Минюст подготовил пакет законопроектов, предусматривающих создание в России службы медиации для детей, которые совершили общественно опасные деяния, но еще не достигли возраста уголовной ответственности (14 лет – по тяжким преступлениям, 16 лет – по остальным).
Министерство предлагает внести поправки в Уголовно-процессуальный и Семейный кодексы, а также в законы "Об основах системы профилактики правонарушений в РФ" и "Об опеке и попечительстве" (с текстами законопроектов можно ознакомиться здесь и здесь). Как говорится в пояснительной записке, цель поправок – создать "дружественное к ребенку правосудие" и сформировать "механизмы восстановления прав потерпевших от противоправных действий несовершеннолетних".
Общественное обсуждение проектов продлится до 20 сентября, после этого их передадут на рассмотрение правительственной комиссии по законопроектной деятельности, а в случае одобрения – внесут в Госдуму. Если инициативу поддержит Кабмин, а затем и парламентарии, то в досудебной и судебной системах появятся профессиональные "примирители", которые будут помогать подросткам возмещать ущерб потерпевшим.
По решению следователя или дознавателя примирители будут задействованы в уголовных делах наряду с законными представителями подростков. Им, в частности, предстоит организовывать и проводить встречи несовершеннолетнего с потерпевшим, если они оба дадут согласие на это. Причем даже если стороны не достигнут согласия, при вынесении приговора суду необходимо будет учитывать, как подросток вел себя во время этой процедуры, а также насколько ему удалось минимизировать причиненный вред. Службу примирителей планируют встроить в структуру комиссий по делам несовершеннолетних. Основный уклон будет сделан на индивидуальной профилактической работе с несовершеннолетними преступниками.
В Общественной палате (ОП) положительно отозвались об инициативе, сообщает РИА Новости. В ОП напомнили, что в России есть много семей, которые детьми "практически не занимаются", и эту роль в такой ситуации должны взять на себя общественные институты. "Право.ru" поинтересовалось у представителей юридического сообщества, а также квалифицированных медиаторов, что они думают по поводу законопроектов Минюста. Эсперты разошлись в своих оценках.
Ювенальная юстиция против уголовной
Сергей Варламов, партнер адвокатского бюро "Деловой фарватер", указывает на ряд неоспоримых преимуществ процедуры, предложенной Минюстом.
Во-первых, большинство уголовных дел в отношении несовершеннолетних рассматриваются с применением механизмов уголовной юстиции. А это не соответствует не только общепризнанным принципам ювенальной юстиции, предполагающей наличие кураторского подхода к ребенку и его социальную реабилитацию, но и Минимальным стандартным правилам ООН, касающимся отправления правосудия в отношении несовершеннолетних (Пекинские правила от 1985 года).
Во-вторых, правосудие в отношении детей, совершивших преступления, продолжает носить карательный характер, несмотря на объявленный курс гуманизации в отношении несовершеннолетних.
В-третьих, необходимо развивать заботу о детях как один из главнейших постулатов Конституции: Россия, подписав Конвенцию о правах ребенка, выразила согласие создавать комфортабельную и доброжелательную среду для жизни несовершеннолетних.
В-четвертых, подобные институты на протяжении многих лет успешно действуют в других странах (Германия, Франция, Австрия, Норвегия и пр.).
Также не стоит забывать, что необходимость внедрения медиации была отмечена еще пять лет в национальной стратегии действий в интересах детей на 2012–2017 год, добавляет Варламов. С другой стороны, непонятно, как этот механизм будет действовать в стране с высоким уровнем коррупции, повсеместным злоупотреблением правом и низким уровнем квалификации кадров, осуществляющих работу с несовершеннолетними, высказывает опасения эксперт.
Базовый принцип медиации – добровольность
В целом инициативу можно одобрить, говорит Анастасия Рагулина, директор юргруппы "Яковлев и партнеры" (доцент МГЮУ им. О. Е. Кутафина, кандидат юридических наук). Медиация, по ее мнению, может стать эффективным способом разрешения конфликтов с участием лиц, не достигших возраста уголовной ответственности, в том случае, если процедура примирения будет детально прописана законодателем. В России есть семьи, в которых родители не занимаются воспитанием подрастающего поколения либо не справляются с трудными подростками, отмечает Рагулина. В таких ситуациях несовершеннолетние, один раз совершившие правонарушение, в будущем рискуют продолжить "преступную карьеру". Меньше всего в таком исходе заинтересовано общество, подчеркивает эксперт, поэтому оно и должно взять на себя функцию воспитания, помогая, по сути, еще ребенку правильно определить свое место в жизни.
Если у государства получится не загонять примирителя в жесткие рамки, не регламентировать каждый его шаг, не принуждать людей пользоваться услугами посредника, инициатива вполне жизнеспособна, считает Мария Рабен, медиатор, индивидуальный предприниматель. В противном случае идея останется на бумаге либо превратится в нечто, имеющее только отдаленное сходство с процедурой медиации, базовый принцип которой – добровольность.
Медиация между несовершеннолетним и потерпевшим не согласуется с нормами ГК
Внесенный Минюстом пакет законопроектов не приведет к положительным итогам, полагает Антон Куликов, юрист Коллегии адвокатов Москвы "Барщевский и партнеры". Так, одной из целей поправок является создание "механизмов восстановления прав потерпевших от противоправных действий несовершеннолетних", отмечает эксперт, однако вопрос о том, каким образом такой механизм будет работать, остается неясным. "Далеко не каждый несовершеннолетний имеет самостоятельный доход, а значит, нельзя однозначно утверждать о том, что медиация сделает возможным возмещение вреда несовершеннолетним в пользу потерпевшего", – добавляет Куликов.
"А если несовершеннолетний вовсе не достиг возраста уголовной ответственности, то на каком основании они будут возмещать причиненный вред? – продолжает юрист. – По уголовному праву он не подлежит ответственности. В свою очередь, за действия лица, не достигшего 14 лет, согласно п. 1 ч. 1073 ГК, ответственность несут родители. А значит, медиация между несовершеннолетним и потерпевшим здесь не согласуется с нормами гражданского законодательства".
В законопроекте также предлагается по решению следователя или дознавателя привлекать специалистов-примирителей к участию в делах наряду с законными представителями подростков – в частности, организовывать и проводить встречи несовершеннолетнего с потерпевшим, если обе стороны на это согласятся. "А если не согласятся? – задается закономерным вопросом Куликов. – В этом случае медиация не состоится, если хотя бы одна из сторон не выразит на то своего согласия, а значит, эту меру может постигнуть участь медиации по гражданским делам, к которой обращаются крайне редко".
Вместе с тем сама идея привлечения специалистов до полной реализации уголовной ответственности несовершеннолетних не является новой, отмечает эксперт. Еще в 1910 году в Санкт-Петербурге впервые ввели практику, согласно которой до вынесения приговора суд мог отдать несовершеннолетнего на поруки специальному лицу – поручителю, который осуществлял надзор за перевоспитанием обвиняемого. Если же несовершеннолетний вновь совершал преступление или допускал "дурное поведение", то суд выносил обвинительный приговор и направлял лицо в воспитательное учреждение. "Внесенный же Минюстом законопроект направлен не на исправление несовершеннолетнего, а лишь на заглаживание вреда, – подчеркивает Куликов. – Однако практика заглаживания вреда за преступление, совершенное несовершеннолетним, довольно распространена в рамках ст. 75–76 УК, а значит, и сам законопроект выглядит недостаточно обоснованным".
Кто будет выступать в роли примирителей?
"Малолетние правонарушители – сложная и специфичная аудитория, – добавляет Мария Рабен. – С ребенком сможет работать далеко не каждый медиатор, для этого нужно как минимум иметь собственный жизненный опыт, а еще лучше – хотя бы базовые знания в области психологии. В законе о медиации подобных условий нет. Большой вопрос, кто и на основании чего будет решать, может конкретный медиатор работать с детьми или это ему не по силам". Кроме того, по мнению эксперта, к профилактической работе с оступившимися детьми нужно привлекать специализированных детских психологов. Задача медиатора – не профилактика, а помощь в разрешении конкретной спорной ситуации, например, возмещение ущерба потерпевшим, подчеркивает Рабен.
