Сегодня Верховный суд рассмотрел три решения нижестоящих судов, которыми был санкционирован арест Платона Лебедева и Михаила Ходорковского в период с 17 августа по 17 ноября 2010 года. Все решения были вынесены уже после вступления в силу запрета на арест предпринимателей. Однако Хамовнический райсуд Москвы, а затем и Мосгорсуд сочли, что Ходорковский и Лебедев - вовсе не предприниматели.
У здания Верховного суда было малолюдно, зато дежурили усиленные наряды полиции, а в ближайших переулках притаились "пазики" с подкреплением.
Заседание проходило на минус четвертом этаже Верховного суда, в зале, укрепленном, как бункер. Здесь не только тихо и безопасно, но и не работают мобильные телефоны.
Адвокат Ходорковского Вадим Клювгант (слева) и отец опального олигарха Борис Моисеевич. Для обоих сегодняшнее заседание - прежде всего дело принципа.
Адвокат Платона Лебедева Константин Ривкин (справа) должен был выступать в отсутствие своего клиента: тот не захотел участвовать в заседании суда.
Ходорковские держались очень сдержанно, по крайней мере, пока не открылись двери зала заседаний, где за пуленепробиваемым стеклом уже ждал Ходорковский-младший.
Подземный зал Верховного суда отличается большими размерами и аскетичным оформлением. В нем простые скамьи для зрителей, а под потолком - система пожаротушения из железных труб. Кстати, прокурор Валерий Лахтин (на фото справа) пришел позже всех: судьи успели даже объявить, что он "не явился, хотя был извещен".
В судьбе Ходорковского, как он сам сказал суду, сегодняшнее решение не могло произвести больших перемен. Он уже осужден к реальному сроку заключения, а сейчас пребывает в СИЗО в ожидании рассмотрения кассации по своему приговору.
До начала судебного заседания милиционеры не позволяли адвокатам общаться с Ходорковским без присмотра.
Защита просила отменить постановления нижестоящих судов об аресте Ходорковского и Лебедева как незаконные и необоснованные. По ее мнению, если Ходорковский и Лебедев - не предприниматели, как решили Хамовнический суд и Мосгорсуд, то и никакого дела против них быть не может. По мнению адвоката Вадима Клювганта, позиция московских судов сводится к двум пунктам. Первый: их мнение единственно верное и не нуждается в обосновании. Второй: если вы не согласны, см. пункт первый.
Суды намеренно саботируют закон о запрете ареста предпринимателей, говорил Ходорковский. Свое с Лебедевым дело он считает важным "негативным прецедентом" - прецедентом нарушения закона. "Если бы общество и власти это проглотили, технологию стали бы тиражировать", - сказал он.
По мнению Ходорковского, сейчас наблюдается опасная ситуация. Законодатель пытается разграничить уголовные преступления и преступления в сфере хозяйственной деятельности. А правоприменители "растягивают УК как резиновый".
Выступление Ходорковского не было чуждо пафоса и аллегорий. Так, он задался таким риторическим вопросом: "Что же дальше? ОМОН, спецназ, водометы? Власти будут бездействовать, пока не увидят новую Манежку?"
Прокурор Валерий Лахтин явно не боялся "новой Манежки": его больше интересовало то, с какой стати Ходорковский и Лебедев выдают себя за предпринимателей: "До сих пор подсудимые пытаются доказать, что их организованная преступная группа занималась нормальной финансовой деятельностью, - сказал прокурор. - Их намерения заключались в присвоении и легализации имущества, они не могли реализовать их посредством обычной экономической деятельности". На это Ходорковский заметил, что даже если бы понятие предпринимательской деятельности вызывало сомнения, эти сомнения все равно следует трактовать в пользу обвиняемых, как требует Конституция.
"Почему за невозврат кредита дают 12 лет, а за продажу 2 кг наркотика - 4 года? - вопрошал судей Ходорковский. - Коррупционно-рейдерская подоплека - вот что бросается в глаза".
"Кому неизвестно, что арест - главный нынешний прием вымогателей и рейдеров, пользующихся покровительством людей в погонах? Кому непонятно - решение в отношении нашего с Платоном Леонидовичем ареста стало индульгенцией всем коррупционерам, реализующим заказы рейдеров и вымогателей?"
Адвокат Платона Лебедева Константин Ривкин признался, что его клиент не дал ему никаких наказов для сегодняшнего заседания, настолько ясным ему кажется это дело. Однако он, "отчасти вопреки воле своего клиента", сказал несколько слов от себя. "Почему-то так получается, что когда Лебедева и Ходорковского осуждают, то на первой странице приговора пишут, что судят их как менеджеров и владельцев "ЮКОСа" и "Менатепа". Пишут, что они совершили преступления, воспользовавшись своим служебным положением. Но когда встает вопрос о том, предприниматели они или нет, то это служебное положение куда-то исчезает".
В своем выступлении адвокат Вадим Клювгант, как и его доверитель, обратил внимание Верховного суда, что из-за процессов вроде дела Ходорковского-Лебедева, происходит "принудительная криминализация предпринимательской деятельности".
"В очередной раз адвокат Клювгант опустился до прямых оскорблений судебных решений, - возмущенно ответил прокурор Лахтин. - Но я чту закон и лично судей, поэтому буду говорить конкретно".
Лишь аргументы Лахтина могли вызвать подобие улыбки у родственников Ходорковского (на фото — его мать Марина Филипповна). По словам прокурора, "нет никаких оснований считать Ходорковского и Лебедева предпринимателями". В Гражданском кодексе написано, что предпринимательство - это деятельность, осуществляемая самостоятельно и с целью извлечения прибыли. А преступная группа Ходорковского-Лебедева "лишь имитировала экономические механизмы при помощи десятков подставных фирм с несамостоятельными зиц-директорами, которые несли убытки из-за фиктивной покупки нефти".
Уголовная коллегия ВС провела около 45 минут в совещательной комнате, а затем огласила резолютивную часть своего решения: ходатайство удовлетворить, постановления нижестоящих судов по делу отменить, признать арест Лебедева и Ходорковского в период с 17 августа по 17 ноября 2010 года незаконным.
Помимо прочего, истцы просили ВС вынести частные определения в адрес судей Хамовнического суда и Мосгорсуда, а также команды прокуроров во главе с Лахтиным, которые допустили такие нарушения. Однако ВС частных определений не выносил - по крайней мере, о них не объявляли в зале суда.
Как сказал после заседания один из адвокатов, "в решениях московских судов целесообразность пересилила законность. Сегодня законность пересилила целесообразность".
Пока журналисты осаждали адвокатов, дело Ходорковского-Лебедева оказалось в руках секретаря судебного заседания. Вернее, в специальной тележке для документов.
