Автор: Нина Маливанова
В рамках прошедшего в понедельник в Москве II Международного юридического конгресса состоялась дискуссионная панель, посвященная реформе адвокатуры. Спикеры не стеснялись в выражениях, называя своих коллег, не имеющих адвокатского статуса, "свободными стрелками", "фрилансерами", "другим жанром", "аморфной массой юристов", "абы кем" и даже "мусором", пытаясь обосновать необходимость объединить всех оказывающих юруслуги на базе адвокатуры.
"Генри Маркович, без вас ничего не происходит"
Первые несколько минут одно из мест президиума пустовало – не хватало Генри Резника. Физически он в аудитории присутствовал, но говорил по телефону, занимая необычную позицию в углу, спиной к собравшимся. Несмотря на то что все смотрели именно в этот угол, первый вице-президент Федеральной палаты адвокатов Юрий Пилипенко все-таки открыл заседание. "Я сейчас точно не помню, как называется наша с вами панель, — признался он, — наверное, "Быть или не быть адвокатом". Речь, скорее всего, идет, как обычно, о реформе адвокатуры". Так в самом начале мероприятия стало ясно, что заявленная тема уже успела порядком наскучить самим представителям адвокатского сообщества.
В этом году закону об адвокатуре исполнилось 10 лет, продолжил Пилипенко, и последние семь из них, из года в год, речь идет о реформе адвокатуры. На правах модератора он задал магистральное направление разговору, сказав, что "существование в нашей стране адвокатов и неадвокатов, оказывающих юридические услуги", является ключевым вопросом. Но его призыв к коллегам по президиуму высказаться неожиданно повис в воздухе. Они все как один смотрели в сторону Резника, продолжавшего приглушенно беседовать в углу.
- Генри Маркович занят разговором по телефону, поэтому не стоит дожидаться, когда он завершит, – заметил Пилипенко и энергично повторил свой вопрос о готовности выступить. Однако желающих вновь не нашлось.
- Генри Маркович, без вас ничего не происходит, – констатировал Пилипенко, обращаясь к спине Резника.
Глава московских адвокатов проворно вернулся на место. И начал со шпильки в сторону Пилипенко, оторвавшего его от беседы.
- На моих глазах вы росли как адвокат… Мы с Юрием Сергеевичем познакомились на "деле ГКЧП", – объяснил он для остальных. – Он тогда оказался в этом деле, будучи совсем молодым адвокатом, и я смотрел за его профессиональным ростом, а сейчас смотрю за его ростом административным. И вот эта способность перевести стрелки, ответственность возложить – это дорогое…
- Я просто чувствую тренды, — вставил Пилипенко.
- Я хуже администрирую, — закончил Резник лирическое отступление под смех в зале.
"О вреде реформ вообще"
Выступление по существу президент Адвокатской палаты Москвы Генри Резник начал, оттолкнувшись от "Трактата о вреде реформ вообще" из пьесы Островского "На всякого мудреца довольно простоты". "Я категорически заявляю: адвокатура ни в каком реформировании не нуждается", – обозначил он свою позицию. Закон об адвокатуре Резник оценил как "просто хороший или очень хороший", предоставив присутствующим возможность выбрать одну из этих характеристик. По его словам, он соответствует всем мировым стандартам и в должной мере обеспечивает независимость корпорации от государства. При этом он признал, что в законе есть "некоторая недокрутка, некоторый пробел", которые "можно улучшить", не уточнив, что именно он имеет в виду.
"Я категорически отвергаю обвинения в том, что российская адвокатура, главным образом, руководствуется принципом круговой поруки и не сдает своих мерзавцев", – также сказал Резник. А сомневающимся предложил ознакомиться с дисциплинарной практикой в "Вестнике Адвокатской палаты Москвы".
"В реформе нуждается не адвокатура. В реформе нуждается оказание юридической помощи", – продолжил Резник. Он добавил, что испытывает чувство неловкости, потому что эти проблемы обсуждаются уже не первый год. Конституция гарантирует каждому право на получение юридической помощи, в то время как в действительности, по его словам, действует другая норма – "Каждый может оказывать юридическую помощь". Отсутствие каких-либо требований к лицам, оказывающим ее вне адвокатуры, он назвал "позорной ситуацией", предложив ввести три "стандарта" для таких лиц: высшее юридическое образование, наработанные профессиональные стандарты и этические нормы, а также контроль самоуправляемой ассоциации, как в адвокатуре.
Тут в стройное выступление Резника вклинился Пилипенко, осторожно поинтересовавшись, имеет ли он право напоминать ему о регламенте.
- Так вы мне не сказали про регламент, – ответил Резник.
- У меня язык не поворачивается вам об этом говорить, – деликатничал Пилипенко.
- А если у вас язык не поворачивается, то [и] мой язык должен замолкать? У меня еще вертится! – объявил Резник, попросив себе дополнительную минуту.
Ее президент АПМ использовал, чтобы сделать еще одно категорическое заявление: "Ничего за пределами адвокатуры не может оставаться", в том числе консалтинг. Касалось оно перспектив объединения адвокатов с "аморфной массой юристов за пределами адвокатуры", которое, по мнению Резника, если и возможно, то только на базе адвокатуры.
Пилипенко, наконец, удалось передать слово Сергею Пепеляеву, которого он попросил "поспорить с Генри Марковичем, если есть о чем".
"Единый бар создавать можно"
Управляющий партнер "Пепеляев Групп", член Совета Адвокатской палаты Московской области Сергей Пепеляев пообещал оппонировать предыдущему оратору, сказав, что далек от идеализации адвокатуры. Но в начале назвал два фактора, ей угрожающих. Во-первых, вернулся он к главной теме вечера, "есть адвокаты – 66 000 в стране – и есть другие юристы-консультанты <…> Мы, адвокатура, избавились [от них] за проделки", а они продолжают свою практику.
- Сколько их, по вашему мнению? – сразу же спросил Пилипенко.
- Около 300 000, – не раздумывая ответил Пепеляев.
- Я думаю, заблуждаетесь, – отреагировал Пилипенко.
- Никто не знает точно, – попытался внести в разговор ноту примирения Резник.
- Цифры как-то Минюст оглашал пару лет назад, – настаивал Пепеляев.
- Он их взял в Федеральной палате адвокатов, – заявил Пилипенко, видимо, как представитель палаты.
- А Федеральная палата взяла с потолка… – отрезал Резник.
Позже в ходе заседания Пилипенко дал короткую справку о неудавшихся попытках палаты установить точное число "свободных стрелков". Откуда-то в аппарате ФПА, сказал он, появилась цифра в 700 000, которая показалась им слишком большой, и ее "волевым порядком" поделили на два. При этом сам Пилипенко считает, что "фрилансеров" примерно столько же, сколько и адвокатов.
Вторая же угроза адвокатуре, по мнению Пепеляева, состоит в присутствии на российском рынке крупных международных юридических компаний.
Выполняя обещание бросить тень на нарисованный Резником светлый образ корпорации, он кратко обозначил такие пороки адвокатов, как сращенность с органами следствия, отсутствие подлинной независимости, а также готовность присвоить деньги клиента и не выполнить работу, которая, по его словам, наблюдается "сплошь и рядом".
Наконец, продолжая начатую предыдущим спикером тему объединения адвокатов с неадвокатами, Пепеляев сказал, что, исходя из единства профессии, "единый бар создавать можно". Для этого, по его убеждению, и нужно реформировать адвокатуру, причем существует два возможных пути. Первый – оставление за адвокатами только уголовных и "бытовых гражданских" дел с созданием СРО для неадвокатов ("для другого жанра" ). Второй – объединение всех в рамках адвокатуры. В случае, если будет выбран второй вариант, Пепеляев считает необходимым дополнить закон об адвокатуре нормами о новом адвокатском образовании – адвокатской фирме. Причем это должна быть коммерческая организация, поскольку, сказал Пепеляев, адвокаты, как и неадвокаты, зарабатывают деньги и кормят свои семьи. Главная особенность фирмы – возможность заключать с адвокатами, не являющимися партнерами, трудовые договоры. Это, по его мнению, позволит создать в России крупные юркомпании, способные конкурировать с иностранными, действующими по приницпу "есть собственники и есть наемные сотрудники".
Дослушав Пепеляева, Пилипенко поделился своим "странным" ощущением: "Я и с Генри Марковичем согласен, и с Сергеем Геннадьевичем. Буду изображать из себя, с вашего позволения, Фемиду с весами". Выразив надежду, что кто-то из не высказавшихся пока коллег (которым, кстати, на четверых оставалось столько же времени для выступлений, сколько на двоих использовали первые два спикера) подвинет чашу в ту или другую сторону, он передал слово управляющему партнеру юридической группы "Яковлев и партнеры" Андрею Яковлеву.
Коммерциализация адвокатуры
Яковлев поддержал идею создания некоего стандарта оказания правовой помощи. Необходимости срочного объединения под эгидой адвокатуры он не видит, но считает, что представительство в судах "как минимум второго уровня" должны осуществлять либо только адвокаты, либо таким же образом лицензированные юристы. Правда, от прилагательного "лицензированные" он сам тут же отказался, как и от подкинутого Резником – то ли в шутку, то ли всерьез – слова "сертифицированные".
- У нас же делают технические регламенты на продукты питания, на <…> подшипники, в конце концов, – так и не найдя нужного определения, пытался объяснить свою мысль Яковлев.
- Чем мы хуже, да? – подхватил Пилипенко.
Обосновывая необходимость введения "фильтра" или "барьера", Яковлев, не стесняясь в выражениях, заявил: "На рынке действительно полно мусора <…> Кто только не оказывает юридические услуги, особенно в суде".
В завершение он высказался за введение административной и уголовной ответственности для лиц, не исполняющих адвокатские запросы ("для поднятия престижа адвокатуры"), и полностью поддержал идею Пепеляева о создании коммерческих адвокатских фирм ("для развития рынка юридических услуг").
Но последняя идея, очевидно, принципиально не нравится Резнику. Можно сколько угодно рассуждать о том, что адвокаты зарабатывают деньги, сказал он. Но пока в ГК есть четкое определение предпринимательства как деятельности, направленной на систематическое извлечение прибыли, он и его сторонники ("а их много") двумя руками будут выступать против создания адвокатской структуры в форме коммерческой организации.
Отставивая свою позицию, Пепеляев добавил частный, но веский аргумент в ее пользу – невозможность начисления адвокатами как членами некоммерческих организаций НДС на свои услуги. И если в отношении услуг, оказываемых гражданам, это хорошо, поскольку сдерживает их удорожание, то в сотрудничестве с юридическими лицами это, по его выражению, ужасно, поскольку не дает адвокатуре развиваться.
Пилипенко констатировал, что в матче между позициями Резника и Пепеляева по-прежнему пока ничья, отметив дипломатичность Яковлева (выступившего "и нашим, и вашим"), и в надежде на изменение ситуации предоставил слово следующему спикеру.
Ходатайства о привлечении "четвертого лица"
Первая же фраза Руслана Коблева, партнера адвокатского бюро "Коблев и партнеры", надежды Пилипенко разрушила. "Я согласен с коллегами", – сказал он, поначалу не уточнив, в чем и с какими именно, чем вызвал взрыв хохота в зале. Он выразил уверенность в том, что реформа адвокатуры не просто назрела, а уже запоздала. А в качестве иллюстрации он привел дело из практики своей компании, в рамках которого они с коллегами представляют итальянскую фирму в международном коммерческом арбитраже. Ответчиком по спору является Российская Федерация, чьи интересы представляет … "уважаемая английская компания". А напоследок Коблев пожаловался, что адвокатское бюро как некоммерческая организация не может накапливать на своем счету денежные средства и вынуждено к концу месяца их выплачивать в виде гонораров адвокатам.
"Весы начинают склоняться в сторону реформы", – продолжал свои ремарки Пилипенко, передавая эстафету Андрею Корельскому, управляющему партнеру адвокатского бюро "Корельский, Ищук, Астафьев и партнеры". Тот, взяв на себя ответственность выступить "от молодого поколения", заметил, что для Москвы вопрос, идти в адвокатуру или не идти, вообще не возникает. "Пока есть возможность сдать экзамен Генри Марковичу, нужно сдавать", – сказал он.
- Только скажите, что у нас все по-честному, – попросил Резник.
- Конечно, – подтвердил Корельский, ссылаясь на собственный опыт сдачи экзамена Резнику.
- А я не знал, что вы мне сдавали экзамен. Если бы знал, у меня бы [к вам] были повышенные требования, – прореагировал тот.
Ситуацию, когда в суде встречаются адвокат с неадвокатом, Корельский сравнил со встречей лыжника с биатлонистом: адвокат в силу гражданско-правовой и дисциплинарной ответственности не может принимать те меры, которые использует в качестве "допинга" неадвокат. Получается, предложил он еще одно сравнение, что одни дерутся на кулаках, а другие – на ножах. Правда, примеров использования такого "допинга" он не привел.
Тему о недостаточной квалификации неадвокатов проиллюстрировал примером Андрей Юков, партнер коллегии адвокатов "Юков и партнеры", которого Пилипенко назвал посвежевшим после "развода". Он рассказал историю о девушке-представительнице, которая пыталась заявить в ФАС СЗО ходатайство о привлечении к делу "четвертого лица"… Кстати, Резник в своем выступлении также говорил о том, как удивляются зарубежные коллеги, видя, что у нас в судах выступает "абы кто".
В ходе ответов на вопросы из зала была затронута еще одна важная тема – размер взносов при вступлении в адвокатуру. По свидетельству региональных юристов, в Екатеринбурге он составляет 150 000 руб. (кем-то была даже названа сумма в 240 000 руб.), а в Новосибирске – 60 000 руб. Эти цифры очень удивили Резника, сообщившего, что в столице взнос равен 5000 руб. А Пилипенко добавил, что по проблеме чрезмерных взносов Совет ФПА высказался еще 5-7 лет назад, определив, что они правомерны, но все же должны носить разумный и компенсационный характер.
Итог заседания подвел Пилипенко, сказав, что большинство спикеров сходятся во мнении, что действующий закон об адвокатуре "неплох, местами даже очень хорош". Он перечислил основные направления предлагаемых изменений: монополия на судебное представительство, "слияние юридических профессий" на базе адвокатуры и введение новой формы адвокатского образования.
А напоследок Пилипенко добавил, не раскрывая всех карт, что он, Генри Резник и президент ФПА Евгений Семеняко ведут активные переговоры с Минюстом о подготовке в ближайшее время некоего проекта (или нескольких проектов), который позволил бы решить эти наболевшие вопросы. "Я бы даже сказал, что Министерство юстиции ведет с нами активные переговоры…" – поменял акценты Пилипенко.
