?
– Нет.
У прокурора Пашковской вопросы закончились, и ее сменил Богданов. Он поинтересовался у Кожевниковой, известно ли ей, в связи с чем "Эксперт" занимался агентскими договорами.
– Ну, продавали недвижимость обществ, которые принадлежали Минобороны… – начала свидетель.
– А какие были отношения у "Эксперта" и Минобороны, вам известно? – перебил ее прокурор.
– Знаю, что была директива о том, что "Эксперт" является агентом.
– А покупателем [объектов] кто был?
– Я не знаю.
– А вы сами консультировали лично продавцов и покупателей по юридическим вопросам?
– Нет.
– А принимали ли вы участие в реализации следующих объектов: Пересыпь…
– Нет, – отрезала Кожевникова, не дав прокурору договорить. – Не принимала нигде участия.
Затем Кожевникова рассказала, что в период с октября по ноябрь 2011 года (как раз в ноябре Максим Закутайло оставил должность гендиректора ОМС. – "Право.Ru") агентские договоры заполнялись задним числом. Однако на вопрос защиты, почему так происходило, Кожевникова ответить не смогла.
– Скажите, пожалуйста, а вы занимались подготовкой договоров на оценку объектов недвижимости? – снова вступила в допрос прокурор Пашковская.
– Да.
– А вот кто принимал решение об оценке того или иного объекта недвижимости? Непосредственно само решение кто принимал?
– Не знаю. Я получала указания от Василенко (бывшая сотрудница "Эксперта", которую допрашивали 30 июля. – "Право.Ru").
Тут прокурор Пашковская заявила ходатайство об оглашении показаний Кожевниковой во время следствия в связи с существенными противоречиями.
– На следствии свидетель говорила, что непосредственно Сметанова принимала решение об оценке объектов недвижимости для реализации, – поясняла прокурор.
Судья Васюченко ходатайство удовлетворила и зачитала показания Кожевниковой: "Решение об оценке того или иного предприятия, подлежащего реализации, принималось непосредственно Сметановой, у которой был план реализации".
Кожевникова заволновалась и отрывисто пояснила:
– Под планом реализации я понимаю только таблицы Excel с объектами недвижимого имущества, которые подлежат оценке. Но я не могу утверждать, что это был план по реализации. Сметанова просто давала указания, на что готовить договоры. Но мне она непосредственно ничего не давала!
– А почему вы тогда так на следствии сказали? – спрашивала Пашковская.
– Меня [следователь] неправильно понял.
– Вы подписывали показания?
– Пописывала. Я была в нервном напряжении.
Затем Кожевникова рассказала, что один раз видела Евгению Васильеву: ходила в 2011 году к ней на собеседование, но в связи с чем это собеседование проводилось – не знает.
– А вам известно, кто была Васильева?
– Да, начальник департамента имущественных отношений Минобороны, – ответила Кожевникова.
Также свидетель заявила, что знает еще одну подсудимую – Елену Егорову. Ей вменяются в вину два эпизода: по п. "а" ч. 3 ст. 174.1 (легализация денежных средств – до пяти лет лишения свободы), ч. 4 ст. 159 (мошенничество – до 10 лет лишения свободы). "Она [Егорова] работала в "Эксперте", но отношений у меня с ней никаких не было".
– Откуда у вас информация, что я работала в "Эксперте"? – раздраженно спросила ее Егорова.
– Это мое предположение. Я не знаю точно.
– Прошу суд обратить внимание, что это только предположение!
– Даже не знаете, кто там работал, – заметила судья.
– Я штатного расписания не видела, – оправдывалась Кожевникова.
На этом заседание кончилось.
