На очередном заседании по делу о махинациях с имуществом Минобороны на 3 млрд руб. опросили двух юристов, работавших в компании, которая после начала расследования начала спешно менять названия. Им обеим знаком статус номинального директора, и они умеют не задавать лишних вопросов. Но тем не менее прокуроры услышали искомое: главная фигурантка дела "Оборонсервиса" Евгения Васильева фактически руководила формально независимой структурой, которая должна была подбирать покупателей на активы военного ведомства.
– Так, какие у нас сегодня свидетели? – спросила судья Пресненского райсуда Татьяна Васюченко у прокуроров в начале заседания 14 октября.
– Должна была прийти Графова, которая работала руководителем департамента корпоративного управления "Оборонстроя", – сказал прокурор Юрий Хализов. – Она сегодня позвонила, сказала, что вышла из подъезда и ей стало плохо. Еще по расписанию Иванов, который работал в этом департаменте главным юрисконсультом, но его тоже не будет.
– Свидетелей не можете организовать, – возмутился адвокат Дмитрий Харитонов.
Хализов посуровел, но продолжил:
– Мы позвонили двум другим свидетелям, они сейчас придут. Заикина и Воронина.
Первая свидетельница пришла куда раньше, чем можно было ожидать, если верить словам прокурора, что им звонили с утра. "Тамара Заикина, работала в юристом в "Правовом центре", – представилась она. "Правовой центр" – это одно из названий компании, лучше всего известной участника дела "Оборонсервиса" под названием "Центр правовой поддержки "Эксперт". Еще одно название – ООО "Мира".
Эта компания, по версии следствия, использовалась для хищения средств с помощью фиктивных договоров на оказание агентских услуг – якобы искались покупатели на имущество "Оборонсервиса", даже когда они уже были найдены, и получала за это деньги. Общая сумма комиссионных составила 83 млн руб. Два гендиректора "Эксперта" стали фигурантами уголовных дел. Первая – Екатерина Сметанова – признала вину в мошенничестве в особо крупном размере (ч. 4 ст. 159 УК РФ – до 10 лет лишения свободы) и коммерческом подкупе (ч. 3 ст. 204 УК – до семи лет лишения свободы). Ее дело выделено в отдельное производство, суда еще не было. Вторая – Динара Билялова – уже осуждена. Подобно Сметановой, она признала вину, сотрудничала со следствием. Мосгорсуд, смягчив приговор первой инстанции, 21 мая 2014 назначил ей три года колонии общего режима вместо четырех, сохранив при этом наложенный штраф в размере 800 000 руб.
Сметанова и Билялова дали показания на главную фигурантку дела "Оборонсервиса" – экс-директора Департамента имущественных отношений Минобороны Евгению Васильеву. Та, как считает следствие, контролировала "Эксперт". Ее обвиняют по 12 эпизодам по ст. 159, 174.1, 285 и 286 УК РФ (мошенничество, легализация денежных средств, злоупотребление должностными полномочиями – до 10 лет лишения свободы).
Васильева, как и Билялова, как рассказывала Заикина, проводили с ней собеседование, когда она устраивалась в "Правовой центр" в мае 2012 года. Обе они проверяли знания Заикиной в области права. Правда, обязанности Заикиной в "Правовом центре" оказались скорее техническими, нежели юридическими: она вела реестр, вбивала данные в формы договоров и лишь изредка занималась сопровождением сделок. Помимо этого, она отчитывалась по движению имущества и выполнению договорных обязательств, а готовые данные для таких отчетов получала из Главного управления обустройства войск Минобороны.
– Кем был оформлен ваш трудовой договор? – поинтересовалась прокурор Вера Пашковская.
– Я не знаю. Мне было все равно, кто занимается кадровыми вопросами. Я просто отдала свои документы.
– Вы вообще знаете, кто руководил "Правовым центром"? – спросила Пашковская.
– Не знаю, мне было без разницы… Возможно, это были Билялова и Васильева. Наш отдел возглавлял Дмитрий Митяев, а моими непосредственными начальниками были сначала Дмитрий Лукашевич, правда, недолго, а затем Полина Веселова, – отвечала Заикина.
В 2013 году Митяев был приговорен Тверским райсудом к двум годам и восьми месяцам колонии общего режима за покушение на мошенничество. Как установил суд, Митяев совместно с начальником отдела продаж Николаем Любутовым обещали бизнесмену за откат в 3 млн руб. ускорить выход директивы министра обороны Анатолия Сердюкова и обеспечить победу на конкурсе по продаже здания Щелковского комбината бытового обслуживания. Митяев, в отличие от Любутова, вину не признал и обжаловал приговор в Мосгорсуде, но безрезультатно.
– Агентские договоры с ГУОВом были? – поинтересовалась прокурор Пашковская у свидетельницы.
– Да, был договор на реализацию большого перечня имущества в 2011 году. Его у нас называли "мегасделка".
– Почему такое название? Что вы знаете об этой сделке? – продолжила Пашковская.
– Под таким названием договор фигурировал в отчетной таблице. Больше ничего не знаю, этой сделкой занимались Митяев и Лукашевич, – сказала свидетельница.
Далее, направляемая вопросами Пашковской, Заикина рассказала о некоей "группе компаний", которая, как предположила свидетельница, принадлежала Васильевой. В нее входили фирмы "Ваш выбор", "Аргумент", "СтройПартнер". Эти названия прозвучали в процессе впервые. Заикина рассказала, что по просьбе Биляловой месяц была гендиректором ООО "Ваш выбор", в котором, помимо нее, числился еще один человек. Никакой зарплаты или иного вознаграждения за это она не получила.
Пашковская поинтересовалась, почему Заикина согласилась на предложение Биляловой. Та ответила, что давления на нее не было, но она боялась потерять работу. Затем она обозначила номинальный характер своей работы. "Когда я была гендиректором, я ничего не подписывала, кроме кадровых документов и финансовой отчетности, печати у меня тоже не было", – говорила свидетельница. По ее словам, электронные ключи для совершения сделок были у Ирины Егоровой, которой в рамках дела "Оборонсервиса" вменяется в вину отмывание похищенных денег (п. "а" ч. 3 ст. 174.1 УК РФ – до пяти лет лишения свободы).
– Кому подчинялась Егорова? – спросила Пашковская.
– Не знаю… – замялась Заикина, но через мгновение добавила: – Руководству.
– Кого вы подразумеваете под руководством?
– Не могу сказать… – опять пауза. – Но возможно, это были Билялова и Васильева.
– В связи с чем вам известна компания "Аргумент"? – спросила Пашковская.
– Наш [юридический] отдел "Правового центра" уволили и приняли туда на работу, – ответила свидетельница.
– А в связи с чем произошла такая… ммм… реорганизация? – поинтересовалась прокурор.
– Не знаю, да и мне было без разницы, где работать, – в который раз оказалось, что свидетельница не отличалась любопытством.
Допрос продолжил прокурор Хализов, правда, опять-таки участники процесса не узнали ничего нового. Почти всегда свидетельница отвечала: "Не знаю". Хализов прошелся по своему любимому списку вопросов: видела ли Заикина в своем офисе военнослужащих ("людей в форме"), участвовала ли в каких-либо совещаниях с ними, слышала ли она, как Васильева ругается матом.
– Двенадцатый год, уже все давно "украли", – взорвался адвокат Харитонов. – Какие-то "Ваши выборы", "СтройПартнеры", а теперь еще и люди в форме!
– Это все какой-то бред! – воскликнула Васильева. – Почему прокурора Хализова так волнует вопрос, ругалась ли я матом? Если уж он так хочет, я могу сказать при нем какое-нибудь матерное слово!
– У меня возникают вопросы, и я вправе их задать! – парировал Хализов. – Не перебивайте меня, я прокурор.
– Вы прокурор, а я адвокат, и что дальше? – с вызовом сказал Харитонов.
– Вы взрослые люди, прошу, будьте корректными! – устало, с надрывом воскликнула судья Васюченко.
А в наступившей тишине адвокат Васильевой Тимофей Гриднев ходатайствовал о предъявлении Заикиной подписанных ею актов выполненных работ с перечнем имущества, которые прилагались к агентским договорам. Выяснилось следующее: хоть Заикина и подписывала акты, сама она не проверяла, оказывались ли по ним услуги. Правда, в случае с недвижимостью ей присылали копии документов, подтверждающих переход права собственности. При этом после вопроса адвокатов она уточнила, что ГУОВ никогда не платил агентское вознаграждение, не получив денег от покупателя проданного имущества.
– Ваша честь, можно вопрос? – попросил прокурор Хализов и, получив разрешение, обратился к свидетельнице: – А кем оказывались [агентские] услуги?
– Да "Экспертом" договоры заключались! – прорычал Харитонов.
– Уважаемый адвокат Харитонов, не перебивайте, – холодно отчеканил Хализов.
– Да они [прокуроры] детей сажают! – воскликнула Васильева. – Над женщинами издеваются!
– Ну прекратите, пожалуйста, – взмолилась судья, но терпеть пререкания ей больше не пришлось – подошло время обеденного перерыва. Допрос Заикиной продлился несколько дольше, чем предполагалось, и судья, объявляя перерыв, добавила: "Сегодня на 10 минут короче обычного. Штраф за плохое поведение".
Подсудимые и их защитники, нечасто посещающие столовую суда, на этот раз решили отобедать там, чтобы успеть к заседанию. В столовой они столкнулись в очереди с прокурорами.
Пашковскую, видимо, задели за живое слова Васильевой, и она с легкой улыбкой повторяла их коллегам: "Я сажаю детей и мучаю женщин! Подумать только". Услышав это, адвокат Васильевой Хасан-Али Бороков сказал Пашковской: "Под ребенком Васильева подразумевала Динару Билялову".
После обеда допросили Юлию Воронину, которая пару месяцев работала в "Правовом центре" ведущим юристом. Несмотря на название должности, Воронина, как и Заикина, занималась преимущественно технической работой: сводила реестры недвижимости и выполняла "точечные задачи". Поэтому она, подобно предыдущей свидетельнице, проявила почти полную неосведомленность о работе "Правового центра" вне своего поля деятельности. Она также ничего не знала об источниках информации о том, какие услуги и на какие суммы оказывал или не оказывал "Правовой центр".
Васильева задала как первой, так и второй свидетельнице вопросы о том, была ли работа их организации фиктивной, на что получила отрицательный ответ. Впрочем, Воронина успела побывать и номинальным генеральным директором ООО "Ваш выбор". По ее словам, в связи с занятием поста гендиректора она ставила перед Биляловой вопрос об увеличении зарплаты, которая составляла около 80 000 руб., но та ей отказала.
Получив в ответ на вопросы очередную порцию "не знаю", участники процесса отпустили свидетельницу, а затем разошлись и сами.
