В разделе, посвященном гражданским делам, анализируется практика рассмотрения дел по спорам, возникающим из гражданских правоотношений, практика рассмотрения дел по спорам, возникающим из социальных, трудовых и пенсионных правоотношений.
Так, разбирая одно из дел, ВС отмечает, что лицо, которому причинены нравственные страдания в связи со смертью родственника, приобретает самостоятельное право требования денежной компенсации морального вреда, не зависящее от аналогичного права лица, жизни и здоровью которого непосредственно причинен вред.
О. обратился в суд с иском к А., ссылаясь на то, что ответчик А., управляя автомобилем, совершил наезд на пешехода Т. (мать истца). В результате указанного ДТП Т. был причинен тяжкий вред здоровью. Впоследствии Т. скончалась в медицинском учреждении от полученных телесных повреждений. Истцу был причинен существенный моральный вред, выразившийся в переживаемых им тяжелых нравственных страданиях, связанных со смертью матери, в связи с чем он просил взыскать компенсацию морального вреда с непосредственного причинителя вреда здоровью своей матери.
Решением районного суда, оставленным без изменения определением суда апелляционной инстанции, в удовлетворении
исковых требований О. отказано.Судебная коллегия по гражданским делам Верховного суда РФ по кассационной жалобе О. отменила состоявшиеся судебные постановления, признав их незаконными, постановленными с неправильным применением норм материального права и несоответствующими установленным по делу обстоятельствам и направив дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции.
Вступившим в законную силу приговором районного суда А. был признан виновным в совершении преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 264 УК РФ и ч. 1 ст. 306 УК РФ (нарушение правил дорожного движения, повлекшее по неосторожности причинение тяжкого вреда здоровью человека, заведомо ложный донос о совершении преступления). Из заключения судебно-медицинской экспертизы следовало, что травма, причиненная пешеходу Т. в результате ДТП, не явилась
непосредственной причиной ее смерти. Согласно указанному заключению смерть потерпевшей наступила в результате действий медицинских работников при проведении операции в условиях стационара.
Отказывая в удовлетворении требований истца о компенсации ему А. морального вреда, суд первой инстанции, с которым согласился суд апелляционной инстанции, сослался на то, что смерть потерпевшей наступила не в результате ДТП, виновным в котором был признан ответчик, а в результате действий медицинских работников, в связи с чем указал на отсутствие у истца оснований для взыскания в его пользу данной компенсации с ответчика, поскольку денежная компенсация морального вреда в связи с причиненными в результате ДТП телесными повреждениями может быть присуждена только лицу, которому
непосредственно этот вред причинен.
Вместе с тем, как отмечает ВС, в соответствии со ст. 151 Гражданского кодекса РФ в случае, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. В силу ст. 1100 ГК РФ компенсация морального вреда осуществляется независимо от вины причинителя вреда в случаях, когда вред причинен жизни или здоровью гражданина источником повышенной опасности.
Пленум Верховного суда РФ в п. 4 постановления от 20 декабря 1994 г. № 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" (с последующими дополнениями и изменениями) разъяснил, что объектом неправомерных посягательств являются по общему правилу любые нематериальные блага (права на них) вне зависимости от того, поименованы ли они в законе и упоминается ли соответствующий способ их защиты.
Моральный вред может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию гражданина, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий, и др. (п. 2 названного постановления Пленума Верховного суда РФ). Перечень нравственных страданий, являющихся основанием для реализации права на компенсацию морального вреда, не является исчерпывающим.
В судебном заседании истец заявил о том, что требования о взыскании с ответчика компенсации морального вреда обусловлены тем, что его матери по вине А. был причинен тяжкий вред здоровью, в результате чего она попала в больницу, где находилась в тяжелом состоянии в реанимационном отделении, в связи с чем истец испытывал нравственные страдания.
Таким образом, предметом настоящего спора являлась компенсация морального вреда за причинение физических и нравственных страданий истцу, а не за нарушение принадлежащих Т. неимущественных прав.
Вместе с тем из содержания обжалуемых судебных постановлений усматривалось, что предметом рассмотрения суда данные обстоятельства не являлись, выводов относительно наличия или отсутствия причинения физических и нравственных страданий истцу в связи с приведенными им основаниями иска судебными инстанциями не сделано. Судебные постановления содержали лишь выводы об отсутствии правовых оснований для удовлетворения иска, поскольку тяжкий вред здоровью причинен Т. и нарушены были ее права, а не права истца.
Судебная коллегия ВС также указала на то, что при новом рассмотрении дела суду следует поставить на обсуждение вопрос о привлечении к участию в деле лечебного учреждения, по вине работников которого в результате оперативного вмешательства наступила смерть Т. (Определение № 3-КГ13-2).
С полным текстом обзора судебной практики Верховного суда РФ за первый квартал 2013 года можно ознакомиться здесь.
