Во время военного конфликта в Чечне фермер Сайтхамид Хамзаев потерял свое хозяйство. Несмотря на то что интенсивные боевые действия велись в стороне, на месте преуспевающего кооператива "Животновод" осталась развороченная земля, остатки зданий и окопы. Спустя почти 20 лет здесь так ничего и нет, а Хамзаев решил добиться компенсации в суде. С российских военных он потребовал 1,2 млрд руб., однако уже две инстанции ему отказали. Да, действовали федералы, признают суды, но вины их нет, истцу надо было по-другому просить компенсации, к тому же и срок исковой давности истек.
В начале девяностых Сайтхамид Хамзаев решил заняться фермерством. Взял в банке кредит, начал строиться. "В Ставрополь ездил, лучший скот там собирал", — рассказал он корреспонденту "Право.Ru". За несколько лет, по его словам, удалось обзавестись большим хозяйством, у производственно-сельскохозяйственного кооператива "Животновод", принадлежащего семье Хамзаева в станице Савельевская Наурского района (равнинная, северо-западная часть Чечни), появились трактора, коровник, овчарня, птичник, баня, инкубатор, около пятисот голов только крупного рогатого скота. Но вскоре идиллия закончилось. Вспыхнула первая Чеченская война 1994-1996 годов, которую в документах называли операцией "по восстановлению конституционного порядка" и "борьбой с незаконными вооруженными формированиями".
Закончилась она подписанием Хасавюртовских соглашений между представителями Российской Федерации и непризнанной Республики Ичкерия о прекращении огня и боевых действий и выводе федеральных войск из Чечни. Вопрос о статусе Чечни был отложен до 31 декабря 2001 года, а у Хамзаева, по его утверждению, несмотря на то что Наурский район был в стороне от эпицентров военных действий, ничего не осталось. "Я видел, как расстреливали моих гусей, коз из автоматов. Был самый богатый человек района и остался с галошами в руках", — говорил он.
На время Хамзаев уехал из Савельевской, а вернулся уже после Второй чеченской войны, которая в официальной истории значится как "контртеррористическая операция", в начале 2000-х, и "начал решать проблему на уровне". Он добился признания того, что постройки на нынешней территории "пустыря с окопами" существовали и принадлежали "Животноводу". Затем, в декабре 2008 года, перерегистрировал юрлицо с указанием на балансе имевшегося до войны имущества. А 10 сентября 2012 года получил постановление об отказе в возбуждении уголовного дела. В нем говорится, что ущерб был нанесен боевыми действиями, но кто именно виноват, уточнить нельзя.
Затем, 26 февраля 2013 году в Арбитражный суд Чеченской республики от него поступил иск к Минобороны РФ и Объединенному пункту управления опергруппировкой войск по проведению контртеррористических операций на территории Северо-Кавказского региона РФ ( войсковая часть № 6881) о возмещении материального ущерба, причиненного уничтожением имущества в 1995-1996 годах, и упущенной выгоды (дело № А77-297/2013). Хамзаев требовал взыскать с ответчиков 1 175 983 381 руб., приложив перечень погибших животных, а также список техники и разрушенных строений.
30 мая 2013 АС ЧР, не отрицая наличия на балансе перечисленного имущества, в удовлетворении исковых требований отказал. Судебный акт мотивирован тем, что действия силовых ведомств осуществлялись в рамках контртеррористической деятельности и в целях восстановления конституционного порядка в Чеченской Республике. И не были противоправными, поскольку совершались "в целях предотвращения опасности в отношении государства и его граждан".
На это решение Хамзаев пожаловался в Шестнадцатый арбитражный апелляционный суд, но и тот 20 августа 2013 года отказал ему (текст постановления изготовлен 27 августа). Имущество и живность уничтожены, "в частности, при авиационных [ударах] и артиллерийских обстрелах военными Минобороны РФ территории ПСК "Животновод", а затем и дислокации и перемещении военнослужащих", — согласились судьи. Рассмотрели они и представленный истцом отчет об определении рыночной стоимости причиненного кооперативу ущерба от 26-30 декабря 2008 года, составленных ООО "Центром поддержки малого и среднего бизнеса" Чеченской Республики по состоянию на декабрь 2008 года. Общий размер убытков и ущерба определен в сумме 1 175 983 381 руб. "Я большего не прошу, мне бы свое вернуть", — прокомментировал заявленную сумму истец в разговоре с корреспондентом "Право.Ru".
Признавая потерю бизнеса, тем не менее, с требованиями Хамзаева апелляция не согласилась — коллегия поддержала выводы первой инстанции о правомерности действий военных. "Доказательств того, что опасность террористических акций могла быть устранена иными средствами, в материалы дела не представлено", как нет и доказательств того, что "действия ответчика совершались с превышением пределов крайней необходимости" (ст. 1067 ГК РФ подразумевает возмещение вреда в таких случаях), говорится в постановлении. Кроме того, суд напомнил, что в силу п.1 ст.22 ФЗ "О противодействии терроризму" от 26 февраля 2006 года, "военнослужащие, специалисты и другие лица, участвующие в борьбе с терроризмом, освобождаются от ответственности за вред, причиненный при проведении контртеррористической операции", но возмещение возможно и производится за счет средств федерального бюджета (ч.2 ст.18 того же ФЗ) по специально установленным правилам, утвержденным постановлением Правительства РФ от 13 октября 2008 года № 750. Однако истец, судя по материалам дела, в органы исполнительной власти за компенсацией не обращался.
И наконец, изучая дело, апелляционная инстанция отметила, что ответчики заявили о пропуске истцом трехгодичного срока исковой давности (ст. 196 ГК РФ), что уже является самостоятельным основанием для отказа в удовлетворении требований. В первой инстанции этот довод отмели "Не принимается во внимание, поскольку судом не установлено вины ответчика в возникновении материального ущерба", — говорилось в решении АС ЧР.
История Хамзаева в перспективе может стать самым, наверное, "дорогим" делом для России в ЕСПЧ, а пока он "намерен дойти до Москвы за справедливостью". Видимо, бывший фермер подразумевает Высший арбитражный суд, но пока, судя по карточке дела, еще не обжаловал решение второй инстанции.
