Следователь, который несколько раз ходатайствовал о продлении ареста Магнитскому, заявил в суде, что ни разу не получал от "главврача" Бутырки сведений о тяжелом состоянии здоровья юриста, а фамилию врача, которого теперь судят по обвинению в халатности, погубившей юриста — Кратов, — слышит впервые. Другой свидетель, тюремный фельдшер, сказала, что в Бутырку Магнитский поступил здоровым.
Очередное заседание в Тверском райсуде по делу о гибели в СИЗО Сергея Магнитского началось с уже традиционной партии ходатайств адвоката матери Магнитского — Натальи — Николая Горохова. (В процессе рассматривается обвинение бывшего замначальника "Бутырки" по медицинской части Дмитрия Кратова в халатности, повлекшей смерть человека.) Первым делом он попросил отвести председательствующую судью Татьяну Неверову, в частности, за то, что на прошлом заседании 8 ноября 2012 года она не проявила должного внимания к показаниям допрошенной бывшей замначальника медицинского управления УФСИН по Москве Ольги Григорьевой. Так, свидетельница сообщала, что через два дня после вызова на допрос в суд ей угрожали и советовали "не болтать" на заседании (Подробнее>>). Однако, как указал Горохов, судья, услышав о возможном убийстве свидетельницы и Кратова, сняла уточняющие вопросы адвоката как не относящиеся к делу, чем, по мнению заявителя, показала свою заинтересованность.
Затем Горохов заявил ходатайство о возвращении дела прокурору и вызове в качестве свидетеля заместителя генпрокурора Виктора Гриня, так как "из СМИ стало известно", что последний утвердил обвинительное заключение по налоговому уголовному делу главы фонда Hermitage Capital Уильяма Браудера и аудитора фонда Магнитского. Такое обстоятельство, заявил адвокат, говорит о конфликте интересов — ведь именно Гринь и его подчиненные блокировали все жалобы Магнитского и его защитников, когда тот находился в СИЗО. Защита и прокурор ходатайство не поддержали, не найдя связи событий с настоящим делом. Кроме того, защитник Дмитрия Кратова Роман Кучин попросил суд обратить внимание, что почти все ходатайства Горохова начинаются словами: "Я вчера посмотрел телевизор и мне стало известно…", "Мне кажется, это все направлено на затягивание процесса", — резюмировал защитник.
Ходатайства были отклонены, а после зачитывания каждого определения Горохов высказывал возражения на действия председательствующей, отмечая, что доводы, им указанные, отражаются в акте суда не полностью. Неверова объявила перерыв, предложив Горохову подумать о свидетелях, которые уже час ждут за дверью. "Свои ходатайства вы могли бы заявить после их допроса", — отметила судья и удалилась. Впрочем и сама она не спешила – вместо объявленных 15 минут перерыв занял более часа.
Среди свидетелей, дожидавшихся за дверью, оказался человек, появление которого в зале удивило всех — и защиту, и обвинение (от имени которого он был вызван), и сторону потерпевших. Это был старший следователь по особо важным делам СК МВД Олег Сильченко. Тот самый, который несколько раз успешно ходатайствовал перед судом о продлении ареста Магнитского. Когда он вошел в зал, стороны стали обмениваться недоуменными взглядами, матери Магнитского — Наталье — сделалось нехорошо, а ее адвокат Горохов немедленно попытался отложить допрос свидетеля. Судья, однако, настояла на допросе, и прокурор начал:
- При избрании меры пресечения Магнитскому вы учитывали состояние его здоровья? — спросил прокурор.
- Да, а его смерть для меня явилась неожиданностью, — прокомментировал Сильченко.
Потом слово взял адвокат Горохов:
- Вам был известен телефон Магнитского?.. — начал Горохов, но судья сняла его вопрос как не относящийся к делу. Еще 15-20 вопросов о том, как принималось решение об избрании меры пресечения Магнитскому, почему именно такая мера и как обстояли дела со здоровьем подозреваемого, судья тоже сняла.
- Вам давались указания о неоказании медицинской помощи Магнитскому? – удалось задать вопрос Горохову.
- Нет, — ответил Сильченко.
- Поступали ли вам какие-либо справки о неудовлетворительном состоянии Магнитского? — уточнил Горохов.
- Две или три, о том, что у него ОРВИ, — ответил Сильченко.
- Когда вы впервые услышали фамилию "Кратов"? – поинтересовался Горохов.
- Сегодня, — отвечал свидетель, чем удивил аудиторию.
До Сильченко были опрошены четверо бывших сослуживцев Кратова – сотрудники кадровой службы и коллеги обвиняемого, и все они описывали Кратова как человека во всех смыслах положительного, отдававшего все силы работе, и даже героя. Фельдшер Ольга Стратонникова рассказала суду, что однажды Кратов в одиночку отобрал бритву у ВИЧ-инфицированного заключенного, разрезавшего себе живот. "К нему не хотел подходить конвой, а Кратов сам отобрал", — рассказала свидетельница.
Еще одна фельдшер – Елена Чепелева — проводила первичный осмотр поступившего в СИЗО Магнитского: "Жалоб у него никаких не было, температура и давление в норме". В связи с тем, что поступивший, по мнению фельдшера, был здоров, как пояснила Чепелева, Кратову она о нем не сообщала и никаких отметок о необходимости контроля за поступившим в карте не делала.
Следующее заседание назначено на 5 декабря 2012 г.
