Более 20 лет назад Москва заключила с компанией "Орион-универсал" инвестиционный контракт на строительство дома в центре города, но до самого увольнения Юрия Лужкова с поста столичного градоначальника стороны не могли договориться о стоимости доли правительства. А команда нового мэра Сергея Собянина почему-то замолчала и только в 2010 году подала иск на 1,6 млрд руб., что в три раза больше суммы, вокруг которой велись споры раньше. Суды трех инстанций, правда в Петербурге, эти требования отклонили из-за пропуска исковой давности, но ВС с этим не согласился.
28 апреля 1993 года столичное правительство и ЗАО "Орион-универсал" заключили инвестиционный контракт, согласно которому компания обязалась построить многоквартирный дом с подземным гаражом общей площадью 8976 кв. м в московском районе Якиманка по адресу ул. Малая Полянка, д. 2/3, стр. 8. Его возведение надо было закончить до конца 2006 года, но впоследствии срок продлили до 30 марта 2007-го. Согласно договору по 40 % жилой и нежилой площади, а также все объекты инженерного и коммунального назначения уходят городу, остальное и весь подземный гараж – "Ориону". При этом контракт разрешал инвестору выкупить у правительства все жилье.
Объект был принят в эксплуатацию 29 января 2007 года, а к этому времени "Орион" уже продал почти все квартиры, в том числе и приходящиеся на долю правительства. Судя по словам представителей властей и инвестора во время вчерашних слушаний в Верховном суде РФ, делалось это с согласия Москвы, а заплатить в бюджет "Орион" должен был позднее.
Однако по поводу выкупной цены договориться так и не удалось. Решительная попытка все же сделать это была предпринята под занавес лужковской эпохи 14 сентября 2009 года на совещании у тогдашнего первого заместителя мэра Москвы Владимира Ресина. По его итогам 5 октября 2010 года Правительство Москвы выпустило распоряжение № 2144-РП, которым "разрешило передать 100 процентов недвижимости" в новом доме инвестору при условии уплаты в бюджет города 524,19 млн руб. – так московские власти оценили рыночную стоимость своей доли на эту дату.
Далее история теряет полную ясность. Правительство Москвы уверено, что "Орион" согласился с этой ценой, так как 8 сентября 2010 года его директор завизировал проект распоряжения, хотя и "с замечаниями по тексту", а затем, 21 октября, подписал со своей стороны допсоглашение к инвестконтракту (от мэрии подписи так и не было). У инвестора другая позиция: цена согласована не была, так как по ней снова возникли разногласия.
Но примерно в это же самое время, 28 сентября 2010 года президент Дмитрий Медведев отправил мэра Москвы Юрия Лужкова в отставку, а в октябре этого же года на эту должность был назначен Сергей Собянин. После этого контакты между контрагентами прекратились на три года, а 7 октября 2013-го столичное правительство отправилось в Арбитражный суд Санкт-Петербурга и Ленобласти взыскивать с "Ориона" 1,6 млрд руб. убытков – рыночную стоимость своей доли по состоянию на август 2013-го (дело № А56-62075/2013).
Однако Юлия Воробьева в иске отказала. Она пришла к выводу, что по делу истек трехгодичный срок исковой давности. По мнению судьи, отсчитывать его нужно с 8 сентября 2010 года, "когда с инвестором был согласован" упоминавшийся выше проект распоряжения правительства № 2144-РП. А значит, резюмировала Воробьева, он закончился 8 сентября 2013-го, иск же был подан на месяц позже.
Обжаловали решение Воробьевой в 13-й арбитражный апелляционный суд обе стороны. "Орион" в целом с первой инстанцией был согласен, однако его не устроило то, как судья определила начало течения срока исковой давности. По мнению инвестора, исчислять его надо было по специальному правилу п. 2 ст. 200 ГК, которое начальной точкой для этого определяет момент окончания срока исполнения обязательств по инвестконтракту, то есть 30 марта 2007 года. В свою очередь, правительство настаивало на том, что давность нужно исчислять с 5 октября 2010-го – со дня публикации "согласованного" с инвестором распоряжения № 2144, и тогда он не пропущен.
Апелляционная коллегия (Надежда Попова, Дмитрий Бурденков и Яна Смирнова) не согласилась ни с судом первой инстанции, ни с одной из сторон по спору. Судьи пришли к выводу, что 8 сентября 2010 года инвестор не согласовывал проект распоряжения, а лишь внес туда свои замечания, да и вообще это не важно. "Спор возник не в связи с неисполнением распоряжения, а в связи с реализацией ответчиком квартир, подлежащих передаче по условиям контракта истцу, – писала в своем постановлении от 15 апреля 2014-го коллегия. – Согласование или несогласование проекта распоряжения правового значения не имеет". Однако решение первой инстанции апелляция все-таки оставила в силе. Мотивировала она это тем, что срок исковой давности все равно истек, а выводы Воробьевой "не привели к принятию неправильного решения".
Тогда оба контрагента пошли доказывать свою правоту в АС Северо-Западного округа, и тут позиция правительства несколько изменилась. В кассационной жалобе оно апеллировало к тому, что изначально взыскивало не убытки, а 524,19 млн руб. задолженности, "возникшей из договорных обязательств с определенным сроком исполнения", и, значит, срок давности к моменту подачи иска не истек. "Нарушение прав истца выразилось не в факте продажи квартир, а в неоплате этих денежных средств, срок оплаты которых наступил 5 октября 2010 года [дата издания распоряжения № 2144]", – говорилось в жалобе госоргана. А убытками, согласно модифицированной позиции истца, была вторая часть общей суммы исковых требований в 1,6 млрд руб.
Однако коллегия АС СЗО (Татьяна Сапоткина, Андрей Кадулин и Инна Сергеева) акты нижестоящих инстанций оставила в силе, согласившись с тем, что срок исковой давности был пропущен. "Суды обеих инстанций правильно применили нормы права, обоснованно посчитали, что основанием иска являются обстоятельства, связанные с исполнением заключенного между сторонами контракта, в соответствии с которым ответчик обязан был передать истцу определенную сторонами долю жилой площади", – говорится в постановлении кассации от 25 июля 2014 года.
После этого Правительство Москвы обратилось с жалобой в Верховный суд, а судья ВС Марина Пронина решила передать дело на рассмотрение экономической коллегии ВС.
– Правительство полагает, что в нашем случае имело место существенное нарушение норм права, что повлекло неправильное исчисление срока исковой давности, – начала свое выступление вчера, 24 марта, в ВС представитель столичной мэрии Юлия Колесникова. – Суды посчитали, что нами были заявлены требования о взыскании убытков, и посчитали срок исковой давности с момента, когда правительству якобы стало известно о нарушении своих прав. Мы же считаем, что обязательство по выкупу доли возникло именно после издания распоряжения.
По словам Колесниковой, этим документом стороны внесли изменения в контракт. "Это просто своеобразная сделка, которая была оформлена выпуском распорядительного акта", – сказала она, и, по ее мнению, "Орион" на это согласился, так как подписал со своей стороны допсоглашение к инвестконтракту от 21 октября 2010 года.
Колесникова особо попросила коллегию обратить внимание на саму "природу заявленных требований". По ее словам, госорган взыскивает в первую очередь не убытки, возникшие в связи с продажей "Орионом" доли правительства, а 524 млн руб. задолженности, возникшей из-за неисполнения им распоряжения № 2144 и только остальную сумму – в качестве убытков, которые образовались впоследствии ввиду увеличения рыночной стоимости квартир.
А оппонент Колесниковой – представитель "Ориона" Юлий Тай, управляющий партнер адвокатского бюро "Бартолиус", начал свое выступление с того, что обратил внимание на трансформацию позиции другой стороны в первой кассации. "Истец в суде первой инстанции четко указывал, что взыскивает убытки, – рассказывал Тай. – Однако, когда стало очевидно, что убытки невозможно взыскать из-за пропуска срока исковой давности, истец в суде кассационной инстанции заявил, что взыскивает уже задолженность из договорных обязательств и что распоряжение [№ 2144] якобы является способом заключения договора".
Этого, по словам Тая, быть не может. Распоряжение, говорил он, – это "указание правительства самому себе", никаких гражданско-правовых отношений оно порождать не может, а в контракт после его издания никаких изменений внесено не было. "Истец ссылается на допсоглашение от 21 октября 2010 года, но этот документ правительством подписан не был, и в нем ничего не говорится о сумме, – рассказывал Тай. – Ссылка на этот документ невозможна, поскольку это соглашение – правовое ничто". Он уверен, что срок давности надо отсчитывать с момент сдачи здания в эксплуатацию в марте 2007 года.
– А о каком нарушенном праве в этот момент мог знать истец? – поинтересовалась у Тая судья Пронина.
– Истец должен был тогда получить свои квартиры, чего он не делал в течение 10 лет. А в тот момент была большая и подробная переписка. Правительство само говорило, что ему нужны деньги, а не квартиры в построенном доме.
– Скажите, пожалуйста, а вот в сентябре 2010 года вы завизировали проект распоряжения правительства и согласились с тем, что имеете перед последним долг?
– Да, подтвердили.
– Вот вышло это распоряжение в 2010 году. Если вы согласились, что у вас есть долг, почему бы вам на тот момент, чтобы прекратить конфликт, не перечислить деньги Москве? – подключилась к дискуссии судья Ольга Козлова.
– Спор был не в том, платить или нет. Спор был всегда в сумме. Все началось с того, что проводились оценки квартир и цена была везде разная. Потом появились разговоры о том, что "давайте не деньгами, а другими квартирами". Потом дискуссии, споры. Как мы можем заплатить сумму, если о ней так и не было договоренности? После распоряжения от 8 октября 2010 года появилось не подписанное правительством допсоглашение, и с тех пор ничего больше не было, никаких переписок.
После этого коллегия под председательством Татьяны Завьяловой удалилась в совещательную комнату и спустя некоторое время определила все акты нижестоящих инстанций отменить, а дело направить на новое рассмотрение в АС Санкт-Петербурга и Ленобласти.
