Чтобы остаться только свидетелем в "деле "Оборонсервиса"", юрист Минобороны не стал перечить следователю и исправлять протокол. Но в суде он рассказал, как были искажены его показания. Другой свидетель объяснила суду, что в разговоре с одним из подсудимых она называла министра обороны Анатолия Сердюкова "папой".
"Под папой работают…"
Заседание 25 августа в Пресненском райсуде по "делу "Оборонсервиса"" началось с ходатайства прокуроров об оглашении расшифровок записей телефонных разговоров одного из подсудимых, Максима Закутайло, с Еленой Кильдишовой. Последняя была гендиректором четырех компаний в структуре "Оборонсервиса" и уже была допрошена в суде 11 августа.
Тогда она рассказала, что в сентябре 2011 года проходила практику в Департаменте имущественных отношений Минобороны, а в ноябре экс-глава департамента Евгения Васильева предложила ей стать гендиректором четырех государственных коммерческих структур: ОАО "Управление торговли Московского военного округа", ОАО "Управление торговли командования воздушно-космической обороны", ОАО "101-й ЦАРЗ" (Центральный автомобильный ремонтный завод) и ГУП "Окружной материальный склад Московского округа ВВС и противовоздушной обороны" (ОМС). Васильевой инкриминируется 12 эпизодов по ст. 159, 174.1, 285 и 286 УК (мошенничество; легализация денежных средств или иного имущества; превышение и злоупотребление должностными полномочиями; максимальное наказание – до 10 лет лишения свободы). Анатолий Сердюков, экс-глава Минобороны, после этих событий лишился министерского портфеля, следствие вменило ему статью "халатность" (ч. 1 ст. 293 УК – до трех месяцев ареста), но дело было прекращено по амнистии в декабре 2013 года.
Кильдишова на предложение Васильевой занять руководящие посты в этих четырех организациях ответила согласием. До нее главой этих компаний был Закутайло. Он обвиняется по ч. 4 ст. 159 УК, ч. 3 ст. 160 УК (присвоение средств или растрата в крупном размере или с использованием служебного положения – до шести лет лишения свободы), а также по ч. 5 ст. 33 и п. "в" ч. 3 ст. 286 (пособничество в превышении должностных полномочий).
– Не возражаем против оглашения расшифровки аудиозаписи, – выразил позицию защиты о заявленном ходатайстве адвокат Васильевой Дмитрий Харитонов. – Но считаем это возможным только после прослушивания самой аудиозаписи, так как в расшифровке много ошибок.
Судья Татьяна Васюченко ходатайство удовлетворила, пояснив порядок: "Будем слушать аудиозапись и одновременно будем смотреть расшифровку". Участники процесса не возражали.
Разговор Закутайло с Кильдишовой длился около 20 минут. В нем последняя расспрашивала Закутайло об объекте в поселке Пересыпь Темрюкского района Краснодарского края. Присвоение, по версии следствия, расположенного там земельного участка площадью 3,12 га, принадлежавшего пансионату "Эллада", – это первый эпизод, в котором обвиняют Васильеву. Участок был сдан в аренду ФНС на 49 лет, однако договор был расторгнут и землю включили в имущество ОМС, а потом с баланса последнего участок в Пересыпи был продан по заниженной почти на 7 млн руб. цене (за 77,1 млн руб.) фирме "СитиИнжениринг", которую, по версии гособвинения, контролировала Васильева. Следователи считают, что участок предназначался для главной фигурантки "дела "Оборонсервиса"" и ее "близких друзей".
После оглашения аудиозаписи в зал пригласили Кильдишову. Ее гособвинение решило допросить второй раз.
– Помните такой разговор? – спрашивала Кильдишову прокурор Вера Пашковская после того, как свидетельнице на несколько минут включили аудиозапись.
– Да, это было в ноябре 2011 года. Сразу после того, как меня назначили на четыре должности вместо Максима Александровича Закутайло.
– А с Закутайло вы когда познакомились? – уточнила прокурор.
– Где-то в середине ноября. Предполагаю, что разговор состоялся чуть позже. Просто Максим передавал мне дела, и я звонила, интересовалась.
– А можете пояснить, почему вы обращаетесь в этом разговоре к Закутайло на "ты", если вы знали его непродолжительное время? – спросила Пашковская.
– Это упрощало общение. Мы так договорились.
Далее Кильдишова пояснила, что звонила уточнить у Закутайло некоторые "тонкости" по поводу объектов недвижимости в Пересыпи. По ее словам, продажа имущества фирме "СитиИнжениринг" состоялась до ее вступления в должность руководителя "ОМС".
– Вера Голышкина (сотрудница ОМС, которая занималась оформлением прав на недвижимость еще до того, как гендиректором стал Закутайло. – "Право.Ru") сказала мне, что я должна принять стройку и подписать договоры на подключение газа и воды, – рассказывала Кильдишова. – Я считала, что эти действия должен был делать новый собственник ["СитиИнжениринг"]. И мне не хотелось брать на себя такие обязательства. Вот я и интересовалась у Закутайло, что он думает по этому поводу.
– Вы упоминаете в разговоре Екатерину и говорите, что хотите, чтобы она вам все объяснила. Кого вы имеете в виду? – поинтересовалась прокурор Пашковская.
– Сметанову. Так как сделку проводил "Эксперт", я хотела у нее как у гендиректора узнать тонкости.
Центр правовой поддержки "Эксперт", по версии гособвинения, также подконтрольный Васильевой, фиктивно искал покупателей для имущества Минобороны и получал за это агентское вознаграждение. Возглавляла организацию супруга Закутайло – Екатерина Сметанова. Она признала вину в предъявленных ей эпизодах мошенничества в особо крупном размере (ч. 4 ст. 159 УК – до 10 лет лишения свободы) и коммерческом подкупе (ч. 3 ст. 204 УК – до семи лет лишения свободы). Ее дело было выделено в отдельное производство, а сама она находится под госзащитой.
На прошлом допросе Кильдишова говорила, что не хотела подписывать договоры по Пересыпи, так как ОМС уже не был собственником объектов. Однако и Сметанова, и Закутайло просили ее подписать документы. Оба обосновывали это тем, что "скоро наступят холода и объект замерзнет".
– А для чего предназначались эти объекты, не знаете? – уточнила Пашковская.
– Не располагаю такой информацией.
В телефонном разговоре с Закутайло Кильдишова также упоминала, что "СитиИнжениринг" – это "передаточное лицо" и что "готовится купля-продажа [объектов в Пересыпи] на другое лицо". Прокуроры попросили свидетельницу "прояснить этот момент".
– Это мне сказала Вера Голышкина, а также ответственный за стройку в Пересыпи Тихоненков, – ответила Кильдишова.
– А от Закутайло слышали, что "СитиИнжениринг" – передаточная организация? – вмешался адвокат Закутайло Олег Бессонов.
– Нет.
– А вот в разговоре вы говорите "под папой работают"… "Папа" – это кто? – задумчиво спросила свидетельницу судья Васюченко, изучая расшифровку.
– Звонившие мне со стройки люди сказали, что строилось все для министра обороны. Я имела в виду его.
– То есть в разговоре "папой" вы называли Сердюкова? – уточнила судья.
– Да, – смущенно ответила Кильдишова, а в зале зазвучал громкий смех.
– А вам известно, Сердюков, как вы его называете, "папа", имел отношение к "СитиИнжениринг"? – с улыбкой спросила Васюченко.
– Неизвестно.
Далее свидетельница рассказала, что в итоге она согласилась подписать договоры на коммунальные услуги. По ее словам, сделать это она решила после того, как узнала от Голышкиной и "людей со стройки", что "стройкой руководят высшие чины".
– А потом я подписала агентский договор с "СитиИнженирингом", – рассказывала Кильдишова. – Грубо говоря, все коммунальные платежи, которые приходили на нашу организацию, мы перенаправляли в "СитиИнжениринг".
– А подтвердилась ли информация, что к стройке имели отношение высшие чины? – уточнил прокурор Юрий Хализов.
– Не вдавалась в подробности.
На этом уже второй допрос Кильдишовой закончился.
"Дай показания на Васильеву или пойдешь в тюрьму!"
Затем в зал позвали следующего свидетеля со стороны обвинения – Александра Ильина. Он, юрист по образованию, в октябре 2011 года стал начальником отдела регламента экспертного центра Минобороны. Собеседование с ним проводила Васильева.
– Собеседование длилось минут пять, наверное, – рассказывал Ильин. – Евгения Николаевна Васильева задала мне вопрос про существенные условия договора. Я так понял, этот вопрос был на проверку юридической квалификации. Очевидно, Евгению Николаевну он удовлетворил. После этого я еще немного пообщался с руководителем экспертного центра Динарой Биляловой и так устроился на работу.
2 апреля 2014 года Таганский районный суд признал Билялову виновной по ч. 4 ст. 159. В ходе предварительного следствия она полностью признала вину и заключила досудебное соглашение о сотрудничестве, а также показала, что действовала под давлением Васильевой. Биляловой назначили четыре года колонии общего режима со штрафом в размере 800 000 руб. Мосгорсуд смягчил наказание до трех лет.
По словам свидетеля Ильина, от Биляловой он получал задания редактировать и "актуализировать" доклады чиновников.
– Иногда доклады были очень объемными, и необходимо было делать их короткими, читаемыми, логичными, – пояснял свидетель. – Это была своего рода правовая и логическая экспертиза.
Кроме того, Ильин готовил регламенты различных сфер деятельности аппарата и Минобороны в целом.
– В период вашей работы в Минобороны Васильева давала вам указания? – спросил свидетеля прокурор Антуан Богданов.
– Нет.
– А организация "Эксперт" вам известна?
– Известна.
И Ильин пояснил, что в январе 2012 года ему поступило предложение от Биляловой перейти к ней в "Эксперт" [к тому моменту последняя уже работала в ЦПП "Эксперт", впоследствии переименованный в ООО "Мира", а затем стала гендиректором организации вместо Сметановой]. Задачей "Эксперта" Билялова обозначила "создание аутсорсинговой компании, которая бы занималась юридическим обслуживанием дочерних обществ, которые входили в структуру "Оборонсервиса"". Ильин сменить работу согласился.
– А почему приняли предложение Биляловой? – уточнил Богданов.
– Инициатива исходила от Евгении Николавны Васильевой. Я предположил, что если я его не приму, то отношения с Минобороны не сложатся.
– А на новом месте встречали Васильеву?
– На доклады к ней приходил.
– А вам такой человек, как Алексей Наумкин, известен?
– Известен, был начальником юротдела "Эксперта".
Как отметил свидетель, Наумкин рассказывал ему, что "Эксперт" входит в некий холдинг. По словам Ильина, в холдинг также входили такие компании, как "Вита Проджект" (структура, по версии следствия, также находившаяся под контролем Васильевой и купившая у "Мосвоенторга" недвижимость по адресу Арбат, 21, строение 1, за 115 млн руб. – по цене, заниженной на 30 млн руб.), ООО "Теорема" и 31-й Государственный проектный институт специального строительства (31-й ГПИСС).
Как считает гособвинение, через руководителя 31-го ГПИСС, еще одного подсудимого, Юрия Грехнева (ему предъявлено обвинение по трем эпизодам по ч. 4 ст. 159 УК) Васильева сумела оформить продажу комплекса зданий института на Смоленском бульваре по заниженной цене – за 1,6 млрд руб. вместо 2,3 млрд руб. – в собственность ООО "Теорема", генеральным директором которого был знакомый бывшего министра обороны Анатолия Сердюкова, ныне покойный Сергей Амелин. По версии гособвинения, ЦПП "Эксперт" получил за продажу зданий агентское вознаграждение в размере 81,3 млн руб.
– А компания "СитиИнжениринг" вам о чем-нибудь говорит? – поинтересовался прокурор Богданов у свидетеля.
– Слышал ее название. Тоже у нее были какие-то контакты с "Экспертом". Но, насколько я знаю, она в холдинг не входила. Она рассматривалась как отдельная организация.
– А кто руководил данным холдингом или предполагалось, что будет руководить? – продолжал допрос Богданов.
Защита попросила вопрос снять. "Юридически никакого холдинга не было!" – возмущался адвокат Харитонов.
Судья Васюченко уточнила у свидетеля, "был ли с юридической точки зрения холдинг". Ильин уверенно ответил, что юридически не был: де-юре компании были независимы.
– Хорошо. А фактически кто руководил? – переформулировал вопрос прокурор.
– Стратегические решения принимала Евгения Николаевна Васильева.
– Скажите, пожалуйста, предлагала ли вам Васильева стать генеральным директором "СитиИнжениринга" и "Теоремы"? – поинтересовался Богданов у свидетеля.
– Да, Евгения Николаевна Васильева предложила мне занять эти должности, – ответил Ильин. – [Но] реальным директором я бы не был.
Ильин от должности отказался. По его словам, он не хотел нести ответственность за последствия чужих решений.
– А из чего сделал вывод о номинальном директорстве? – вступила в допрос прокурор Пашковская.
– Ну, потому что существует такая практика.
– А вы у Васильевой интересовались, каким вы будете директором?
– Да, по-моему. Она подтвердила мои предположения.
– А она сказала, кто будет на самом деле принимать решения?
– Предполагаю, что нет, – неуверенно сказал Ильин.
В этот момент в допрос вмешалась судья и попросила свидетеля говорить только то, в чем он уверен:
– Я, к сожалению, не смогу в решении написать "свидетель предполагает". Или к счастью.
– Компания "Эксперт" меняла название? – продолжил допрос прокурор Андрей Обухов.
– Да. Сначала компания называлась ЦПП "Эксперт", потом просто "Эксперт", а потом – "Мира".
– А по каким причинам менялось наименование одной и той же компании?
– Был имидж нехороший в прессе после того, как арестовали Сметанову [в ноябре 2012 года]. Ну, чтобы в дальнейшем не ассоциировать компанию с этим скандалом, наверное.
– А Васильева руководила "Экспертом"? – поинтересовался гособвинитель Хализов.
Ильин долго думал, а потом нерешительно ответил:
– Наверное, какую-то стратегию она определяла…
На одном из прошлых заседаний другая свидетельница, главный бухгалтер ЦПП "Эксперт" и ОАО "Оценка бизнеса" (компания занималась оценкой стоимости недвижимого имущества, и, по версии обвинения, ее тоже контролировала Васильева) Юлия Болдырева назвала Васильеву фактическим руководителем "Эксперта". По ее словам, прежде чем что-либо заключить или оплатить, "формальный" гендир "Эксперта" Сметанова всегда спрашивала мнение Васильевой.
Больше вопросов ни у защиты, ни у гособвинения не было. И прокурор Пашковская заявила ходатайство об оглашении показаний Ильина на следствии в связи с существенными противоречиями.
– Практически во всех ответах свидетеля были противоречия! – сетовала Пашковская. – Например, что касается его работы и понятий, которые он использует. Например, "холдинг". Поэтому просим огласить почти все показания!
– Возражаем, – парировал адвокат Васильевой Харитонов. – Никаких противоречий нет. Следователь, записав все эти показания, просто-напросто не написал, что это все предположения свидетеля!
Васюченко ходатайство удовлетворила и зачитала показания. В них Ильин уверенно говорил о холдинге и об аффилированности входящих туда организаций. Кроме того, в показаниях на следствии свидетель называл Васильеву руководителем "Эксперта" и всего холдинга.
– Вы на следствии протокол читали? – спросила Ильина Пашковская.
– Читал, подписывал. Я говорил тогда следователю, что некоторые эпизоды надо заменить: они чрезмерно окрашены эмоционально.
– А почему тогда подписали протокол? – допытывалась Пашковская.
– Допрос длился восемь часов. Хотелось быстрее уйти.
– Хорошо. Скажите, пожалуйста, фраза в протоколе "Холдингом "Эксперт" руководила Васильева через зависимых и аффилированных лиц" правильно написана? – спросила свидетеля судья.
– Слово "аффилированных" я не говорил. "Зависимых" – возможно.
– А говорили ли вы следователю, что "Васильева приобретает имущество Минобороны с целью сокрыть свою связь и заинтересованность в данных сделках"? – эмоционально спросила сама Васильева.
– Нет, такого не говорил.
– Ну, а почему замечания следователю не сделали? – недоумевала судья Васюченко. – Вы же юрист!
Тут вмешалась Васильева.
– По моему мнению, на Ильина на следствии оказывалось давление! Вообще, многие свидетели рассказывали, что им говорили: "Дай показания на Васильеву или пойдешь в тюрьму!" – заявила она. Когда и где рассказывали об этом свидетели, Васильева не уточнила.
– На вас оказывалось давление? – уточнила у него судья.
– Мне сказали, что в зависимости от моих показаний мой процессуальный статус может поменяться.
В зале прозвучал гул.
– Говорили ли вам давать показания на Васильеву? – спросила свидетеля Васюченко.
– Нет, так не говорили.
– А что вы тогда поняли? – уточнила судья.
– Я понял это как намек, что нужно соглашаться с той трактовкой, как излагал следователь.
– Суть показаний следователь изменил? – допытывалась Васюченко.
– Эмоциональную окраску. Надо смотреть по каждому показанию.
На этом обвинители заявили, что хотели бы продолжить допрос Ильина на следующий день.
