Росимущество очень недовольно судебной практикой, по которой ФССП по собственной инициативе может взыскивать с этого ведомства убытки за утрату арестованного имущества. Его представитель называл ее "порочной" и просил оставить в силе "единственный разумный судебный акт" – постановление ФАС ЗСО, который пошел против такого подхода и решил, что без активной роли владельца арестованных активов в подобных спорах обойтись нельзя. Но Президиум ВАС решил ничего не менять, отменив судебный акт кассации. И правильно сделал, уверены эксперты.
В 2010 году сотрудники Управления Федеральной службы судебных приставов по Кемеровской области арестовали у трех должников самое разнообразное имущество, среди которого были грузовик, токарные и фрезерные станки и даже разбитый торшер. Все это в конце года они передали для продажи действующему по поручению Росимущества ООО "Капитал-Фонд" бизнесмена Александра Торопова, учредителя еще четырех компаний. Две из них никогда не сдавали отчетность, совокупная выручка пары других в 2009 году составила около 10 млн руб.
За месяц имущество не продалось, первые торги были признаны несостоявшимися, а цена снижена на 15 %. Но и это не помогло – ни грузовик, ни станки никто не купил, но и приставы имущество от компании Торопова обратно не получили. А потому обратились в суд с иском к "Капитал-Фонду" о взыскании стоимости имущества – чуть более 2 млн руб. (дело А27-15107/2012). Ответчик в процесс не явился, а Арбитражный суд Кемеровской области в октябре 2012 года требование приставов удовлетворил. Однако причитающиеся деньги УФССП не получило, а потому вновь обратилось в суд, на этот раз с иском к Российской Федерации в лице Федерального агентства по управлению государственным имуществом (дело А27-22078/2012). С Росимущества приставы требовали возмещения убытков из-за утраты арестованного имущества "Капитал-Фондом".
По закону об исполнительном производстве реализация имущества должника осуществляется специализированными организациями, заключившими с Росимуществом договоры-поручения. Такой статус и был у "Капитал-Фонда". Эта фирма должна была совершать юридические и иные действия по приему и реализации арестованных сотрудниками ФССП активов, но при этом, согласно порядку взаимодействия двух ведомств по вопросам организации продаж, за сохранность имущества отвечает именно Росимущество, а не поверенная организация. В результате судья Елена Михаленко решила, что приставы имеют право на получение 2 млн руб. Она сослалась на ст. 16 ГК РФ, в соответствии с которой убытки, причиненные в результате незаконных действий или бездействия государственных органов, подлежат возмещению Российской Федерацией. Необходимыми условиями для наступления гражданско-правовой ответственности являются факт неисполнения обязательства или противоправность, наличие убытков и их размер, причинная связь между неисполнением и убытками, вина причинителя вреда.
Апелляция с позицией Михаленко согласилась, но Федеральный арбитражный суд Западно-Сибирского округа их судебные акты отменил, а своим постановлением в иске приставам отказал. Кассация ссылалась на ст. 86 Закона об исполнительном производстве, согласно которой пристав принимает меры для сохранности арестованных активов. Следовательно, решили судьи, собственник утраченного имущества вправе обратиться с иском о возмещении ущерба к ФССП, а ей убытки должен возмещать хранитель имущества. "Таким образом, по мнению суда кассационной инстанции, службой судебных приставов не может быть применен гражданско-правовой способ защиты путем взыскания убытков за счет казны Российской Федерации с Росимущества как уполномоченного органа", – сделала вывод кассация. Она также добавила, что при отсутствии удовлетворенного требования собственника имущества по поводу убытков от утраты арестованного имущества служба приставов не вправе самостоятельно предъявлять требование о взыскании его стоимости.
Однако "тройка" судей ВАС РФ, куда обратились приставы, с такой позицией не согласились. Передавая дело в президиум, судьи Наталья Харчикова, Сергей Бондаренко и Марина Пронина указали, что в уже упоминавшемся порядке взаимодействия двух служб говорится, что реализацию арестованного имущества осуществляет Росимущество и привлекаемые им физические и юридические лица. Контроль за этими действиями также обеспечивает Росимущество. "Таким образом, – делает вывод "тройка", – поручение реализации арестованного имущества иным лицам не отменяет обязанность [этого ведомства] по обеспечению сохранности этого имущества и, следовательно, не освобождает от ответственности за его утрату".
Елена Гурьева, выступавшая во вторник на заседании Президиума ВАС от имени кемеровского УФССП, была уверена, что предъявленный ее службой иск является "единственно возможным способом защиты нарушенного права". Это, по ее мнению, позволит избежать претензий от стороны исполнительного производства к самой ФССП. К тому же, говорила она, ничего взыскать с "Капитал-Фонда" все равно уже невозможно – компания фактически прекратила свою деятельность (исключена из ЕГРЮЛ в октябре 2012 года. – Прим. ред.). Кроме того, напомнила Гурьева, похожую позицию – об ответственности Росимущества, а не приставов – ВАС уже высказывал ранее в своем решении по делу А27-10548/2012. Тогда "тройка" отказала в передаче дела в надзор, оставив в силе акты трех инстанций, обязавших Росимущество в аналогичной ситуации перечислить деньги приставам.
Оппонент Гурьевой, представлявший территориальное управление Росимущества Кирилл Федянин, назвал подобную судебную практику "порочной", а постановление кассации, принятое в пользу Росимущества – "единственным разумным судебным актом". "Управление приставов, выступая в защиту интересов Российской Федерации, взыскало с нее же денежные средства" – так Федянин подчеркивал абсурдность сложившейся ситуации.
– Росимущество видит в исполнительном производстве свою функцию только как посредника, который ни перед сторонами, ни перед ФССП не отвечает? – поинтересовалась у Федянина зампред ВАС Татьяна Андреева.
– Ответственность есть, – согласился Федянин. – Но в данном случае [судам] недопустимо [вообще] этот спор рассматривать, раз нет иска ни должника, ни взыскателя по исполнительному производству. Его может и не быть, потому что они там, может, умерли или ликвидировались.
– И что? Это тогда освобождает от ответственности? – улыбнулась Андреева. – Умерла так умерла?
Но Федянин был убежден, что ответственность его ведомства возможна только в рамках иска, поданного стороной исполнительного производства. Однако члены президиума его уверенности, видимо, не разделяли. После совещания они огласили свое решение: акт кассации отменить, а решение первой инстанции и постановление апелляции оставить без изменения.
Юрист коллегии адвокатов "Юков и Партнеры" Олеся Салаева называет такое решение правомерным. Она отмечает, что в практике арбитражных судов уже сложился подход, согласно которому поручение иным лицам продать арестованные активы не отменяет обязанность Росимущества по обеспечению их сохранности и, следовательно, не освобождает ведомство от ответственности за его утрату. "Кроме того, неисполнение [Росимуществом] обязательств по перечислению денежных средств либо возврату нереализованного имущества не дает ФССП исполнить свою государственную функцию, служба несет убытки, которые подлежат возмещению за счет казны Российской Федерации", – считает Салаева. С ней согласен и старший юрист адвокатского бюро "Линия права" Алексей Костоваров: "Предоставление приставам права напрямую взыскивать стоимость утраченного имущества с Росимущества, не дожидаясь предъявления и удовлетворения требований собственника этих активов к ним, обеспечивает баланс интересов должника и взыскателя и существенно экономит время исполнения судебного решения".
