Разрешительный порядок совершения сделок
Контрсанкционные правила в основном нашли отражение в указах президента. Ключевой фигурой в реализации предусмотренных механизмов выступает специальная подкомиссия, которая входит в структуру правительственной комиссии по контролю за иностранными инвестициями — именно она выдает разрешения по основной массе «ограниченных» сделок и операций.
По данным Минфина, с весны 2022 года по осень 2023 года правкомиссия провела более 200 заседаний в рамках антисанкционных указов, в результате чего выдано более 1500 разрешений только по корпоративным сделкам. Такие цифры огласили во время Federal Legal Forum 2023 (FC).
При этом за время существования антисанкционного законодательства условия и процедура получения таких разрешений значительно трансформировались. Например, применительно к сделкам с долями или акциями на уровне рекомендаций подкомиссии был введен (и неоднократно изменен) ряд существенных, в том числе материальных, требований: о дисконте, так называемом Exit Tax («налог на выход»), установлении KPI, использовании опционов и прочем.
Однако, несмотря на довольно подробное и периодически уточняемое регулирование, ни указы президента, ни разъяснения и рекомендации правительственной комиссии никак не регулируют вопрос ответственности и правовых последствий нарушения установленного порядка — совершения сделок (иных юридических действий) без получения требуемых регуляторных разрешений.
Комплаенс и зона потенциальных нарушений
Предваряя анализ возможных правовых последствий нарушения контрсанкций, отмечу, что, если сделка структурируется на уровне российских активов, она в большинстве случаев попросту не будет совершена и исполнена без получения и предъявления соответствующим субъектом разрешений правительственной комиссии. Такими субъектами — «внешними фильтрами» — в зависимости от предмета сделки могут выступать нотариусы, регистраторы, управляющие компании специальных административных районов, ФНС, Росреестр и проч. При переводе платежей по сделке еще одним «фильтром» становится банк, который проводит тщательный комплаенс любой транзакции с иностранным элементом на предмет соблюдения требований контрсанкционного регулирования.
Однако, как показывает практика, «фильтры» все же работают не на 100% (не в последнюю очередь из-за сложности регулирования). Иллюстрация этому — недавнее дело «Бауэр Технологии», подробнее о котором расскажу далее.
Кроме того, часть сделок, которые предполагают получение разрешений, совершается не на уровне российских юридических лиц (их долей или акций), а на уровне холдинговых иностранных компаний. Именно такие «верхнеуровневые» сделки попадают в зону возможных нарушений российских антисанкционных требований и трудно поддаются контролю.
Гражданско-правовые последствия совершения сделки без разрешения
Ни один из антисанкционных указов не упоминает недействительность сделки в качестве последствия совершения сделки без получения разрешения правительственной комиссии. Тем не менее вывод о таком правовом последствии можно сделать исходя из общих положений гражданского права.
Также замечу, что осенью 2022 года в процессуальные кодексы были внесены изменения, предоставляющие прокурору право обращаться в суды с иском о признании недействительными сделок, совершенных с нарушением контрсанкционного законодательства, и о применении последствий недействительности таких сделок.
При этом в вопросе о том, по каким признакам может быть признана недействительной сделка, совершенная без разрешения правительственной комиссии, — по признакам ничтожности или оспоримости — возможно обосновать обе позиции.
На первый взгляд, с учетом направленности антисанкционного регулирования на защиту публичного интереса (в том числе на обеспечение финансовой стабильности РФ), сделки, нарушающие требования указов президента, следует квалифицировать как ничтожные в силу п. 2 ст. 168 ГК.
С другой стороны, есть специальный состав оспоримой сделки согласно ст. 173.1 ГК: в случае ее совершения без необходимого в силу закона согласия государственного органа. И хотя в норме идет речь о согласии, предусмотренном законом, потенциально при комплексном подходе под действие этого состава недействительности могут подпасть и сделки, совершенные без разрешений, необходимость получения которых установлена указами президента.
Кроме того, есть особый Указ Президента от 05.08.2022 № 520, разрешения по которому выдает сам глава государства. Этот указ прямо закрепляет ничтожность сделок, совершенных с нарушением. Дает ли это дополнительное основание полагать, что другие антисанкционные указы ничтожности сделок не предполагают, поскольку иначе это было бы прямо упомянуто в их тексте? Во всяком случае такая логика может допускаться.
Дело «Бауэр Технологии»
Судебная практика по недействительности сделок в обсуждаемой сфере только начинает формироваться. Сейчас известен лишь один пример — дело общества «Бауэр Технология» (№ А41-101031/2022) .
Летом 2022 года строительная компания «Бауэр Технология» (на момент сделки — дочернее общество немецкой компании Bauer Spezialtiefbau) продала недвижимое имущество российскому предпринимателю Руслану Прудникову. Необходимое разрешение правительственной комиссии на сделку не получили. Через некоторое время в фирме сменилось руководство, и она обратилась в суд с требованием признать сделку недействительной, сославшись, помимо прочего, на отсутствие разрешения правкомиссии.
Суд первой инстанции в удовлетворении иска отказал. Однако апелляция решение отменила — сделку признали недействительной в связи с неполучением регуляторного разрешения. Суд квалифицировал сделку как ничтожную на основании ст. 10 и 168 ГК и применил последствия ее недействительности. В итоге Прудников должен вернуть «Бауэр технологии» имущество, а компания — вырученные за него 130 млн руб. Этот вывод подтвердила кассация.
Послужит ли это решение основанием для формирования единого подхода к ничтожности всех сделок, совершенных без получения разрешения правительственной комиссии, — покажет время. Как следует из открытых источников, представитель Прудникова заявил о намерении предпринимателя оспорить судебные акты в Верховном суде.
Оптимальная модель: ничтожность или оспоримость
Ориентиром для выбора между ничтожностью и оспоримостью могут стать законодательные подходы, которые работают в рамках иных разрешительных режимов совершения сделок: в сфере антимонопольного регулирования и регулирования иностранных инвестиций в хозяйственные общества, имеющие стратегическое значение для обеспечения обороны страны и безопасности государства (далее — стратегические предприятия).
- Необходимость получать разрешение ФАС обусловлена количественными характеристиками сделки (критерии балансовой стоимости активов объекта экономической и приобретателя, цена сделки), предмет сделки как таковой значения не имеет. Последствием нарушения закона «О защите конкуренции» здесь будет оспоримость: сделку могут признать недействительной по иску антимонопольного органа, если она привела (может привести) к ограничению конкуренции, например, из-за возникновения или усиления доминирующего положения.
- Необходимость получать разрешения госорганов по законодательству об иностранных инвестициях в стратегические предприятия, напротив, обусловлена прежде всего качественными критериями предмета сделки: это особое имущество (акции или доли стратегического предприятия). Последствия такого нарушения — ничтожность сделки.
Представляется, что сделки, подлежащие согласованию по антисанкционным указам, имеют больше сходства с первым примером. Как и в случае с антимонопольными одобрениями, сделки, совершенные без разрешения правительственной комиссии, могут быть самыми разными по предмету, объему и значимости активов — предметов сделок. Значит, их совершение совсем необязательно автоматически влечет негативные последствия, угрозой которых должна быть именно ничтожность.
Поэтому применительно к большинству антисанкционных указов мне видится более оправданным говорить об оспоримости, но не о ничтожности сделок. Недействительность при этом можно поставить в зависимость от наступления отрицательных последствий, на предотвращение которых направлено контрсанкционное регулирование. Еще можно установить ценовые критерии, при достижении которых сделка в принципе может оспариваться.
Перспективы развития законодательства
Тем не менее развитие антисанкционного регулирования, вполне возможно, пойдет по аналогии с развитием законодательства о стратегических предприятиях. В этом случае, помимо ничтожности и двусторонней реституции, в ближайшей перспективе может появиться и такое последствие, как взыскание полученного по сделке в доход государства (ст. 169 ГК).
Указанное правило уже закреплено в Федеральном законе от 29.04.2008 № 57-ФЗ: по сделкам в отношении стратегических предприятий суд, применяя последствия недействительности ничтожной сделки, может взыскать в доход РФ приобретенное в результате сделки имущество.
Нельзя исключать и практическую возможность судов уже сейчас в отдельных случаях применять ст. 169 ГК к сделкам, совершенным без получения разрешения правкомиссии. То есть без внесения каких-либо изменений на законодательном уровне.
Итоговые рекомендации
С учетом обозначенной правовой неопределенности и до конца не сформированного подхода относительно правовых последствий совершения сделок без получения разрешения правительственной комиссии участникам оборота следует исходить из наиболее консервативного сценария и оценивать риски как максимальные.
Даже если сделка не стала предметом внимания госорганов и не оспаривается, отсутствие необходимых регуляторных разрешений может повлечь нарушение договорных заверений (например, о том, что на совершение этой сделки были получены или не требовались разрешения госорганов). Если регуляторные разрешения есть, это может иметь значение при дальнейшем обороте приобретенного актива, «чистоту» которого будут проверять потенциальные инвесторы. Подобная проверка также может проводиться банками в рамках крупных финансовых проектов при составлении кредитно-обеспечительной документации, в том числе при проверке долей, акций, недвижимости, прав требования и прочего, что выступает предметом залога.
В ближайшее время весьма вероятно появление специальной административной ответственности за нарушение контрсанкций. В марте текущего года Минфин опубликовал законопроект № 02/04/03-23/00136901 о внесении соответствующих изменений в КоАП. При этом в зависимости от структуры конкретной сделки, характеристик предусмотренных в ней платежей риск привлечения к административной ответственности за незаконные валютные операции по ст. 15.25 КоАП уже сейчас нельзя полностью исключать.
Если есть сомнения о квалификации сделки с точки зрения необходимости получения регуляторных разрешений, целесообразно обращаться за дополнительными разъяснениями в Минфин. Это обеспечит достаточный комфорт участников сделки и будет служить превентивным механизмом против наступления каких-либо негативных последствий в связи с неполучением требуемых разрешений. Это, в свою очередь, обеспечит защиту как частных, так и публичных интересов.
* Текст отражает точку зрения автора и не связан ни с опытом, ни с практиками «Русской медной компании» и ее партнеров.