Проблемная задолженность – гиря для кредиторов. Но даже если от нее нельзя избавиться, бремя можно уменьшить. Как это лучше сделать, обсудили эксперты на очередной конференции "Право.ru", посвященной работе с "токсичными" долгами. Они рассказали, как "дотянуться" до бенефициара через номинала и получить иностранные активы должника в обход российского банкротства. Практики поспорили, стоит ли вводить презумпцию недобросовестности контролирующих лиц и кто лучше справляется с массовыми исками – юрист или компьютер.
Как сделать взыскание долгов (и банкротство в частности) более эффективным, обсудили эксперты на конференции "Право.ru" об управлении проблемными кредитами. В частности, заметных успехов в банкротстве добился такой системный кредитор, как Федеральная налоговая служба. В 2015 году было создано управление обеспечения процедур банкротства, которое помогло повысить собираемость долгов в два раза. Как удалось к этому прийти, рассказала начальник отдела стратегических направлений обеспечения процедур банкротства ФНС Светлана Лебедева. По ее словам, к каждому должнику надо подходить по-своему. Для этого чиновники определяют перспективность взыскания с каждого налогоплательщика и по этому признаку распределяют их по группам. «Иначе сложно всех сопровождать силами существующих сотрудников, у нас 30 000 должников-юридических лиц», – объяснила Лебедева. По ее словам, облегчает работу подготовка ко взысканию, поскольку до 50% налогового долга появляется по результатам мероприятий налогового контроля. Кроме того, с добросовестными должниками служба стремится заключать мировые соглашения, число которых растет, сообщила представитель ФНС. Она рассказала, что оздоровительные процедуры несостоятельности не работают, «потому что закон так написан», зато мировые соглашения помогут должнику не уйти в банкротство и сохранить работающий бизнес.
– Это жизненная проблема, – согласилась модератор дискуссии, руководитель практики банкротства и антикризисной защиты бизнеса «Пепеляев Групп» Юлия Литовцева. – В регионах бывает сложно заключить мировое соглашение, не согласны местные налоговые органы. Что здесь можно сделать?
– Это, наверное, устный отказ, а не письменный. Можно обратиться в центральный аппарат ФНС, в наше управление, – посоветовала Лебедева. – Хоть через сайт. К обращению прикрепите документы – вашу доказательственную базу.
Почему появляются проблемные активы
Председатель комитета по финансовым рынкам и кредитным организациям Торгово-промышленной палаты Владимир Гамза вернулся к предыстории вопроса и рассказал о причинах возникновения проблемной задолженности (к ней могут относиться как само проблемное предприятие, так и его активы и обязательства):
- Неразвитая система стратегического планирования. Хаотичный инвестиционный процесс, например, может проявляться в том, что бизнесмены начинают вкладывать в новое направление и за счет прибыли из старого, что иногда рискованно. Сюда же относятся проблемы с персоналом.
- Проблемы финансового планирования (закредитованность, непрозрачность и прочее). «Финансы всегда на пределе возможностей, – рассказывал Гамза. – Если купить участок – то на все деньги и самый большой из возможных».
- Активы, которые очень зависят от рыночной оценки (объекты недвижимости, биржевые металлы и т. п.).
- Проблемы собственников (корпоративные конфликты).
Эти проблемы налагаются на типично российские приметы рынка: отсутствие конкуренции, неразвитую инфраструктуру, недоверие и неготовность к переменам, отметил Гамза. Для того же, чтобы успешно управлять проблемными активами, нужна отдельная независимая команда – не из банка и не с предприятия, уверен представитель ТПП.
"Холократия" или технократия?
Эксперты обсудили, как организовать работу по массовому взысканию задолженности. По мнению руководителя банковской практики «Интеллект-С» Андрея Тишковского, сделать коллектив более работоспособным поможет «холократия». Это способ децентрализации, при которой власть частично делегируется лидеру «холона» (тройки сотрудников). Кроме лидера, ее составляют делегат (передающий информацию) и секретарь-помощник. Они сами управляют своей работой и обсуждают между собой расписание заседаний, подготовку к делам, распределение нагрузки, подготавливают предложения для совещаний более высокого уровня и так далее. Проще решается и вопрос ошибок, которые сотрудник держит в тайне от руководителя, а потом они выходят на свет и расстраивают общую работу. Своей "тройке" проще повиниться, чем высокому начальству.
Андрей Тишковский, «Интеллект-С»: Мы пришли к «холократии», когда задумались над страхами наших клиентов. Например, они боятся, что часть команды уйдет, а оставшиеся сотрудники не справятся с текущим объемом работы. Преимущество «холократии» в том, что ответственный не один исполнитель, который может уволиться или заболеть, а целая команда. К тому же она эффективнее справляется с большими объемами работ.
Другой способ справиться с массовыми исками предложил Максим Богомолов, член совета Национальной ассоциации профессиональных коллекторских агентств (НАПКА). Он рассказал о программе, которая умеет анализировать судебные решения и на их основе составлять процессуальные документы. На любой мотив судьи есть свои возражения кредитора, которые программа вставляет в текст, рассказал Богомолов. Также, по его словам, она способна проверять решения суда и исполлисты на опечатки, которые способны попортить нервы взыскателю.
«Есть проторенные дорожки, – убеждал Богомолов. – Мы дистанционно судились даже по ипотеке, если заемщик с юристом не приходят – нет смысла приходить и нам». Юрист выразил мнение, что автоматизация работает лучше «холократии», но ему живо возразили сразу несколько коллег. «Ни один робот не заменит опыт и интуицию», – заявил Гамза. Затем слово взял управляющий партнер «Интеллект-С» Евгений Шестаков. «Мы занимаемся делами, где банк-ответчик, и стараемся не допустить негативной практики для клиента, – сказал он. – А дела, связанные с ипотекой, – это полноценное производство. В Москве на каждом втором процессе оппонента представляет юрист, и с представительством робот не справится». Так что дело, похоже, в категории спора – какие-то можно автоматизировать, какие-то нельзя.
Как бороться с драконом и не стать драконом
Эксперты обсудили тактику кредитора в случае, если должник пришел к банкротству уже без имущества (а таких случаев большинство). Можно попробовать привлечь контролирующих его лиц к субсидиарной ответственности. Скоро появится возможность поставить этот вопрос и после завершения дела о банкротстве, сообщила Литовцева из «Пепеляев Групп». По ее словам, это смогут сделать кредиторы по текущим обязательствам и реестровые кредиторы – в том числе такие, чьи требования удовлетворяются «после всех» (в размере неудовлетворенных требований). Нормы будут применяться, если конкурсное производство завершено определением не раньше 1 сентября 2017 года, сообщила Литовцева. Она добавила, что недавно кредиторы получили возможность преследовать руководителя и вне банкротства. Он ответит за свои неразумные и недобросовестные действия, если в их результате компания-должник исключилась из ЕГРЮЛ, так и не исполнив обязательство, сказала Литовцева.
Когда настала пора вопросов из зала, один из посетителей конференции пожаловался на то, что настоящие бенефициары легко уходят от ответственности с помощью «номиналов», с которых ничего не возьмешь. Чтобы это пресечь, гость предложил презюмировать ответственность контролирующих лиц. Литовцева ответила, что это все-таки чересчур, и предложила альтернативные пути:
Юлия Литовцева, "Пепеляев Групп": Сейчас есть сдвиги в доказывании, обосновать вину контролирующих лиц становится проще. Если есть «номинал», можно зайти со стороны добросовестности коллегиальных органов управления: почему они назначили руководителем компании человека без диплома вуза, опыта управления и так далее. Да, у Билла Гейтса нет высшего образования, но он и не доводил свою компанию до плачевного состояния. Еще один возможный путь – по примеру ФНС доказывать, что руководитель был фиктивный и не имел намерения работать.
Идею презумпции вины бизнесменов раскритиковал и Олег Зайцев, консультант отдела общих проблем частного права Исследовательского центра частного права (ИЦЧП). «Кто борется с драконом, должен бояться стать драконом», – заявил он. Предпринимательство должно быть защищено, в жизни много нормальных инвесторов, и нет никакой гарантии, что просчеты в бизнесе не приведут их к банкротству, убеждал Зайцев. По его словам, решать проблему надо через суд: приучать его работать с косвенными доказательствами, совокупность которых может подтвердить вину бенефициара. В качестве примера он посоветовал изучить дело бенефициара "Межпромбанка" Пугачева, где все наглядно расписано. «Арбитражные суды считают, что не могут допрашивать свидетелей только потому, что это в законе прямо не написано, – сказал Зайцев. – Но стандарты доказывания – это вопрос не закона, а судебной практики. Приносите свои доказательства, показывайте и рассказывайте. Дело не безнадежно».
Сам Зайцев прочитал доклад на тему, возможно ли восстановить пропущенный срок на заявление требований. Его удивляет формальная жесткость судов, которые отказывают. Тем не менее, практика меняется: судебная коллегия по экономическим спорам считает, что негативных последствий не будет, если заявитель не по своей вине пропустил срок (например, определение 310-ЭС15-50). Литовцева в этом контексте упомянула идею предъявления требований, которые возникнут в будущем. Такая возможность «мыслима и полезна», откликнулся Зайцев, ведь пока кредитор не может включиться в дело (пусть он даже не опазывает) – в банкротстве может произойти «много интересных вещей».
Когда обход закона - не злоупотребление
Гостей конференции, среди которых было немало представителей банков, заинтересовала возможность обратить взыскание на иностранные активы в обход банкротного дела в России. Об этом обстоятельно рассказал партнер фирмы «Кульков, Колотилов и партнеры» Николай Покрышкин:
Николай Покрышкин, «Кульков, Колотилов и партнеры»: Попробовать получить иностранные активы должника в обход банкротства - это неплохая идея, ведь взыскатель не может себе навредить. Он рискует лишь издержками на процесс. Российские суды не воспринимают обход банкротства как злоупотребление. Хотя практика редкая и может поменяться, штрафные санкции за такое поведение маловероятны.
Возможные варианты действий – признать и привести в исполнение решение суда, самостоятельный иск и обращение взыскания на актив, fraud claim (заявление о мошенничестве), перечислил Покрышкин. Но есть и риски. Например, возражения может заявить управляющий – этот фактор сложно переоценить. Если кредитору удастся добраться до денег или другого имущества должника, это может быть оспорено как недействительная сделка. Покрышкин рассказал, как недобросовестные должники снижают такой риск: они могут уступить право требования на пустую/офшорную компанию, продать имущество по цепочке, ликвидироваться и скрыть документы. Еще одна возможность вернуть имущество – взыскать его как неосновательное обогащение, но гораздо вероятнее требование о признании сделки недействительной, изложил Покрышкин. Судя по его выступлению, реальная возможность взыскания солидной суммы зависит от множества факторов: например, «пустая» фирма или с имуществом, ушли ли активы третьему лицу, каков вид судебного процесса, лоялен ли управляющий, и так далее.
