Четыре года назад в войсковой части на территории Удмуртии произошло ЧП: взорвался склад с боеприпасами, часть из которых принадлежали "Ижмашу". Причиненные убытки концерн пошел взыскивать в суд с Минобороны, но сначала успеха не имел. Однако на втором круге добиться своего "Ижмашу" все-таки удалось: первая и апелляционная инстанция обязали министерство выплатить концерну 618 млн руб., а кассация впоследствии уменьшила эту сумму до 243 млн руб. Дело дошло до Верховного суда, который в итоге поддержал Минобороны.
11 января 2011 года ОАО "Концерн "Ижмаш", специализирующееся на военно-промышленном производстве, ФБУ "Отдел финансового обеспечения Минобороны по Республике Марий Эл, Удмуртской Республике и Кировской области" и Государственное предприятие "Войсковая часть 86 696 ГРАУ Минобороны", располагавшееся около поселка Пугачево в Удмуртии, заключили договор об оказании услуг, согласно которому последняя приняла на себя обязательства по проведению погрузочно-разгрузочных работ, учету и хранению имущества концерна, в частности боеприпасов. Согласно договору "Ижмаш" был заказчиком, войсковая часть – исполнителем, а отдел финансового обеспечения – плательщиком.
3 июня 2011 года на территории части произошло ЧП: загорелись ящики с боеприпасами на открытой площадке временного хранения. В результате распространившегося пожара произошла детонация и других хранившихся там боеприпасов, в том числе принадлежащих "Ижмашу". На близлежащей территории был введен режим чрезвычайной ситуации: более 28 000 человек были эвакуированы, 10 пострадали, 48 госпитализированы.
Сразу после этих событий было возбуждено уголовное дело по ч. 1 ст. 349 УК (нарушение правил обращения с оружием и предметами, представляющими повышенную опасность для окружающих), а концерн "Ижмаш" был признан потерпевшим. В ходе комплексной судебной экспертизы было установлено, что рыночная стоимость уже уничтоженного имущества концерна составляет 437,2 млн руб. А в апреле 2012 года "Ижмаш" пошел взыскивать эту сумму в качестве реального ущерба в Арбитражный суд Удмуртской Республики с войсковой части, отдела финансового обеспечения и в порядке субсидиарной ответственности – с Минобороны (дело № А71-6908/2012).
При этом в суде истец настаивал на том, что заявленный имущественный вред должно возместить именно министерство, поскольку у воинской части и отдела отсутствуют необходимые денежные средства, а Минобороны является главным распорядителем бюджетных средств, выделяемых входящим в его структуру организациям.
Минобороны, в свою очередь, ссылалось на то, что "Ижмаш" не доказал факт противоправного поведения воинской части, причинную связь между этим поведением и возникшими убытками, а также сам размер вреда. Вина работников и служащих войсковой части в возникновении взрывов вступившим в законную силу приговором суда по уголовному делу не установлена, ущерб причинен в результате чрезвычайной ситуации, а значит, в силу ст. 211 Гражданского кодекса (риск случайной гибели имущества) все риски несет сам истец.
В итоге 28 сентября 2012 года в требованиях "Ижмашу" суд полностью отказал.
Судья Галина Абуязидова прежде всего пришла к заключению, что производство по делу в отношении войсковой части подлежит прекращению, мотивировав это тем, что в мае 2012 года она снята с учета в качестве структурного подразделения Минобороны, а значит, больше не является юридическим лицом и не может быть стороной в процессе. Согласилась она с военным ведомством и в том, что концерн не подтвердил размер причиненных убытков.
Согласно тексту решения, перечень имущества по Приложению к договору от 11 января 2011 года, подписанному в одностороннем порядке только концерном, не совпадает с перечнем имущества по акту приема-передачи, которым и руководствовались специалисты при проведении экспертизы в рамках уголовного дела, а эксперты ошибочно применили в своих исследованиях "Правила оборота гражданского и служебного оружия и патронов к нему", тогда как в результате взрыва произошла утрата именно боеприпасов. "Таким образом, размер убытков истцом не подтвержден", – резюмировала Абуязидова. Кроме того, суд отметил что в 2011 году не была соблюдена процедура приема имущества "Ижмаша" на хранение – в частности, роспись приемщика груза не была заверена гербовой печатью. В решении суда также указано, что авария возникла вследствие непреодолимой силы, что подтверждает распоряжение правительства республики "О введении режима чрезвычайной ситуации"..
26 ноября 2012 года судьи 17-го ААС Мария Кощеева, Рита Богданова и Олеся Суслова все выводы суда первой инстанции поддержали.
Однако кассационная коллегия АС Уральского округа (Татьяна Вербенко, Галина Черкасская и Владимир Макаров) с нижестоящими инстанциями не согласилась. Судьи сочли необоснованным вывод о необходимости прекратить производство в отношении войсковой части, поскольку в ЕГРЮЛ отсутствует запись об исключении в/ч 86 696 из реестра, а значит, свою правоспособность юрлицо не утратило. Не согласилась коллегия и с доводом о недоказанности факта передачи "Ижмашем" имущества на хранение, поскольку существует акт приема-передачи, подписанный от имени в/ч заведующим хранилища.
Ссылки нижестоящих инстанций на обстоятельства непреодолимой силы и отсутствие приговора суда в отношении работников части судьи кассации также не приняли. Войсковая часть, отметили они, является профессиональным хранителем, а значит, должна отвечать за утрату, недостачу или повреждение принятого на хранение имущества, если только не докажет, что это произошло вследствие обстоятельств непреодолимой силы, что, по мнению судей АС УО, в случае с аварией в 2011 году отсутствовало.
В своем постановлении коллегия указала, что юридическая квалификация обстоятельств как непреодолимой силы возможна только при одновременном наличии чрезвычайности и непредотвратимости, что "не допускает квалификации в качестве таковой любого жизненного факта". "Учитывая, что введение режима чрезвычайной ситуации в Удмуртской Республике явилось следствием произошедших пожаров на складах войсковой части 86 696, а не их причиной, ссылка судов первой и апелляционной инстанций на распоряжение республиканского правительства "О введении режима чрезвычайной ситуации" как на действие непреодолимой силы представляется несостоятельной", – подытожили судьи. Акты нижестоящих инстанций были отменены, а дело направлено на новое рассмотрение.
На втором круге разбирательств в Арбитражном суде республики "Ижмаш" заявил ходатайство об увеличении исковых требований до 618,1 млн руб. (рыночная стоимость имущества по состоянию на апрель 2012 года). 28 ноября 2013-го судья Ольга Волкова уточненные требования концерна на основании того, что факт передачи имущества на хранение по спорному договору подтверждается актом приема-передачи, а размер убытков – заключением эксперта, полностью удовлетворила. Надлежащим ответчиком установлено только Минобороны, "поскольку войсковая часть самостоятельным юридическим лицом не является, а входит в структуру Министерства", а отдел финансового обеспечения не был "хранителем имущества" по договору от 2011 года.
18 марта 2014 года апелляционная коллегия 17-го ААС (Денис Гладких, Наталья Григорьева и Роман Балдин) решение Волковой о взыскании с Минобороны 618 млн руб. оставила в силе.
Однако акты нижестоящих инстанций вновь поправила кассационная коллегия АС УО (Лада Громова, Александр Гайдук и Черкасская). С тем, что "Ижмаш" имеет право требовать с Минобороны убытки, судьи кассации согласились, а вот с размером ущерба – нет. Коллегия решила, что в отношении боеприпасов, свободная реализация которых запрещена Указом Президента от 22 февраля 1992 года № 179, рыночная стоимость определяться не может.
"У суда первой инстанции отсутствовали правовые основания для применения категории "рыночная стоимость" в отношении изъятого из гражданско-правового оборота имущества и принятия указанной стоимости при определении размера убытков общества "Концерн "Ижмаш"", – говорится в постановлении АС УО от 8 августа 2014 года. По мнению коллегии, в этом споре руководствоваться нужно было данными инвентаризационных описей, составленных после аварии в июне 2011-го и подписанных всеми сторонами. Согласно показателям этих документов стоимость утраченного имущества концерна составила 246,2 млн руб.
В итоге кассационная коллегия акты нижестоящих инстанций отменила и решила взыскать в пользу "Ижмаша" с Минобороны эту сумму.
После этого Минобороны обратилось с жалобой в Верховный суд РФ, и судья Марина Пронина увидела основания для передачи дела на рассмотрение экономической коллегии. Заседание там состоялось вчера, 14 апреля.
Представитель Минобороны Денис Гордиенко сразу обратил внимание на то, что войсковая часть до сих пор является действующим юридическим лицом и министерство никак не может быть ее представителем по договору хранения.
– В ЕГРЮЛ записи о том, что войсковая часть ликвидирована, нет, – говорил он. – А значит, свою правоспособность она не утратила.
Кроме того, по словам Гордиенко, договор хранения от 2011 года вообще является незаключенным, так как сторонами не был согласован перечень имущества, а приложение к договору, где и содержался список боеприпасов концерна, войсковой частью не подписан, кроме того, в материалах дела нет доказательств соблюдения процедуры приема имущества на хранение.
– Прием материальных средств осуществляется комиссией склада, – уточнил юрист. – При соответствии фактического количества и качества материальных средств приемщик склада ставит подпись на акте приема-передачи, которая заверяется гербовой печатью. В нашем случае такой печати не было, а подписан акт со стороны войсковой части был заведующим хранилищем, чьи полномочия при этом на принятие на хранение имущества документально не были подтверждены.
В обоснование своего довода юрист сослался на п. 42 приказа министра обороны ССР от 18 октября 1979 года № 260, где указаны данные требования к процедуре приема имущества. Таким образом, заключил Гордиенко, все представленные "Ижмашем" доказательства в отношении размера убытков нельзя признать допустимыми.
В свою очередь его оппонент – представитель "Ижмаша" Константин Мамилов – сослался на договор, приложение к нему и акт приема-передачи, которые, по его мнению, подтверждают "согласованность" действий сторон и "действительность" договора хранения.
– Сейчас говорилось о том, что якобы не были соблюдены какие-то акты Минобороны, но это не имеет юридического значения, – заявил он. – Мы как гражданское юридическое лицо не были знакомы с этими актами. Все полномочия сотрудников войсковой части на прием снарядов явствовали из обстановки.
А в заключение своей речи Мамилов добавил, что суды "уже дважды максимально подробно" исследовали все материалы дела и последнее постановление кассационной инстанции законно и обоснованно.
Тройка судьей под председательством Татьяны Завьяловой совещалась чуть больше получаса и в итоге определила оставить в силе первое решение суда первой инстанции от 28 сентября 2012 года и постановление апелляции от 26 ноября 2012-го, остальные же акты судов – отменить. Таким образом, в иске "Ижмашу" полностью отказано.
